Колибри (СИ) - "Росса" Страница 28

Прадед свихнулся на луне, наверное, был оборотнем. Ура! Я не первый псих в семье. До меня у предков тоже ехала крыша.

Я захлопнул дневник и, взяв его с собой, отправился на поиски Люсьена. Надеюсь, он свою работу закончил?

Тихо приоткрыл дверь кабинета и проскользнул внутрь. Люська что-то усердно печатал. Я посмотрел на его сосредоточенное лицо и вздохнул. Мне нравится, когда он улыбается. Очень нравится. Я прислушался к себе и попытался разложить всё по полочкам. Пока я с Люсьеном о Женьке практически не вспоминаю. Зато это чудо с янтарными глазами занимает все мои мысли. Он, паразит, даже в сны вторгаться начал. Люська почувствовав, что я его пристально изучаю, поднял голову.

- Ты что-то хотел?

- Ага, - я наглым образом уселся к нему на колени и поцеловал.

- И зачем ты это сделал? – Люсьен закрыл ноут и ссадил меня на диван.

- Просто… Захотелось, – я пожал плечами.

- Видимо, спрашивать о том, а хочу ли этого я, ты не намерен?

- А я и так знаю, что хочешь. Так зачем спрашивать? – пожал плечами и развалился на диване.

- Дюймовочка, мир не игрушка. С живыми людьми играть нельзя. У них чувства есть, им больно бывает. Да и потом, быть заменой Женьке я не намерен. – Он отошёл к окну и прислонившись к косяку, уставился вдаль. Из окна хорошо просматривалось старое кладбище.

- А кто тебе сказал, что ты чья-то замена? Всё это глупости. И чувства к Женьке глупость. Детская одержимость ярким мужем своего дяди. Нет, он мне нравится, но я, знаешь ли, слегка повзрослел. И почти уверен в том, что чувствую к тебе…

- Вот когда будешь уверен не почти, а полностью, тогда мы с тобой и поговорим. - Люсьен произнёс это, не поворачиваясь ко мне.

- А пошли вы все. И ты и Женька. Я ему себя на блюдечке предложил, а он нос воротит. Вот и Женька тоже… Ненавижу вас… - я соскочил с дивана и убежал в спальню. Упал на кровать и обнялся с подушкой.

Достали моралисты хреновы… Мне шестнадцать, у меня гормоны… Вот найду кого-нибудь на стороне, вам назло. Будете локти кусать, а поздно…

С час утешал себя такими мыслями, а потом понял, что ни с кем другим кроме Люськи просто себя не представляю. Даже с Женькой. Опа, приплыли…

Дверь в спальню открылась:

- Ребёнок, ужинать будешь? – Люська смотрел на меня с лёгкой иронией и нежностью.

- Не буду. Я в печали. Спать буду.

- Ну спи. Спокойной ночи.

Самое странное, что я действительно почти сразу заснул, как был в одежде. Что меня разбудило, не понял. Было достаточно темно. Я сел и прислушался. Мне показалось, что рядом с дверью кто-то прошёл. Я поднялся и выглянул в коридор. Тишина. Уже собирался вернуться, но опять услышал приглушённый звук шагов. Стало страшно. Собрав всю волю в кулак спустился вниз и увидел, как закрылась дверь, ведущая в холл. Я подскочил к ней и открыл, с опаской выглянул наружу. Никого, только предки с портретов таращатся. Ну вот, мало мне провалов в памяти, так у меня ещё и эти… Слуховые галлюцинации. Вспомнив закрывшуюся дверь, я вздохнул - и зрительные тоже. Видимо, крыша решила съехать окончательно. Закрыл дверь и только развернулся в сторону лестницы, как снова услышал шаги.

Ну, уж к чёрту. Проверять не буду.

Я взлетел вверх и ворвался в спальню Люсьена. Он лежал в кровати и читал.

- Ты что? - он удивлённо посмотрел на мою бледную физиономию.

- Ты как хочешь, - я быстро стащил с себя джинсы и футболку, оставшись в одних боксёрах, - но я буду спать с тобой.

Юркнул под одеяло и выключил свет, услышал, как захлопнулась книга и Люська с тихим смешком произнёс.

- Маленький наглец!

- Согласен, но давай ты об этом мне расскажешь завтра? - прибалдевший Люсьен ничего не ответил.

Попытался устроиться поудобнее, но у меня ничего не получилось. Раз двадцать повернувшись вокруг собственной оси, печально вздохнул. Люська не выдержал, и притянул меня к себе, обняв.

- Не крутись, Дюймовочка, спи.

Я из духа противоречия поёрзал ещё немного и действительно крепко заснул.

Люсьен.

Проснулся я довольно рано, с ощущением приятной тяжести. Причина этой тяжести выяснилась сразу. Алекс спал, практически забравшись на меня. Крепко обнимая меня рукой и закинув ногу мне на бедро. Я попытался осторожно, чтобы не разбудить его, выбраться из кровати. Не удалось. Как только я завозился, Алекс тут же открыл глаза.

- Доброе утро! – он сморщил носик и вдруг потёрся об меня. Ага! У Дюймовочки явный утренний сюрприз в виде нехилого возбуждения. – И что мы с этим будем делать?

- Мы? – от такой наглости я потерял дар речи. – А я тут причём?

- Неужели жестоко откажешь в помощи бедному подростку, у которого бушуют гормоны? Как ты жесток. – Алекс картинно закатил глаза.

- С огнём играешь, ребёнок, - я попытался спихнуть его с себя, но не тут-то было.

- Игра с огнём - моё любимое занятие, - он уселся на меня сверху и полез целоваться.

У него мягкие нежные губы и целоваться он умеет. Мало того, он полностью забрал инициативу на себя. Дожил, меня совращает шестнадцатилетний мальчишка, а я сделать ничего не могу.

Прижал его к себе покрепче и, наконец, перехватил первенство. Провёл по его губам языком и улыбнулся, он, оказывается, пользуется вишнёвой гигиенической помадой. Прикусил пухлую нижнюю губу, слегка пососал и услышал лёгкий стон. Этого хватило, я впился в него жадным, жарким поцелуем. Заставил приоткрыть рот и пропустить мой язык внутрь. Алекс с охотой подчинился и даже замурчал от удовольствия. Его шустрый язычок переплёлся с моим. А я впервые понял, почему поцелуи иногда называют пьянящими. Этот был именно таким. Я ласкал его язык, нёбо, а он не оставался в долгу, отвечая мне тем же. Голова начала кружится, а разум постепенно отказывать. Кажется, где-то там последние его остатки пытались меня остановить, но…