Zombi in Russia (СИ) - Патрикова Татьяна Сергеевна "Небо В Глазах Ангела" Страница 8

— А если я не хочу этого знать — негромко спросил Велесов у генерала.

— Сдрейфил — неприятно ухмыльнулся тот. Похоже, Арсению Петровичу тоже не доставлял радости этот разговор. Тогда зачем он вообще его затеял И тут Всеволод кинул быстрый взгляд на Игоря, и его озарила догадка. Все-таки хорошим он был интуитом, пусть до предсказателя так и не дорос.

— Вы сами не справляетесь. Груз слишком велик. Решили разделить его со мной

— А кому еще я могу такое доверить! — неожиданно вскричал генерал. Хорошо, что в небольшом зале ресторана они были одни.

— Ладно. Я слушаю, — решился Всеволод, нашел под столом руку Руслана и крепко сжал. Тот в первый момент вздрогнул всем телом и так вцепился в ответ, что Велесов невольно улыбнулся генералу и незаметно погладил большим пальцем внешнюю сторону ладони умрюнца. Руслан немного расслабился и перестал с нечеловеческой силой до боли стискивать пальцы.

Львов, внимательно следивший за изменениями в лице собеседника, удовлетворенно кивнул, откинулся на спинку стула и рассказал все, как есть. После чего Всеволод забрал Русика и ушел, не попрощавшись, позволяя Львову опрокинуть в себя еще парочку рюмок коньяку под неодобрительное сопение Игоря. Мысли в голове у Велесова крутились разные. И пока не получалось их систематизировать, потому что рядом сидел резко притихший Руслан. Конечно, умрюнец и раньше не был болтлив, но сейчас его молчание особенно угнетало. Хотелось взять за узкие плечики и встряхнуть как следует, чтобы голова мотнулась, челка растрепалась, глаза распахнулись и… можно было бы снова утонуть в этих безднах и забыть о том, что услышал от генерала. О том, что за все в жизни надо платить и бескорыстной помощи ждать не приходиться.

Он заехал на территорию Царицынского парка, который мало изменился за последние двадцать лет. Даже большинство фонтанов уцелели в лихие апокалиптические годы. Здесь был целый каскад прудов. Вот к одному из них и подкатил на своем внедорожнике охотник, которому по роду службы везде был зеленый свет и никто бы не додумался остановить его, даже если бы в окрестностях пруда нашлись ночные ревнители правопорядка. Небо порозовело в преддверии рассвета, когда Всеволод выбрался из машины и принялся раздеваться, бросая вещи прямо на водительское сиденье. Сначала пиджак, потом галстук. После чего оперся на дверь, нагнулся, чтобы встретиться взглядом с Русланом, оставшимся сидеть на пассажирском сиденье, спросил

— Ну, и

Умрюнец резко отвернулся и уставился прямо перед собой. Уцепился в приборную панель руками. Да так, что прозрачные когти прочертили глубокие борозды. Всеволод, наконец, осознал, что ни ему одному так хреново, что выть хочется. Поэтому смягчился и рискнул зайти с другой стороны

— Вот скажи, сколько мы с тобой знаем друг друга

Русик медленно поднял на него глаза. В них плескалось недоумение. Всеволод не стал настаивать на прямом ответе. Он уже привык произносить слова за своего неболтливого напарника.

— Пятнадцать лет. Даже чуть больше. И я тебе доверяю, как себе. Более того, очень надеюсь, что это взаимно, — последнее предложение прозвучало с вопросительной интонацией. Поэтому он продолжил только после того, как дождался ответного решительного кивка. — Хорошо. А теперь давай взглянем на все, что мне о тебе рассказали, под этим углом. Хочешь ребенка Эта твоя самая главная цель в жизни Так мне не трудно. Давай заделаем тебе малыша и дело с концом. Единственное, что смущает, не кинешь ли ты меня после этого. Не хотелось бы искать нового напарника, знаешь ли…

— Нет! — Руслан так яро запротестовал, что одним слитным движением переместился с пассажирского сиденья на водительское, примяв сброшенный напарником пиджак. И еще через мгновение буквально повис на Всеволоде, вцепившись в капитана обеими руками. Не опасался бы поранить, еще бы и когти выпустил. Но даже без них, ткань рубашки от такого напора затрещала под пальцами умрюнца. Но Велесову было уже плевать, он с неподдающимся объяснению наслаждением смял чужие губы и протолкнул язык в рот напарника. Тот не ответил. То ли не умел, что вряд ли с их-то порядками, то ли был в такой прострации, что не сориентировался еще. Всеволоду было плевать. Он принял решение и не собирался отступать. Разорвав поцелуй, он выпустил умрюнца из объятий и продолжил разоблачаться. Теперь Руслан не стал тормозить и последовал его примеру.

К пруду Всеволод отправился раньше, хотя так и подмывало, дождаться, когда Русик избавится от брюк, взять за руку и увести мальчишку навстречу рассвету. Велесов никогда не был романтиком, но почему-то хотелось, чтобы у них с Русиком все было красиво. Но он так и не решился пойти на это, потому что не был уверен в партнере, хоть и заявлял совсем недавно обратное. К тому же, в душе его грыз червячок обиды на то, что Руслана рядом с ним держала такая банальность, как продолжение рода. И пусть у Всеволода до сих пор в голове не укладывалось, что умрюнцы обоих видов были способны зачать потомство от человека, он не мог так просто принять сам факт того, что все оказалось настолько прозаично. Поэтому романтика со всем этим уж никак не вязалась. Вот и зашел он в воду раньше Руслана, порадовавшись про себя, что под ногами оказался песок, а не речной ил. Было мелко, поэтому он сел. Устраиваясь поудобнее, оперся спиной на большой, гладкий камень, с которого и спускался в воду, и притянул к себе Русика, как только тот к нему присоединился. Хотел уже снова наброситься на мальчишку с поцелуями, но вдруг сообразил, что тот весь дрожит, как осиновый лист.

— Если не хочешь, — сам не узнавая свой голос, выдавил из себя Всеволод, — мы можем перенести на потом.

— Х-х-х… чу!

Велесов на мгновение зажмурился, с силой прижав к себе умрюнца. Того натурально потряхивало. Непохоже, что от возбуждения. В первых рассветных лучах Всеволод успел хорошо рассмотреть совершенно безволосый пах с маленьким членом и аккуратными яичками. Порыв вобрать в рот и старательно облизать, подавил в зародыше. А потом Русик оказался на нем верхом, наполовину скрытый водой, но и по нынешним ощущениям умрюнец не был возбужден происходящим. В отличие от самого Всеволода, в котором проснулся внутренний садист, который в той или иной степени живет в каждом человеке. Он ни за что не стал бы издеваться над партнером и причинять ему боль, но с удовольствием мог фантазировать о плетях, наручниках и удавках. Вот и сейчас покорность Руслана, его нервная дрожь и робость, свели с ума настолько, что Всеволод чертыхнулся сквозь зубы, когда мальчишка проехался обнаженным животом по налившемуся кровью члену. Догадка была внезапной. Он медленно ослабил объятья и поднял голову так, чтобы встретиться взглядом с Русланом. За спиной умрюнца всходило солнце, так что глаза слезились от его сияния. В отличие от умрунов и умряков умрюнцы не боялись солнечных лучей, но все равно проявляли себя как типично ночные создания. Заваливаясь в спячку с его первыми лучами. Поэтому, первой мыслью Всеволода стало то, что Русику не очень приятно заниматься активными телодвижениями на рассвете, но, заглянув ему в глаза, понял, что идиот. Тут дело совсем в другом.

— Первый раз — спросил он хрипло, сам себе не веря.

И, когда умрюнец вдруг кивнул, тихо рассмеялся, уткнувшись лицом напарнику в грудь.

— Т-т-т… ы… — сипло выдавил из себя Русик, осторожно обхватив его голову руками.

— Да. Рад. Очень, — отрывисто отозвался Всеволод и поймал губами нежный сосок.

Тот звук, который издал у него над головой умрюнец, никак не мог принадлежать человеку. И с такой силой ударил по натянутым, как струны, нервам, что Всеволод окончательно потерял голову. Он знал, что звуковые волны, которые могли издавать умрюнцы, повергали большинство людей в неосознанную панику. Не зря же напарников для этих созданий начинали искать уже среди десятилеток. Потому что, если не было внутреннего иммунитета к этим звуковым атакам, то даже полная убежденность в том, что клоуны не сделают тебе ничего плохого, не спасала от паники и бегства. Но этот звук был совсем другим. Не угрожающим, который умрюнцы использовали при атаке, а звучал, словно отголосок какой-то древней песни со славянскими мотивами. В мозгу сразу вспыхнул яркий образ костров, венков из трав, пестрых, расшитых вручную сарафанов, хоровода. Всеволод снова рассмеялся, его отпустило то внутреннее напряжение, которое не покидало капитана с того момента, как Львов рассказал ему про то, как умудрился обзавестись взрослым сыном, ни разу не изменив любимой жене с другой женщиной. Впрочем, то, как исхитрился зачать от него Игорь, тоже не тянуло на полноценную измену. Вот в случае с Русиком все происходило несколько иначе, потому что голубоволосые и зеленоволосые, оказывается, беременели по-разному. Вот ведь удивительные существа!