Алешко Алексей - МРАЗЬ Страница 18

Мозес постанывает, Лариса закрыла глаза, одной рукой держится за обернутую вокруг его талии цепь, второй ласкает себе грудь. Я обхватываю толстый, налившийся до треска член Мозеса, пытаюсь мастурбировать, но его головка так напряжена, что крайняя плоть просто не может покрыть её. Щедро вливаю себе в ладони масло и работаю с его приобретшим просто невероятный размер членом двумя руками. Лариса стонет, двигается все быстрее и хаотичней, я подаюсь к ней, стараясь укусить за сосок, она отмахивается. Мозес хрипит, его член дергается словно пытаясь вырваться, я пытаюсь еще нарастить и так бешеный, заданный Ларисой, темп.

Кончают они одновременно и беззвучно. Лариса просто выгибается назад, потом без сил падает на разодранную её ногтями спину, затихает и только теперь я чувствую как силы покидают уже отстрелявшегося Мозеса. Его болванка сдувается как проколотый мяч у меня в руках пачкая их спермой. Я ложусь на пол и закрываю глаза.

Кажется уснул, ненадолго, просто провалился в темноту мгновенно сна, сна лишь крадущего несколько минут жизни и ничего не дающего взамен. Когда я открыл глаза Лариса уже сняла страпон и сидела передо мной в кресле, обнаженная, красивая и пугающая, холодная и страстная, отдающаяся и неприступная. Пятидесятилетняя женщина и проказливая девчонка. Она сидела откинувшись на спинку кресла и широко расставив ноги. Гладко выбритый лобок, розовые, набухшие от возбуждения створки, чуть раскрытые, не пошло раздвинуто, но и не оставившие никакой тайны, интимные губки и красный, немного великоватый, свалившийся на бок клитор. Она усмехнулась заметив мой бесстыжий взгляд.

-Нравится?

-Ты великолепна. - Улыбнулся в ответ.

-Иди ко мне. - Позвала она и перевернулась в кресле расположившись поперек. Раскинулась на мягких подлокотниках и сильно запрокинула голову. Я подошел, она протянула руку и взяв меня за ядра подвела к лицу, лизнула головку поникшего члена, поиграла языкам с мошонкой. - Мозес, твой выход. - Позвала она стоило моей похоти привести оборудование в боеспособное состояние. И только теперь я вспомнил о нем. Мозес вышел откуда-то из тени, неосвещенного участка комнаты, словно материализовался из темноты. Обнаженный, крест на крест опоясанный цепью, как революционный матрос пулеметными лентами. Огромный, мощный, раскрасневшийся и исцарапанный словно Геракл после схватки с немейским львом. Немейским львом, а что, это идея.

-Минуту. - Улыбнулся я непонявшей моего паса Ларисе. - Последний штрих. - Я подхватил с пола большую медвежью шкуру и накинул её на плечи Мозесу, закрепил лапы под цепями чтоб не свалились и водрузил ему на макушку медвежью голову. Оценил получившуюся конструкцию и оставшись доволен посмотрел на раскинувшуюся на кресле женщину. - Ну как?

-Феерично. - Одобрительно усмехнулась она. - Только пока ты с ним возился я успела остыть. Мозес, языком. - Распоряжение было выполнено немедленно. Он опустился на колени и аккуратно положив себе на плечи её ноги приступил. - Боже. - Выдохнула она. - Меня ласкает медведь.

Со стороны процесс выглядел очень похоже и я невольно залюбовался зоофиличесской картинкой.

-Тебе нравится?

-Заткнись и иди сюда. - Вместо ответа позвала она.

-Кажется я знаю, что подарю тебе в следующий раз. - Усмехнулся я. Она не ответила, обхватила меня за бедра и привлекла к себе принимая внутрь все мое естество. Я закрыл глаза и кажется застонал от восторга чувствуя как мой член скользит по всей длине её подрагивающего язычка, входит в самую глубь и вызывая глотательный рефлекс заставляет все вокруг трепетать и биться о набухшую головку. Лариса отодвигает меня, делает глубокий вдох и снова погружает в себя все сильнее и сильнее впиваясь ноготками в мои ягодицы.

Раз, второй, третий... Пятый... Сбиваюсь со счета, в глазах все плывет, колени предательски подрагивают. Она чувствует это и сильно, до боли, впивается в меня ногтями, выпихивает из себя. Дышу тяжело, сквозь шум в ушах слышу её хриплый голос: «Мозес, войди в меня». Сквозь разноцветный, переливающийся туман вижу как напротив меня поднимается живой, огромный медведь с увенчанным длинными усами титаническим фалосом. «Он порвет её» - Проскакивает паническая мысль: «Не восемь вершков, но 4-5 - точно. Он порвет её». Хочу крикнуть - не надо!, но лишь хриплю чувствуя как она снова проглатывает меня и её подбородок упирается мне в лобок.

Медведь берет её. Входит неторопливо, солидно и решительно обхватив её за бедра своими лапами. Туман плывет, переливается красными и оранжевыми пятнами, сквозь него вижу как его когти оставляют царапины на её ногах. Чувствую как её ноготки впиваются в меня, прижимают не давая вырваться. Лариса дергается, чуть ослабляет хватку, подаюсь назад и немедленная расплата - острая боль и кажется по ноге потекла кровь.

Вспышка! Глаза открыты, но я ничего не вижу. Вспышка. Вокруг густой красный свет, в нем мечется рука с зажатой в ней плеткой, мечется и не переставая лупит огромного медведя с оскаленной пастью, он ревет, с клыков стекает кровь. Вспышка. Я снова ничего не вижу, меня переполняет жар. Жар из огнемета бьющий в низ живота и мгновенно охватывающий все тело. Вспышка и волна холода. Вижу. Вижу вокруг белый туман и медленно, медленно летящую ко мне стаю каких-то веревочек. Где-то далеко, в самых глубинах сознания понимаю, это хлысты плетки - будет больно. Обреченно смотрю на их неотвратимое приближение, они скользят, проталкиваются сквозь марево застывшего пространства к груди, касаются её, но боли нет, лишь ласка, нежная ласка. Вспышка. Снова красное марево, медведь с окровавленными клыками и очередной удар жара. И снова вспышка. Удар. Вспышка. Медведь. Удар. Вспышка. Красное. Белое. Жар. Медведь. Женская грудь. Вспышка. Холод. Вспышка. Медведь. Зажатая в руке многохвостая плетка. Жар. Белое и медведь. Вспышка. Калейдоскоп из цветов, медведя, плетки, женской груди, жара и боли. Удар.

Сильный удар в плечо и по голове. В ушах звон, голова кружится. Тела не чувствую. Очень хочется почесать ногу, но не могу пошевелиться. Чернильное марево наполненное мельтешением разноцветных искр светлеет, искры исчезают, мощно бухает сердце отдаваясь в висках переливами приятной мягкости, я лежу на полу. Я лежу на полу в двух шагах от кресла на котором мечется Лариса. Беззвучно мечется Лариса. Плетка отброшена и она двумя руками за цепи притягивает нависшего над ней медведя. Медведя? Откуда тут медведь? Ах, ну да, это Мозес в медвежьей шкуре, держит её за бедра, тяжело дышит и двигается, двигается, двигается.

И музыка. Обещанный мне шестнадцатый концерт Моцарта для клавесина и виолончели. Рацикова - клавесин, Сак - виолончель. Музыка льется, обволакивает меня, проникает в каждую клеточку тела. В неверном свете огоньков свечей извиваются два тела, сливаются в беззвучном танце и трепещут, трепещут словно танцующие с ними огоньки. Музыка - музыка тел.

Я глупо улыбаюсь, смотрю на них не в силах оторвать взгляд от волшебного, прекрасного, завораживающего зрелища. Музыка. Музыка обрывается заглушенная ревом Мозеса. Он резко выпрямляется, закидывает голову и ревет. Медвежья шкура сваливается с него обнажая разгоряченное тело с рельефными мышцами напряженными так, что мне кажется будто я слышу как они звенят. Звенят и стонут настолько громко, что я слышу и их сквозь непрекращающийся рёв дикого зверя. Нет, не кажется, но это не канаты мышц Мозеса, это прильнувшая, прижавшаяся к нему Лариса. Обхватила за плечи, прячет лицу у него на груди и трясется будто её бьёт током. Не понимаю как и чем она может издавать столь высокий, на грани ультразвука, звенящий стон.

Внезапно звук обрывается и их словно взрывом отбрасывает друг от друга. Лариса падает на кресло и тут же сломанной куклой валится на пол. Мозес отлетает к столу, ударяется об него, рушится растолкав стулья. Но силен. Поднимается, садиться на полу, трясет головой и хлопает выпученными глазами, шумно выдыхает и аккуратно ложится на спину. Мой взгляд упирается в его сдувающийся член наряженный в презерватив с большими, по паре сантиметров, усами.

Занавес.

Петрович.

Суббота, начало пятого, еду к Петровичу, первую половину сегодняшнего дня помню смутно. Спали до обеда, при этом как я попал в кровать - не представляю. Ларису в её комнату отнес Антон, о том, как я оказался в гостевой он ничего не сказал. Пообедали. Антон проснулся рано, а может и вообще не спал, сказал что он уже поел и Лариса отправила его чистить снег чем он и занимался до отъезда. Мы обсудили мелкие рабочие вопросы, потом я проболтался, что уже имею наметки по напарнику, вернее напарнице, для Мозеса и Лариса безрезультатно пыталась выпытать из меня подробности. Нечего, вот будет успех, а он будет, тогда и узнает. Не обиделась.

Потом я повез Антона на вокзал, по дороге честно отсчитал премиальные пять сотен, поинтересоваться возможностью дальнейшего сотрудничества не успел - он сам спросил, когда ждать звонка. Удивился ли я? - не знаю. Вряд ли. По крайней мере нечто такое предполагал. Точно не буду его трогать недели две. Дал ему еще сотню ЕВРО под обязательство походить на курсы массажа. Расстались спокойно, по деловому, собственно, как и должно быть.