Татьяна Миронова - Наказание или милость. О жизни, мотоциклах, любви… к музыке

Наказание или милость

О жизни, мотоциклах, любви… к музыке

Татьяна Олеговна Миронова

© Татьяна Олеговна Миронова, 2017

ISBN 978-5-4483-7334-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава I

У каждого человека в жизни наступает момент, когда начинаешь задавать себе вопрос: «За что мне это? Как может стать все снова хорошо, когда все так ужасно…»

Именно эти вопросы задавала себе девушка, бежавшая в ночную пустоту. Ее волосы, цвета меди, заплетенные в длинную косу, растрепались. Дыхание понемногу сбивалось, серые, с голубизной, глаза заволакивало влажной пеленой слез. Одиночество, пожирающее изнутри, жгло в груди. Бег стал сменяться на быстрый шаг. Быстрый шаг сменился медленным передвижением ног. Страх и отчаянье отступили и сменились всеобъемлющим безразличием. Где она находится и что с ней может произойти, ее уже не волновало. Вдруг ноги подкосились, и девушка бухнулась на колени. Вдалеке показался огонек. Он становился все ближе и ближе. Девушка смотрела на огонек, совсем не задумываясь, что находится прямо посередине проезжей части. И лишь когда она увидела приближающийся мотоцикл пришла в ужас. Мотоцикл быстро проехал мимо.

«Я еще жива…» – подумала она, медленно поднимая взгляд. В тот самый момент девушка поняла, что испуг – признак желания жить. Ноги дрожали и не получалось встать с колен. И тут она заметила, что к ней приближается мужская фигура. Это был тот самый мотоциклист проехавший мимо нее.

«Дура! Ты что посреди дороги расселась?» – грубо прокричал он подойдя к ней и вылил на ее голову содержимое из жестяной банки. «Чтоб протрезвела», – добавил посмеиваясь.

Шлем не давал возможности понять, какого возраста этот человек. Насколько он зол или равнодушен. Девушке было обидно и страшно. Ведь вокруг пустые улицы, да и место совсем не знакомое. Как она сюда добрела и в какую сторону идти она не знала.

Мотоциклист схватил ее за руку и уверенным голосом сказал: «Идем!». «Я не хочу!» – испуганно начала вырывать руку Настя. Но мотоциклист не обратил на это внимания и потащил за собой.

В голове Насти рисовались мрачные картины. Сейчас она точно хочет еще пожить, в свои пятнадцать. Руку вырвать не получилось, и они подошли к его мотоциклу.

«Садись!» – приказал мотоциклист. «Пожалуйста, отпустите меня», – дрожащим от слез голосом попросила Настя. «Я не отпущу твою руку, даже если ты не сядешь. Тогда придется бежать за мотоциклом…» – безразличным голосом произнес мотоциклист.

Настя нехотя села на сиденье мотоцикла. «Держись за меня покрепче» – сказал незнакомец, заводя мотоцикл.

«Чего же он задумал? Он же не убьет меня?» – вертелось в голове у сидящей за его спиной девушки. Теплый ветер обдувал лицо. На повороте она плотно прижалась к спине мотоциклиста и почувствовала запах какой-то парфюмерии, вперемешку с запахом кожаной куртки. «Необычный, но приятный запах» – промелькнула мысль в голове – «Странно, но кажется, мне нравится его нюхать». Этот запах так подействовал на девушку, что все ее все плохие мысли и страхи стали стираться.

«Скоро приедем…» – сказал мотоциклист. Девушка стала смотреть по сторонам. Мимо мелькали высокие заборы из красивых кованых переплетений или из кирпичей, за которыми прятались большие особняки. «Надо же у нас и такие дома в городе есть!» – подметила себе она.

«Приехали!» – мотоциклист остановился и показал жестом ей слезть с мотоцикла. Она нехотя повиновалась. «Идем в дом», – он снова взял ее крепко за запястье и потащил за собой. Дом не выделялся особой вычурностью, но после двухкомнатной хрущевской квартиры впечатлял своей площадью. Перед домом было много вазонов с цветущими растениями, собранных в красивую композицию. Даже ночью они источали нежный аромат. «Здорово жить рядом с такой красотой, – подумала она. – Когда я вырвусь из маминого плена и заработаю себе хоть на какой-нибудь маленький дом, тоже насажаю много цветов».

Щелчок открывающейся двери прервал ее размышления. «Да входи уже, не съем я тебя», – подтолкнул ее незнакомец. «Ва-а-ау вот это дом!» – подумала она, но виду не показала.

Незнакомец снял шлем, и девушка увидела его лицо. Человек оказался молодым, но явно старше нее. Его густые каштановые волосы, были взъерошены от шлема. В зеленых глазах не было злобы или агрессии. Но вот ухмылка, на лице, говорила, что он готов прочитать нравоучения о том, как надо жить. «Уж лучше пусть поругает он, чем терпеть домогательства…» – пробежала мысль в ее голове.

«Давай я угадаю, почему ты решила покончить с собой…» – начал снисходительно парень, показывая свое превосходство в мудрости. «Тебя бросил парень, и ты разнюнилась, типа жизнь кончена», – посмеиваясь, произнес он.

«Все совсем не так. У меня еще не было парня. Я просто запуталась и не знала, что делать. Моя мама состоит в религиозной общине, наверно простой обыватель назвал бы эту общину сектой. Но не в этом беда. С некоторых пор к нам в гости зачастил глава общины. Он постоянно зажимает меня. Пытается „лапать“ и лезет целоваться, но мама запрещает мне сопротивляться. Говорит, что он так пророчески указывает на мои грехи. Но я старюсь даже не думать о парнях и подобных вещах, но он все равно домогается. Мне было так страшно и так обидно сегодня. Я звала на помощь маму, но она не поддержала меня. Я вырвалась и убежала из дома. Я редко гуляю по городу, поэтому быстро заблудилась. Мне стало так одиноко, что я не отдавала себе отчета, где нахожусь и что делаю. Спасибо, что не задавили меня», – она опустила голову и из ее глаз закапали крупные слезы.

Молодой человек был растерян. Он явно не ожидал такого ответа. «Как себя вести с этим ребенком? Что сказать?» – вертелось в его голове. Он задумчиво почесывал затылок, разлохмачивая свои волосы, а взглядом скользил по стенам, словно искал там подсказку.

Повисла неловкая пауза. «Уррр» – прозвучало в тишине. Настя смущенно схватилась за живот.

«Пф, – хмыкнул парень, – голодная? Идем, я накормлю тебя».

Молодой человек жестом головы показал следовать за ним. Настя неуверенными шагами поплелась следом. Они вошли в кухню. Парень достал еду из холодильника и поставил разогреваться в микроволновую печь. По кухне стал раздаваться аромат мясного блюда. «Пип-пип-пип», – раздалось в, снова образовавшейся, тишине.

– Ешь не стесняйся! – Молодой человек поставил тарелку перед Настей.

– А где ваша жена и дети? – спросила она, придвигая стул ближе к столу.

– Я еще молод для того чтоб быть женатым. И кстати меня зовут Никита. Обращайся ко мне по имени и на «ты».

– Хорошо… – смущенно кивнула девушка, – а меня Настя зовут.

Парень кивнул и сел за стол напротив нее, подперев голову кулаком. Насте стало неловко. Она и раньше стеснялась, есть при посторонних, но сейчас с незнакомым человеком, да еще и мужского пола было совсем не комфортно.

– Мясное блюдо!.. Словно волшебство! Я так давно не ела подобного.

– Не понял?..

– Мама давно сидит на непонятных диетах – сырых овощах, проросших семенах. Мне приходиться выдумывать себе блюда из тех продуктов, что имеются в наличии. Мясо, маме не позволяет есть, ее религиозное мировоззрение. А мне просто запрещено иметь свое мнение на этот счет. Я не осуждаю маму просто мне тяжело. Я все время нахожусь одна, мамы дома практически нет. Она либо в «доме общины», либо на работе.

– А чем они занимаются в общине?

– Много чем: ведут совместное хозяйство, общаются, пьют чай, решают дела членов общины. Даже кому и за кого замуж выходить. Мама говорит, что меня готовят для особого парня, он племянник главы общины. Но я думаю, что смогу этого избежать.

– Вот жесть! Что за ужасы ты рассказываешь! Сколько тебе лет? – повысил голос Никита.

– Пятнадцать.

– А в школе знают о твоем положении? Социальный педагог в курсе?

– Нет. Я не могу вот так предать свою маму. Она ведь вырастила меня одна. Нас папа бросил, когда мне было восемь лет. Было тяжело, но она не сдавалась и продолжала работать и искать выход из жуткой депрессии. Тогда она попала в «общину».

– И как ты собираешься жить дальше?

– Думаю, это последний год в школе и в этом городе. Как только закончу 9 класс сразу уеду. Буду учиться и работать, а когда получу образование, вернусь независимым и свободным человеком. Буду заботиться о маме, но решение принимать смогу сама.

Никита молча смотрел в одну точку. Он не мог переварить потока информации от девочки, сидевшей с ним за столом. Все его проблемы померкли в соизмерении с теми, что переживала она.

– Спасибо было вкусно, ты сам готовил? – вставая из-за стола, спросила застенчиво Настя.

– Да, я люблю вкусно поесть. Живу один, так что приходиться.

– Мне пора, уже поздно я пойду…