Влад Потёмкин - В гостях у императорской четы

В гостях у императорской четы

Влад Потёмкин

© Влад Потёмкин, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

Неуступчивость императора

Завесы плюща, точно стена убегала ввысь, малахитовым пологом удлиняя пространство. Кое – где, свисали, оторвавшиеся от общего монолита зеленой стены кисти, покачивающиеся под набегающими напорами ветра, несущего с моря прохладу. В тени аллеи прогуливались император и визирь, явно не имея общего мнения по одному вопросу: «Визирь настаивал – отказать Локки в гостеприимстве, во избежание наихудших бед».

– Двуличен!.. Изворотлив!.. Хитер и коварен! – Хрисафий мог бы до бесконечности перечислять негативные наклонности гостя.

– Это, не так, – счёл нужным не согласиться император. – В его сознании отсутствует – такие понятия, как – «ДОБРО» и «ЗЛО». «ДОБРО» и «ЗЛО», как действие – целенаправленное.

– А как же быть, тогда с таким понятием, как – нравственность? – стоял на своём визирь.

– В его сознании – есть такое понятия, – спокойно парировал басилевс. – Он высокоморальный, но, задумывая вершить – «добро», Локки может заиграться и «добро», не заметно может перерасти во «зло». Для него это забава. Игра.

– Вы, сейчас говорите, как старец Несторий, а не правитель?

– А правителю не помешало быть, хоть иногда, побывать старцем, – не согласился Флавий Юниор, заострив свое внимание на «хоть иногда».

– Хм, – не найдя, что ответить, промычал Этомма, но, собрался с мыслями.

– ВАШЕ ВЕЛИЧЕСТВО, ВЫ, отобрали у меня спокойствие и сон – сделав из бедняка – «счастливчика в коробке» – «ВИЗИРЯ».

Феодосий предпочел не развивать его горячей реплики, а пожелал смягчить пыл препозита.

– Для, Локки – «хорошо» и «плохо», не синонимы. А все же антонимы.

– Просто, свой необычный ум, он чаще всего направляет на плохие свершения, – не сдавался Хрисафий.

– И на хорошее тоже, – не согласился Феодосий. – Его же не зря изгнали из царства «Тьмы».

– Еще бы не изгнать? – препозит повеселел. – Наорать на самого главу нечистых?? И остаться среди них???

– А я о чем говорю? Вершит, сам не зная, что получится??

– Интересно? А он изначально задумал поставить все выигрыши на своих?? – глаза визиря лукаво улыбались.

– И тем самым пополнить казну!! – восторженно вставил император. – Это же – годовой доход???

– Беспорядки обошлись бы дороже!!! – посчитал не согласиться главный казначей.

В 532 году, через 110 лет, при схожих обстоятельствах – где, болельщики одних противостояли другим и безобидная стычка, переросла в побоище и хлынула за пределы стадиона. Разгулявшаяся человеческая стихия разгромила весь город – сгорела даже Святая София. Шесть лет понадобилось императору, чтобы восстановить город, от которого не осталось камня на камне, а точнее, только камни и остались. Шесть лет незыблемая – крепостная стена Феодосия окружала не существующий город.

В безобидной драке «стенка на стенку» – сошлись разные цвета болельщиков. Синие дубасили красных, остальные цвета примкнули, к противоборствующим группировкам. Руководили же всем этим – богатые сенаторы. Денежным воротилам не нравилась политика императора, и они решили показать Юстиниану, что они значат в империи. Денежные мешки и раньше хвастались друг перед другом – у кого больше «зверей» – так, они за глаза именовали «агрессивных приверженных делу болельщиков», а теперь появилась возможность посмотреть их в деле. Смотрители «зверей» на прямую выходили на финансирующих беспорядки воротил. Настал момент – «зверям» показать, что они могут, а толстосумам доказать, что они значат… – как кланы могут влиять на политику и самого императора.

– Да! – восторженно вмешался в разговор Локки. Он появился из-за стены плюща в приподнятом настроении.

– Император, – не теряя энтузиазма, обратился он к басилевсу. – Ваше Величество!! Вы, даже не представляете, какого зрелища лишил, Вас, канцлер??

– Не представляю?? – ответил Флавий, который и в самом деле не представлял, масштабов затеянного «Пройдохой» шоу.

– Да?.. – горестно подумал Барабаш. – В 1993 году у Милошовича не найдётся «Хрисафия». И, Венедо-Далмацкая провинция Византии погрузиться во мрак и развалиться на куски, утопая в крови и хаосе. Контролируемые финансовыми акулами внешними и внутренними, «фаны» взорвут мир и покой. Эти горе-вояки, то и дело, будут всплывать, чтобы крушить, жечь и уничтожить. Что угодно!.. Где угодно!.. И кого угодно! Вооружившись битами, арматурой и коктейлями «молотова» они везде – готовы оставить свой неизгладимый след и не важно – где?.. На стадионе?.. Или Доме Профсоюзов?.. Везде, где укажут хозяева!.. – Локки посмотрел на все эти страшные, ужасающие зрелища и ему – видевшему виды – стало не по себе, видя, как Дьявол двигал пешки, уже не скрывая своих темных мыслей.

– Да, – сочувственно произнёс «Пройдоха». – Зрелище могло быть – не из лёгких?!!

– Что, я тебе говорил? – как бы продолжал нить прерванной беседы, отпарировал император евнуху.

Визирь, лишь пожал плечами. Человек он был терпеливый, честный и высоконравственный. На первый взгляд, такая супер порядочность показалось бы не естественной, но в его случае вполне объяснимой. Самое главное качество визиря была влюбчивость и преданность. Локки прекрасно понимал, какие испытания ждут Евдокию в замужестве и, осознавал, что ей будет не хватать должного внимания со стороны мужа-императора. Визирь же должен был дополнить – то, не достающее внимание, без всякой ревности и недоверия со стороны супруга. Прекрасное видение Локки не подвело – всю свою жизнь Хрисафий будет следовать за ней, до последних дней своей жизни.

Ведь, все же хорошо, – император решил успокоить визиря, видя как тот негодует.

Этомма недовольно сжал губы, что плохо сочеталось с улыбчивым лицом казначея. Причем это недовольство настолько явно запечатлелось на внешности препозита, что не заметить эту гримасу было просто не возможно.

– Ты, изначально задумал этот план с шестерками? – спросил визирь полушепотом, но резкие нотки проскальзывали в его обычно умиротворённом голосе.

– Что, ВЫ?.. Что, ВЫ?? – Локки выразил мнимое удивление, задрав брови на лоб.

– Вы считаете, я слепой??

– Ни как нет, – но брови поползли еще выше. – И зачем мне это?

– Вы, черти народ ловкий?!! А мы потом расхлебывай, – визирь смерил нежеланного гостя негодующим взглядом.

– Что, вы, все делите? – император попытался их успокоить.

– Ничего!! Ровным счетом ни чего! Мне просто интересно – зачем, он все – это затеял??? – но, не слыша ответа Хрисафий повторил. – Зачем???

– Скучно, – по-детски признался «Пройдоха».

– Ах!! Ему, видите ли, скучно?.. А последствия?? – вопрос визиря, так и завис в воздухе.

– До чего же, ты, нудный Хиря, – Локки отвернулся от распорядителя царских щедрот.

– Локки! Ты, состоишь из одних достоинств, – похвалил его басилевс, боясь, что старый приятель может обидеться.

– Что, вы?! – возразил «Пройдоха». – Это вам, только кажется!

– Вашу шаловливость нельзя считать недостатком. Это ребячество, которое, вы, пронесли из детства… – император исходил от избытка эмоций и не мог подобрать подходящих слов.

– Лучше бы он там её и оставил… – бубня под нос, вставил визирь, явно не одобряя такое снисхождение Феодосия в адрес гостя. – А вместе с ней, остался бы там – и сам!!

– Басилевс! Вы, тоже самые восхваления можете сказать и в отношении «Хранителе опочивальни», – призвал гость, показывая на обиженного визиря.

Хрисафий Этомма и Локки Барабаш – эти двое были, пожалуй единственными в империи, которые лишены корысти и искренне преданы делу. Первый в силу того, что он один, как перст на белом свете и предан делу, которое для него превыше всего. Даже его тайная любовь к императрице – это тоже его дело, чтобы не омрачать прелестный лик императрицы. Второй – да ему просто нечего было терять и нечего бояться. Он жил, как перекати поле – мог в любую минуту упорхнуть, не опасаясь ни о чём. Страх лишает свободы, не дает возможности парить. Страх, которого у этих двоих не было, это давало им возможность творить и парить.

Хрисафия растрогало внимание Локки, но он предпочел не показывать этого, а раскланявшись, лишь с императором, сотворил обиженное лицо и скрылся за навесом плюща.

– От твоих поступков – рождается вера – во все лучшее, что есть на земле, – благодарственно сообщил басилевс, когда они остались вдвоём.

Но «Пройдоха» решил остановить его похвальную речь.

– Посмотрите на него, – Локки указал на спящего конунга. – Удивительное, доброе, человеческое лицо! Но, как проснется?? Просто не горюй!!!

– У римлян есть такое правило: «Если твой друг не умеет пить, не наливай ему, а то потеряешь друга!»