Алан Силлитоу - Ключ от двери Страница 17

Чтобы добраться до чердака, где они спали, Брайн должен был провести всех троих ребятишек через родительскую спальню и оттуда по широкой приставной лестнице в комнатушку вроде чердака. Процессия в нижних штанах и рубашках поднялась наверх и скрылась. Артур в свои три года по части драк не отставал от остальных, и, услышав возню, начавшуюся сразу же, как только опустилась самодельная щеколда, Ситон подошел к лестнице и заорал оттуда:

— Эй, вы там! Слышите? Прекратить шум, не то сейчас приду надеру уши.

Он постоял еще несколько секунд, прислушиваясь к напряженной тишине наверху, и пошел ужинать.

— Все из-за Артура, — сказал Брайн шепотом. Тот не успел войти, как сейчас же въехал ногой в игрушечный поезд, подаренный им всем вместе на рождество. — Скорее на кровать, а то папа придет, всех нас отделает.

Он развернул сверток с бутербродами, рядом поставил на стол бутылку с водой и погрозил кулаком постреленку Артуру, который уже потянул к себе бумагу. Маргарет оттащила его от стола, говоря:

— Сейчас мы все разделим.

А Фред только посматривал со своей надежной позиции на кровати.

Вечер был временем пикников. Вера налила воды в бутылку, а Ситон нарезал ломти хлеба и куски застывшего говяжьего жира.

— Ладно уж, — сказал он, — всем дам по ломтю. Надо ж вам что-нибудь пожевать после того, как вскарабкаетесь наверх. Ну-ка, Брайн-Маргарет-Фред-Артур, марш, лезьте-ка на вашу деревянную гору.

Покончив каждый со своей порцией, они потушили свечу.

— Теперь спать, — скомандовал Брайн.

— Расскажи нам что-нибудь, — попросила Маргарет. Он знал, что они не заснут, пока не добьются своего.

— Что ж вам рассказать?

— Про войну, — сказал Фред откуда-то из мрака. Быстрые ноги Артура успевали лягнуть всех сразу. — А ну-ка, перестань сейчас же, — пригрозил ему Брайн. — Не то как двину…

— Я сам тебя двину, — ответил Артур.

— Я вот что сделаю, — предложил Брайн, — я расскажу вам одну историю из комикса.

Они одобрили предложение и улеглись поудобнее, приготовясь слушать. Когда Артур наконец перестал толкаться, Брайн принялся рассказывать про то, как трое бандитов с пулеметами засели в подвале, в своём притоне, пили виски и строили планы ограбления банка. В полночь они вышли из притона и поехали по улице в большом черном автомобиле прямо к банку и там подложили под высоченные двери десять шашек с динамитом, а сами встали на другой стороне улицы, пока двери рушились со страшным грохотом. А когда дым рассеялся и все опять стало видно, они, стреляя из пулеметов, бросились в пробитые двери. Добрались до крепких сейфов, но оказалось, там караулил ночной сторож, и он им крикнул: «Прочь, не то я всех вас перестреляю из револьвера, который у меня в кармане!» Но грабители не обратили на это никакого внимания и застрелили его насмерть и подложили еще динамиту под сейфы. А когда сейфы взорвались, они вытащили из них все деньги, миллионы фунтов. И все сложили в большие мешки, которые прихватили с собой, и потом выбежали из банка. Какой-то человек попытался задержать их, когда они садились в машину, и тут один из грабителей сказал: «Знаете, кто это? Это оценщик. Давайте его прикончим!» И застрелили насмерть. И тут еще другой бросился было на них, а главарь бандитов сказал: «Этого я знаю. Это член школьного совета. Пусть получит свое». И его тоже убили насмерть. И вот сели бандиты в свой большой автомобиль и поехали, переехали по мосту через Трент и за город, в деревню — мчались со скоростью девяносто миль в час. По дороге они остановились у бара выпить виски и закусить чего-нибудь, а в баре за столиком сидел детектив Том Бригс со своей девушкой. И как только Том Бригс увидел этих троих бандитов, когда они заходили в бар, он сразу же понял, кто они такие и что они только недавно ограбили банк, потому что увидел в руках у них мешки с деньгами. «Ни с места, вы, все трое!» — крикнул он и выхватил пистолет, который всегда носил с собой, но у них были наготове пулеметы, и они связали его и его девушку и крепко прикрутили к стульям. И тогда главарь сказал: «Теперь мы их убьем». И он зарядил свой пулемет, приставил к их головам и сказал: «Все готово, ребята?» И те двое ответили: «Да, все готово. Убьем их». И тогда главарь сказал: «Ладно, сейчас я их застрелю». И нажал на курок, и через две секунды Том Бригс и его девушка стали трупами. Он убил их, и вдруг один из бандитов говорит главарю: «Выгляни в окно, и ты увидишь, что мы окружены. Там пятьдесят фараонов. Похоже, что мы влипли».

— Так кончается первая часть, — сказал Брайн. Внизу, среди полной тишины, по мостовой прошуршали автомобильные шины. Слышно было, как тихо дышит Артур.

— Вот это да!

— А дальше что было? — спросила Маргарет.

— А я почем знаю? — ответил Брайн, сам еще не читавший продолжения. — Вторая часть выйдет только завтра к вечеру.

— А сколько всего частей? — спросила она.

— Вроде бы четыре.

— А в кино бывает двенадцать частей, — сказала она. — И даже пятнадцать.

— Фараоны их схватят? — спросил Фред с края кровати.

— Завтра скажу.

Артур вставил свое:

— Нет, сейчас!

— Ты всегда так хорошо рассказываешь, — сказала Маргарет, и Брайн опять принялся за рассказ и говорил до тех пор, пока все трое не уснули.

7

В начале сентября время бросило в бой свои резервы мороза и тумана, чтобы сломить сопротивление лета. Брайн надел теплое пальто и темными промозглыми вечерами мечтал об осенней ярмарке, карнавальных кострах и школьной елке. Начались холодные, непрекращающиеся дожди; сточные трубы и канавы еле поспевали уносить павшие на поле сражения сухие листья и сучья. Каждый дом, окутанный сырыми запахами сумерек, которые день ото дня наступали все раньше, как будто обособился от остальных и предоставлял неограниченные возможности для Стук-стука, Тук-тука и Хлопающей Крышки в образе Брайна, Теда Хьютона и Джима Скелтона. Они двигались, словно призраки, от одного зажженного фонаря к другому, давясь от смеха, когда перепуганная жертва открывала дверь в ответ на таинственные звуки и вглядывалась в улицу, ничего не видя после электрического света в комнате.

Уже почти в темноте Брайн подкидывал ракеткой теннисный мяч, звонко ударяя им, посылая от стенки к стенке, от угла к углу — случалось, что и загонит в окно. Разгневанный хозяин в рубашке, без пиджака, высовывался из окна, грозил кулаком, суля призракам «спустить с них шкуру». Мальчишки, игравшие в чехарду, прежде чем прыгнуть, распевали:

Я играю, в чехарду.Мои руки на заду.Иду!

На тротуаре шла игра в «разбивалку», по канавам — в шарики, а посреди мостовой собиралась плотная куча драчунов — они бросались врассыпную, стоило показаться автомобилю, или же медленно брели по домам, когда с порога усталые матери звали их, одного за другим, пить чай или ложиться спать.

Из грошей, полученных за неделю, к субботе иной раз удавалось наскрести сумму в три пенса — стоимость билета на утренний киносеанс. Брайн собирал на свалке тряпки и металлический лом, выклянчивал у бабушки кроличью шкурку, а у Мертона — завалявшуюся пивную бутылку и, сунув все это в мешок, тащил к конторе утиля во дворе на Олфритон-роуд. Когда однажды Ситону подвернулась работа, оклейка стен, Брайн смог взять с собой в кино и Маргарет с Фредом. Они пришли за час до начала и, держась за руки, стояли в длинной очереди вместе со всей шумной, крикливой детворой. Ребятишки толпились и вокруг тележек с мороженым. Еле успев положить свои полпенса на цинковую бадейку, от которой веяло холодком, Фред рассеянно пнул ногой по колесным спицам тележки и с ревом пошел обратно, потому что мороженое выскочило из картонного стаканчика, упало на мостовую и таяло с такой быстротой, будто торопилось исчезнуть. Брайн пытался успокоить братишку, но тот отчаянно тер глаза крепко сжатым кулаком и, кривя рот, вопил:

— Хочу еще стаканчик!

Брайн пригрозил:

— Не замолчишь — в кино не возьму.

— Хочу мороженого! — плакал Фред.

Брайн не в силах был устоять перед слезами. Для него слезы были самой худшей напастью, какая только могла случиться, хуже, чем вызвавшая их причина, которая была уже забыта. Слезы сильнее, чем вера, должны бы сдвинуть гору, но как жаль, что они проливаются с такой легкостью.

Фред продолжал голосить. Все повернулись в их сторону и смотрели.

Маргарет пощелкала языком так, как это часто делала мать.

— Вот поганец!

Брайн не выдержал. Если бы плакал кто-нибудь другой, он бы разозлился, но ведь это был его брат, и он пожалел малыша, почти испугался за него.

— Ладно, купи себе мороженого, — сказал он, сунув ему в руку полпенса, и поток слез прекратился, как по мановению волшебной палочки.

— Смотри не урони опять! — крикнула Маргарет в невозмутимый затылок Фреда, уже стоящего возле тележки.