Из рода волхвов - Мирослава Раевская Страница 72

— Не боитесь осквернять священные места? — напряжённо спросил Огнедар, который взирал на них с мрачным спокойствием. — Радовид пустил дурное зерно в землю, а оно вон как разрослось… Как тебе, мальчик, нравится результат своих трудов?

— С радостью бы вырвал эти сорняки с корнем, если бы мог, — процедил Ян, сжимавший меч столь сильно, что костяшки на руках побелели. Взгляд его был прикован лишь к Веселине — и что-то отдалённо похожее на безумие плавилось там, подобно жидкому серебру. — На кой чёрт вам это всё? Если вы убьёте её — я убью вас следом же. И плевать мне будет на все эти клятые предсказания, которым вы столь слепо верите.

— Теперь твои слова куда меньше напоминают мне причитания княжеских псов из Вороньей долины, — хмыкнул Лютобор и склонил голову к плечу. — Но, честно сказать, я всё ещё разочарован. Не так я себе представлял колдуна, который стёр с лица земли целое государство…

— Государство мне ни к чему, а вот вас бы с радостью прирезал.

Веселина испуганно билась в руках Сони, напуганная ножом у своего горла меньше, чем тем, какие последствия могла принести её очередная смерть. Слишком далеко это всё зашло.

— А ну угомонитесь!

Огнедар со всей силы стукнул о землю своим посох — и их разбросало в разных стороны, словно пожухлые листья. Мечи и всё прочее оружие, которые успело покинуть ножны, поднялось в воздух и оказалось выброшено с холма, подобно ненужному хламу, оскорбляющему взор. Она торопливо поднялась с земли, с удивлением оглядывая множество мелких ран, которые появились на коже вторженцев. Они не выглядели смертельными, но судя по слабым и болезненным стонам, причиняли серьёзные неудобства.

— За эти годы вы совсем поросли своей постылой ненавистью! Ненавидите своих, ненавидите чужих! — пробасил Огнедар и встал подле неё. И только теперь Веселина заметила, как от гнева полыхали глаза жреца. Что-то нечеловеческое ощущалось вокруг него, что-то необычайно мощное давило на её плечи в его присутствии. — Всех, кто приблизится к этой девочке со злыми умыслами, я лично скормлю лесным тварям.

Со стороны леса донёсся пронзительный вой, которому вторили остальные, с разных уголков леса. У Лины мурашки пробежали вдоль спины от этого звука, и она робко придвинулась к своему нежданному защитнику. Смутная мысль шевельнулась в голове, но Веселина не решилась спрашивать. На это ещё будет время.

Но, видимо, Соня таким терпением не славилась.

— Ты ещё кто такой, старый?.. — процедила она и тут же скривилась от боли.

— Тот, кому вы все столь рьяно возносите молитвы, дурная твоя голова, — отозвался Ян, окидывая их всех насмешливым и едким взором. — Неужто покровителя своего не узнали?

Вдоль толпы прошёлся шёпот — неверящий и поражённый. Лютобор распахнул глаза и широко улыбнулся, словно ему только что сказали какую-то невероятно дурную и глупую шутку.

— Это чушь, вы лжете, — съязвил он, но тут же скривился от боли.

В тот миг, когда солнце окончательно утонуло за горизонтом, накинув мрак на землю плотным покрывалом, вдоль молчаливых изваяний зажглись факелы. Один за другим — сами по себе, словно ведомые чьей-то рукой. Веселина с затаённым сердцем наблюдала, как озарялись золотым светом лики богов. Перун, Сварог, Род, Макошь… И все остальные вместе с ними взирали на них со своих мест. И во взглядах их читался упрёк. Не того они желали, не того они хотели.

Воздух вокруг Огнедара сгустился, стал плотным, словно предвещающим бурю. И на мгновение ей почудилось, будто бы его тень стала похожа на медвежью.

— Повторяю в последний раз — отдайте мне меч Яромира и убирайтесь отсюда, — пророкотал Велес, голос которого стал походить на животный рык. Его человеческий облик медленно таял по крупицам. — Или же примкните к нам. Решайте да побыстрее.

Змееголовые попятились назад, перепуганные неведомой силой до смерти. Даже по лицу Сони скользнула тень ужаса, и она с тревогой глянула в сторону брата, словно спрашивала — что им всем делать. Лютобор с трудом поднялся на дрожащих ногах, и глянул на своего бога-покровителя, словно обиженный ребёнок на родителя. Возможно, он многое хотел бы спросить у него — и ещё больше хотел бы сказать. Но страх и почтение пересилило это желание, и он лишь молча махнул рукой. Вскоре меч, длинный и ржавый, смердящий смертью и тёмным колдовством, занял своё место подле ножа и лунной подвески. Все три составляющие найдены — Мира, Радовид и Яромир.

Факелы полыхнули ещё ярче, взмываясь дымом ввысь и озаряя своим огнём холм. Огнедар помог ей подняться и по-отечески погладил по плечу, словно старался утешить. Но Веселина сама себе казалась до странного спокойной — неправильно спокойной для человека, у которого вот-вот отнимут возможность видеть.

— Дай мне свою руку, девочка.

Она послушно раскрыла перед ним ладонь и тут же поморщилась от боли, когда лезвие костяного ножа полоснуло её до крови. Огнедар аккуратно сжал её пальцы и направил на алтарь, позволяя каплям окропить камень. Алые линии скользнули вдоль её запястий, словно множество змей, и Веселина на мгновение испугалась, когда они вдруг стали принимать форму затейливых узоров, в которых она узнала руны. Они поднялись по плечу, коснулись лица — и холодом очертили глаза. Костры запылали ещё ярче, и Лина поспешно нашла взглядом лицо Яна. Он был бледен, словно сама смерть, и, казалось, едва удерживал себя в руках. Его лицо она видела в последний раз.

— То, что кровь скрепляет — только кровь и разрушает.

Но это вовсе не значило, что их жизнь на этом заканчивалась. Веселина широко улыбнулась ему, надеясь притупить его тревоги хотя бы ненадолго, и покорно опустила веки. Пожалуй, об этом выборе она сожалеть не будет. Когда глаза обожгло болью, Лина была готова, но всё равно не сдержала крика. В них словно вонзали множество острых иголочек, которые кусали её раз за разом. Перед внутренним взором вдруг возникли картины из прошлого — смех Радовида и Миры, первая встреча с Яном, лица матери и дедушки, Берёзовка, в которой она провела большую часть своей жизни…

А когда она вновь распахнула глаза — мир погрузился во тьму.

Глава 25

Больше всего на свете Ян опасался двух