У вас один общий друг - Картер Бэйс Страница 8

В данный конкретный момент Зигги не был склонен к глубоким размышлениям – на него восторженно пялились четверо немецких мальчишек. Поэтому он написал: «Элис! Классная девчонка».

Ему вспомнилась еще одна подробность. Они с Элис сидели на террасе, курили косячок, и она рассказывала ему, как в детстве играла на фортепиано и даже выступала в Карнеги-холле.

– Играет на пианино, – добавил он.

– Да хоть на укулеле. Ну, пока, – ответила Рокси.

Зигги продолжил урок, а на другом краю земли Элис завершила свой рассказ:

– Вот так я познакомилась с Зигги. Мы не то чтобы большие друзья. Я уже давно с ним не общалась.

– Ага, я тоже, – сказала Рокси. – Зигги говорит, ты играешь на пианино. Громко?

Элис удивилась. Кажется, она не рассказывала об этом. Может, один раз. Странно, что он помнит.

– Э-э нет. То есть раньше играла. Давно, когда училась в школе. Я серьезно занималась музыкой, но потом бросила. – Она решила, что нужно объяснить как следует. – Чтобы стать настоящим пианистом и выступать, требуется к определенному возрасту достичь определенного уровня мастерства. А я его не достигла. Или достигла, не знаю. На самом деле просто порвала с музыкой. Это болезненная тема.

Рокси увлеченно читала электронное письмо.

– Ага, ладно. Если захочешь поиграть, играй тихо или в мое отсутствие. У тебя есть наушники?

– Я уже восемь лет не играла. Наушники не понадобятся. Но я должна предупредить – у меня есть птица, кенар, правда, он очень тихий. Немой. Вообще не поет. Так что и здесь наушники не нужны.

Элис неуверенно засмеялась. Рокси не ответила. В ее телефоне происходило нечто, требующее внимания.

– Черт, – сказала она. – Элис, ты меня прости, я капитально опоздала на работу. Работаю в мэрии, я уже говорила?

– Да, – ответила Элис. – Звучит круто.

– Что верно, то верно. Только из-за этого и не увольняюсь. В общем, мне пора. Значит, никакого громкого пианино?

– Никакого громкого пианино. У меня и пианино-то нет.

– Здорово. В противном случае – наушники.

– Договорились. – Элис показала большой палец.

Рокси принялась надевать сапоги. До Элис дошло, что она вот-вот останется одна в чужой квартире. Или теперь это ее квартира? Непонятно.

– Вот и славненько. Твой ключ на холодильнике, – пояснила Рокси, закрывая за собой дверь. На лестнице раздался стук каблуков.

В комнате стало тихо. Элис коснулась голубого дерева. Оно было гладким и прохладным.

Пришло сообщение от Рокси:

– Мне ужасно неловко, ведь мы только что познакомились, но не могла бы ты сделать мне громадное одолжение?

«Пора заниматься, Гуничка», – послышался тихий голос. На остаток дня планов не было. Если поехать в центр, забрать чемоданы и клетку с Гэри, можно уложиться за час. Потом перекусить, и впереди будет целый вечер, чтобы заполнить анкету для поступления.

Но это же просит новая подруга.

– Конечно, что за одолжение? – написала Элис. Потом подумала и стерла «конечно». Однако так выглядело слишком резко. Она вернула «конечно» и нажала кнопку «Отправить».

– Супер! В общем, я познакомилась с парнем на «Флиртариуме». С виду вроде нормальный. Он хочет поужинать вместе.

– Странно.

– Знаю. Не думаю, что он из тех типов, которые приковывают девушек цепями к батарее, но знаешь, кто так думал?

– Девушки, которых приковали цепями к батарее?

– Вот именно. Короче, если ты не очень занята сегодня вечером, не могла бы ты прийти в ресторан, где мы с ним договорились поужинать, и просто побыть рядом?

– Типа на всякий случай?

– Ага. Пока я не скажу, что ты можешь идти. Буду безумно тебе благодарна.

– Ладно, – ответила Элис. – Надеюсь, это не на целый вечер.

Рокси прислала ей охапку сердечек.

– Спасибо огромное! А, вот еще что. Я забыла потушить свечи в моей комнате. Задуй их, пожалуйста.

Элис вошла в катастрофически захламленную комнату Рокси, освещенную романтическим светом. На подоконнике, в опасной близости от розовых занавесок, обнаружились две свечи. Элис дунула, они погасли, знаменуя рождение новой дружбы.

Билл завороженно глядел на меднокожего с прозеленью Синрана Сёнина. Тот строго, но всепрощающе смотрел на него из-под широких полей такухацугасы (как Билл только что выяснил, именно так называется этот головной убор).

Для жителей добуддийской Японии, страны с первобытными технологиями и первобытными же суевериями, статуя считалась воплощением бога. Со временем процесс создания человеческого образа из бронзы, железа или дерева утратил ореол волшебства, однако пустые бронзовые глаза статуи до сих пор несли в себе силу, от которой у Билла задрожали колени, хотя он смотрел не на оригинал, а на копию с копии – фотографию в «Википедии».

Билл с женой жили в доме 404 по Риверсайд-драйв, острым зубом пронзающем небеса на западной окраине района Морнингсайд-Хайтс. Их квартира располагалась на последнем этаже. Большую часть дня из панорамных окон открывался великолепный вид на реку Гудзон и Палисады Нью-Джерси[12], однако по вечерам в комнату проникали раскаленные докрасна лучи заходящего солнца, выбеливая картины и высвечивая пыль. В такие часы в гостиной тяжело было находиться: свет казался агрессивным, ожесточенным, отрицающим законы физики. В конце концов разгневанное светило скрывалось за офисным зданием или жилым домом где-то в Нью-Джерси, и внезапно присмиревшее небо расцвечивалось всеми оттенками оранжевого и фиолетового. Тогда Билл и Питтипэт сонно устраивались на диван с видом на очередной шедевр, созданный природой, и пялились в телефоны.

– Милая, – позвал Билл.

– Да? – откликнулась Питтипэт, не отрывая взгляда от фотографий квартиры на Пятой авеню, выставленной на продажу.

– Помнишь статую Синрана Сёнина, которую мы видели?

– М-м-м…

– Знаешь, откуда она?

Это общий лифт или только для этой квартиры? Непонятно.

– Из Японии?

– Ага. А знаешь, откуда именно?

– Откуда?

– Из Хиросимы.

– Ничего себе.

– Вот именно! Представляешь, уцелела после взрыва бомбы.

– Атомной?

– Да. От нее до сих пор немного фонит.

– Ни фига себе! – восхитилась Питтипэт. – В смысле, поразительно! Кстати, я, похоже, нашла нам новую квартиру.

– Статую подарило правительство Японии.

– Только послушай: три тысячи триста квадратных футов[13]. Четыре спальни, пять санузлов.

– И теперь она стоит перед буддийским храмом в восьми кварталах от нашего дома.

– Швейцар. Вид на парк.

Билл взволнованно поерзал на месте.

– Как же так? Почему я ничего не знаю о буддизме? Мне тридцать два года, я образованный успешный человек. Я должен хотя бы что-то знать об одной из величайших мировых религий.

– О-о, виртуальный тур!

Билл снова уткнулся в телефон. Он напечатал: «Что такое буддизм?», запустил этот вопрос в бескрайний