Горечь твоей любви (СИ) - "Глория Клим" Страница 2

Я зашел в комнату, кинул книги на незастеленную кровать и решил позвонить маме или Димке. После двух неудачных попыток дозвониться с недоумением уставился на свой телефон в надежде понять, что происходит. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел парень небольшого роста с темными волосами и карими глазами. Если бы я не знал, что это школа для мальчиков, я бы подумал, что это коротко стриженая девчонка - настолько паренек был хорошеньким. Он широко улыбнулся и сказал, что теперь он мой сосед по комнате и что зовут его Эвели. Так же паренек мне поведал, что мы с ним одноклассники и сидим вместе за одной партой, так как номера наших студенческих последовательны.

– Я Саша. Прости, что врываюсь в твою комнату, надеюсь, я тебе не очень помешал.

– Са-ша, – проговорил он по слогам, как будто пробуя каждую букву на вкус и улыбнулся еще шире. – Интересное имя. Ты кто по национальности?

– Я украинец, а имя для моей страны обычное, – я улыбнулся в ответ, уж очень заразительной была его улыбка.

– А что ты делаешь с телефоном?

– Пытаюсь позвонить брату.

– А, не получится. Тут своя сеть. Тебе выдадут телефон, и ты сможешь звонить куда захочешь. Так что свой можешь пока спрятать. Вот «золотым» хорошо, у них все работает, и им все разрешено. Они даже за территорию могут два раза в неделю выходить.

– А нам что, нельзя?

– Можно, но только раз в месяц в город на автобусе, чтобы что-то купить или погулять, а так, тут на территории есть и магазины, и кафе.

– Ясно.

– Да не переживай, тут все не так плохо, как кажется на первый взгляд, можно и повеселиться, и потусить. Одно но: не вздумай нарваться на президента! Он из «золотых», и всех, кто ему не подчиняется, просто уничтожает и выживает отсюда.

– Ясно.

– Ладно, что-то мы разговорились, пойдем к дежурному по корпусу, возьмем тебе постельное белье, и заодно я покажу, где тут у нас что.

Эвели долго водил меня, показывая корпус, познакомил почти со всем классом и рассказал почти все правила и законы. Так вот, бродя по коридорам, знакомясь, запоминая, где что, я провел мой первый вечер в новой школе.

***

В первую ночь в общаге я почти не мог уснуть, мучило какое-то дурное предчувствие. Наутро было такое ощущение, что по мне проехался автобус. Эвели был веселым и бодрым. Все время меня подгонял, и, в конечном итоге, мы все же успели на завтрак. Эвели усадил меня за свободный стол, сказал, что сам все принесет, и скрылся в толпе учащихся. Я сидел и молча рассматривал свои руки, лежащие на столе. В голове крутились воспоминания о моей девушке, о том, как мы расстались, что теперь я заключенный в частной школе и что в ближайшие полгода, а то и больше, маминых сырников на завтрак мне не видать. Ещё мучила мысль, что друзей я здесь найти не смогу. Хотя меня это удивило, я парень общительный. Пока я пережевывал все эту информацию, глядя в одну точку, не сразу заметил, что напротив меня кто-то сидит. Резко подняв голову, встретился с синими глазами незнакомого мне парня. Он смотрел на меня с такой холодной яростью, что я опешил немного. Я этого парня не знаю, это факт. Но у него явно ко мне были претензии. Приподняв бровь в немом вопросе (мол, что стряслось?), я медленно поднял со стола руку и протянул ее парню:

– Александр, – улыбаясь, сказал я.

Парень пожал мою руку с такой силой, что мне показалось, кости сейчас хрустнут и сломаются.

– Чет, – представился незнакомец, продолжая крепко сжимать пальцы.

– Ну как ночь провели? – почему-то после этого вопроса в моем сознании возникла мысль, что передо мной любовник Эвели.

– Не очень, – ответил я, улыбаясь этому ревнивцу еще шире, – кровать жесткая, и любимой девушки под боком не хватало.

Чет явно растерялся и отпустил руку, уставился на меня во все глаза.

И тут я заметил, что на нем не синяя форма, как на мне, а белая с золотой эмблемой.

«Один из «золотых», – подумал я и еще разок мысленно погладил себя по голове, что отговорил отца не записывать меня в этот класс. Пока мои мысли опять уносили меня далеко от столовой, мой незваный гость пришел в себя и, еще раз придирчиво осмотрев, выдавил:

– Любимой девушки? А разве ты не гей?

– Нет. Я стопроцентный натурал, – хотя, вспоминая старую пословицу, сам себе сказал: “Не зарекайся”. И мысленно постучал себе по лбу. Чур меня.

– Но я точно помню, как говорили, что новенький - гей.

Я смотрел на него, не понимая, с чего пошел такой слух, пока не дошло: Димка тоже должен был ехать сюда. Да, пап, ты, как всегда, прав… снимаю перед тобой шляпу.

– А, понял, это мой брат гей, но он сюда поступать передумал, а меня вот сосла…

Договорить я не успел, передо мной поставили поднос с таким количеством еды, что я даже не мог решить, чего хочу. От созерцания такого великолепия отвлекла какая-то странная атмосфера у меня за спиной. И довольно немилый голос Эвели прозвучал откуда-то сзади:

– Чет, что ты потерял в нашем корпусе? Или у «золотых» теперь так много времени, чтобы ходить в гости?

– Привет, Эвели, – парень расплылся в улыбке. – А ты со мной разделишь свой завтрак, а то я на свой не успел?

– С какого перепуга? Иди к себе в корпус и ешь все, что тебе заблагорассудится.

– Я знаю, Эв, ты на меня сердишься за то, что в последние несколько недель я не приходил и не обращал на тебя внимания, но у меня завал по химии, пришлось попотеть, чтобы сдать тест.

– Неужели мистер Маилз за оценки по тесту берет плату натурой, что ты был так вымучен?

Чет, который уже успел стащить из тарелки Эвели кусок жареной картошки и поспешно отправить в рот, пока тот не видел, подавился и начал громко кашлять. Я перегнулся через стол и похлопал его по спине. Забавно было наблюдать, как Эвели злится, его щеки покраснели от праведного гнева, а голос стал низким и злым. Он очень аккуратно поставил поднос на стол и медленно повернулся лицом к Чету, посмотрел ему в глаза, потом опустил голову и больше не произнес ни слова.

Я сидел и наблюдал за всей этой сценой и сразу вспомнил Димку с болезненным восприятием его любимого человека. И почему-то Эвели очень напоминал мне младшего брата. Может, геи все такие чувствительные, а может, я просто никогда не любил?

Я взял Эва за руку и хотел сказать, что он чересчур громко себя ведет, но не успел.

Чет, явно не понимающий, что происходит с его милым другом и почему тот так злится, сразу отреагировал на мое движение. Подорвался со стула, схватил Эва за плечи и прокричал:

– Если ты мне всю эту чушь несешь из-за него, – он пальцем ткнул в мою сторону, – то можешь успокоиться, он натурал, и ты его не интересуешь! А вот если я от тебя откажусь, что ты будешь делать? Ты знаешь, какая участь ждет таких как ты: они либо подстилки у «золотых», как ты сейчас, либо просто шлюхи, которых передают из рук в руки. И раз ты, как я погляжу, решил испробовать второй вариант, я с сегодняшнего дня расторгаю наш договор, и ты в свободном полете!

После таких слов он медленно развернулся, поправил пиджак, стряхнув с него невидимые пылинки, и вышел из столовой. Все, кто был в помещении, проводили его взглядом. Этот диалог был слышен всем. Когда Чет начал говорить, в столовой образовалась гробовая тишина, которая висела до сих пор тяжелым слоем над нашими головами.

Эв молча сел за стол и уставился на свой поднос. Я последовал его примеру. Минут через пять нормализовалась атмосфера, и я решил, что наконец-то смогу поесть. «Но не тут-то было», - как сказала бы моя мама.

– Саш, ты теперь со мной общаться не будешь, да? Я тебе буду противен. Я понимаю, по этой причине у меня и нет близких друзей, и в одной комнате со мной никто жить не хочет. Я ведь подстилка, шлюха, которую имеет «золотой» и когда не хочет - выкидывает. Тут такие правила. Парни с моей ориентацией здесь могут выжить только так: найти себе в покровители кого-то среди «золотых», ведь им позволено все. Даже держать в виде личной игрушки, и никто их не пинает тем, что они гомики, – Эв на секунду замолк и посмотрел мне в глаза, я молча слушал, решив дать ему выговориться. – Ты не бойся, – продолжил он, – я пойму и помогу тебе найти комнату. Все равно теперь мне придется выполнять кое-какие правила, чтобы выжить тут, и для этого нужно пространство.