Мы упадем первым снегом - Айла Даде Страница 9

С деланным безразличием я делаю вид, будто откидываю со лба несуществующую челку, и облокачиваюсь локтем на спинку стоящего рядом стула.

– Привет, Джейсон. Устроим соревнование? Ты со сноубордом против меня с яйцом. Победитель получит… – я на мгновение задумываюсь, а затем с намеком два раза подергиваю бровями, – …яйцо.

– Это не смешно, Нокс.

Нет? А мне смешно.

Отец, напротив, мрачнеет, сжимает губы в тонкую линию и ослабляет галстук.

– Сегодня у тебя шоу на хафпайпе. Ты должен его превзойти.

– Пап, – я тихонько смеюсь, до конца очищая яйцо от скорлупы и кладя его на сэндвич. – Это же просто шоу.

– Дело в твоем настрое, – парирует он. Его глаза превращаются в узкие щелочки. Булочка на его тарелке так и не тронута. Вместо этого он смотрит на меня, как разъяренный лев, который хочет набить брюхо мной, беспомощной антилопой. – Каждый заезд важен. Если будешь относиться к шоу так легкомысленно, то и на X-Games будешь в проигрыше. Твоему мышлению не хватает амбиций, парень!

– Моему мышлению не хватает кофе, – бормочу я. Вчерашняя встреча с фигуристкой на трассе не давала мне покоя. Полночи я ворочался в постели, упрекая себя за свое поведение, а потом корил себя за то, что вообще думал о ней. Когда же меня наконец сморил сон, пришли кошмары. Образы, которые я годами тщетно пытался вытеснить из памяти. Было еще рано, когда меня из сна вырвал повторяющийся крик в моей голове. Пронзительный. Леденящий душу.

«Притягательный».

Все мое тело покрылось мурашками. Я почувствовал себя беспокойно. Меня охватила паника. Чем дольше я лежал в постели, думая об этих образах, тем тяжелее становилось мое дыхание.

Поэтому я отправился на пробежку, и ноги сами привели меня к Серебряному озеру. В единственное место, которое может сделать мои мысли еще громче и при этом их успокоить.

Отец игнорирует мой ответ. Он уже давно уткнулся в свой телефон, сосредоточенно тыкая по экрану.

– Еще я хотел показать тебе вот это.

Он делает судорожный глоток кофе, не отрывая взгляда от экрана. Коричневая жидкость выплескивается из чашки и украшает его булочку несколькими темными каплями, пока он показывает мне телефон.

Достаточно беглого взгляда, чтобы понять, что он имеет в виду. «Инстаграм».

Я закатываю глаза и тянусь за кофейником.

– Не закатывай глаза, Нокс. Это серьезное дело.

– Ого, не знал, что Джейсон склонен к флирту со своими несовершеннолетними подписчицами.

– Что? – отец отодвигает телефон и смотрит на профиль Джейсона с ненормальной жаждой скандалов, прежде чем снова взглянуть на меня. – О чем это ты, Нокс?

Я спокойно откусываю кусочек сэндвича и откидываюсь на спинку стула:

– Вот это было бы серьезным делом, папа.

Вена на его виске начинает пульсировать. Мой отец – инвестор и агент по продаже недвижимости. Ему принадлежат почти все горнолыжные курорты в Аспене. Обычно его трудно вывести из себя. Но я могу с гордостью заявить, что обладаю к этому природным талантом.

– За последние несколько недель у него появилось более пятнадцати тысяч новых подписчиков. Почти в два раза больше, чем у тебя. Ты пренебрегаешь своим онлайновым присутствием.

– Я пренебрегаю этим кофе.

– Не говори глупости, Нокс, – теперь уже отец закатывает глаза. – Тебе нужно больше стараться. Делись с подписчиками своей повседневной жизнью. Тебе нужна поддержка прессы, твое имя должно быть на слуху. Только так ты добьешься успеха, – он блокирует телефон и кладет его на стол сильнее, чем хотел. – Когда ты наконец поймешь? Если хочешь добиться высот, важно использовать несколько аспектов, а не только сноуборд. Твой последний пост был почти две недели назад.

В висках нарастает пульсирующее давление. Не в первый раз на этой неделе отец достает меня «Инстаграмом».

Что там такого важного? Зачем я должен делиться с чужими людьми тем, когда ложусь спать и какой сериал сейчас смотрю? Может быть, в следующий раз мне взять их с собой в туалет? Если бы это зависело от моего отца, то, скорее всего, да.

– В последнее время не получалось, – отвечаю я, не глядя на него, и запихиваю в рот последний кусок бутерброда. Честно говоря, я забыл свой пароль. Нужно запросить новый, но об этом отцу лучше не рассказывать.

В воцарившейся тишине отчетливо слышно, как я жую. На верхнем этаже включается пылесос и с гулом начинает ездить по полу.

Отец вздыхает. Я поднимаю взгляд и вижу, как он качает головой, вытирая руки салфеткой.

– Я поищу тебе контент-менеджера, – говорит он, отодвигает стул и встает.

Сердце на мгновение замирает, а затем начинает биться с удвоенной скоростью.

– Ни в коем случае! – я выпрямляюсь и смотрю на отца, который смотрит в зеркало над нашим сервантом и поправляет галстук. – Это просто отвратительно, папа. А как же моя личная жизнь?

В зеркале я вижу, как он раздувает ноздри. Еще несколько секунд он дергает себя за галстук, прежде чем выругаться, сдаться и повернуться ко мне лицом.

– Тогда сам позаботься о своей личной жизни, Нокс! Иначе это сделает кто-нибудь другой, – он на мгновение замолкает, а затем добавляет: – Спорю, что у Джейсона Хоука есть контент-менеджер.

– А я спорю, что у Джейсона Хоука есть хламидии, если судить по слухам, которые о нем ходят.

Отец пожимает плечами:

– Да кому какая разница?

– Ему разница уж точно есть.

Он не смеется над моей шуткой. Возможно, он даже был бы рад, если бы у меня самого были хламидии, если бы это помогло мне чаще появляться в прессе.

Он мрачно смотрит на свои наручные часы:

– У меня назначена встреча. Увидимся позже на соревнованиях. Скажи Лорен, чтобы она приготовила тебе тарелку каши с яйцом-пашот. В прошлый раз тебя это хорошо зарядило энергией.

– Лорен здесь больше не работает, – я говорю ему это уже третий раз за неделю. – Я ем в «Лыжной хижине».

Папа, похоже, этим не очень доволен, но, по крайней мере, кивает.

Его мобильный телефон пикает. Он смотрит на экран, снова ругается и бросается к входной двери.

– До скорого, парень. Я на тебя рассчитываю.

«Да, папа. Я знаю».

Дверь закрывается. Снаружи я слышу, как захлопывается дверь машины, а затем заводится двигатель «Рейндж Ровера».

Спустя несколько секунд он исчезает. Наступает тишина, нарушаемая лишь звуком пылесоса.

Тем временем на небе появилось солнце. Хотел бы я быть таким, как оно. Никаких мыслей. Никаких забот о завтрашнем дне. Оно просто встает и… светит. Снова и снова. И старается заразить всех своей лучезарной радостью.

Прямо как сейчас.