Ольга Холодова - Печаль, отвага и любовь порой сворачивают кровь… Сборник стихотворений

Печаль, отвага и любовь порой сворачивают кровь…

Сборник стихотворений

Ольга Сергеевна Холодова

© Ольга Сергеевна Холодова, 2017

ISBN 978-5-4483-1867-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О селе

Матрена

– В чём совесть нас упрямо упрекает?Когда не видим в смерти мы урона? —С таких вопросов часто начинаетСвоё повествование Матрёна.

Сегодня она бодро потянуласьДостала из стола свою тетрадь,Вздохнула глубоко и улыбнулась,Небрежно, принялась тетрадь листать:

«Поведаю сегодня вам детишкиНи тайну, а историю простую.Внимательно прислушайтесь мальчишкиЗапомните печаль души немую».

Мы все притихли, а Матрёна прошептала:«Случилось это в старой деревушке.Семью Наумовых сама я плохо зналаС их дочкой встретилась случайно на опушке.

Девчушка добрая с глазами голубымиЛекарственные травы собирала,Черты лица её казались мне немыми,Что с ней случилось я, потом узнала.

К ней ближе подошла – она к осине,Упала на колени, зарыдала,Сказала тихо: «Вязну я в пучине». —И обо всем подробно рассказала.

Тревожный голосок её печальноПронизывал и сковывал мне душу.Она сказала: «Я совсем случайноВчера у дома встретила Ванюшу.

Он был в крови, шатался, но шагал,В глаза мне посмотрел и у воротНа камни колкие упал и застонал,Руками трогая пораненный живот.

Его я в нашей бане уложила,Промыла рану, ночь сидела рядом.Он утром попросил, чтоб всё забыла,Прищурив глаз, окинул грубым взглядом.

В ответ кивнула и пошла к сараю,Он быстро зашагал к большим воротам.Матрена милая, люблю его скучаюИ время отдаю иным заботам.

Ещё вчера Иван шептал, что я красиваДарил мне поцелуи и объятьяЯ думала, что буду с ним счастлива,А получила только лишь проклятья.

Иду на встречу – он шагает мимо,Глаза отводит, будто не заметилВсё это для меня не выносимоДругую девушку, наверно, в жизни встретил.

Матрена, горечь сердце накопилась,Прошу тебя, не выдай мой секрет», —Заплакала, к осине наклониласьИ попросила у меня совет.

Что посоветовать могла я той девчушке?Сочувствие к бедняжке проявилаИ отнеслась к ней, как к былой подружке,Её печаль в душе своей хранила.

В деревне все семью их не любилиОтца и мать призреньем наделяли.Они же, как родители учили,Работе жизнь и силы отдавали.

Нажили дом, совсем чуть-чуть землиВсем обездоленным в округе помогали,Когда же к власти «красные»1 пришлиПротив Наумовых в деревне все восстали.

Иван стал атаманом и главойВсем говорил, что голыми руками,За грудь возьмёт и в петлю с головой,Сам расквитается с любыми кулаками.

Однажды, вечером привёл он свой отрядК Наумовым, чтобы забрать зерно.Хозяин был гостям таким не радИ незаметно выпрыгнул в окно.

Поджег амбар и подошел к крыльцуСказал: «Иван, уйди я не кулак».У парня пот струился по лицуИ он сказал: «Какой же ты дурак!»

Иван с призрением вилы в руки взялИ шёл к Наумову с озлобленным лицом,Свой взгляд на дочку кулака поднял.Она закрыла путь перед отцом.

– Мне не мешай! Уйди! – Иван кричал.Упрямо шаг он мерил не спеша.Отец стоял, смотрел на них, молчал.Иван сказал: «Умри кулацкая душа!»

Дрожала девушка. Боль сковывала дух.Рукой погладила проколотый живот.С трудом она рассказывала в слух,Как Ваню повстречала у ворот.

Ивану прошептала чуть дыша:«Люблю тебя, но тяжелей всего,Что погубил со мною малыша,Ты заколол ребенка своего».

Иван в ответ ни слова не сказалЛишь отвернулся и закрыл глаза,Стоял он молча, головой качал,А по щеке катилась горькая слеза.

За кладбищем девчонку схоронилиТравой её могила заросла.Наумовых сослали и забыли —Уж больно ладной жизнь у них была.

В чём совесть нас упрямо упрекает?Когда не видим в смерти мы урона?» —Такими мыслями порою завершаетСвое повествование Матрена.

«Сидит у старенькой избушки…»

Сидит у старенькой избушкиПоникший, дряхлый старинок.Давно уж нет его старушкиНе едет к дедушке внучёк.

О чём старик тот размышляет,Когда вздыхает каждый раз?Из жителей никто не знает,Что стал виной всему приказ.

Когда-то старец был удалымЗдоровым русским мужиком,Порой казался он усталым,Ведь наживал добро трудом.

Сменилась власть и мужечишкуНазвали подлым кулаком.Забрали всё. Ну, а сынишкуС женой отправили в партком.

Его связали и сослалаВ непроходимую тайгу,А внуки деда не искали-Не нужен им кулак в роду.

Таких как я в селе не любят!

Я стал свидетелем печали,Когда скитался по земле.С добром хозяева встречалиИ говорили о селе.

Тогда мне стало очень грустноУж больно жалок был старик.– Спасибо, было очень вкусно, —Сказал я, прерывая крик.

Старик поник, уж больно живоОн рушил подвиг старины.В углу мурлыкал кот уныло,Почуяв запах свежины.

– Таких как я в селе не любят, —Всё чаще злобно молвил дед, —Нас четвертуют, колют, рубят,Чтоб избежать не нужных бед.

Мне повезло, в живых остался,Тогда бухгалтером служил.Начальник мой на воровался,А виноватым я прослыл.

Вмиг коммунисты налетелиНа мой любимый отчий дом,А разбираться не хотели —Виновен! В ссылку и с концом!

– А как же всё так получилось? —Спросил с догадкой старика.– Тут, братец, дело не сложилось,Не дрогнула моя рука.

Велел начальник дать пшеницы,А ведомость не подписал.Я знал всю важность этой птицыИ сразу о гордостью восстал.

Начальник встал и молвил тихо:«Потом её я подпишу».Поверь, он сделал дело лихо.Сказав: «Ведь за людей прошу».

На эту фразу я купилсяИ ведомость на склад отдал,А через день мне брат явилсяСказал, чтоб срочно уезжал.

«Врагом народа» объявили,Но брат помог и я сбежал.И всё же жаль, что все забыли,Как вождь за честность руку жал.

– Таких как я в селе не любят, —Все чаще с грустью молвил дед, —Вмиг твои подвиги забудут,Оставив в сердце скорбный след.

О жизни

«Глубокий вздох сорвался с губ усталых…»

Глубокий вздох сорвался с губ усталых,Вдали послышался чумной крик воробья,Старушка у больших берёзок старыхУвидела прекрасное дитя.

Легонько взяв мальца к себе на руки,Она взглянула в карие глазаИ прошептала: «Ты сынок поруки,Не плачь родимый, я возьму тебя».

Шагая тихо по тропе широкой,Старушка к дому вскоре подошлаИ у калитки, на скамье высокойСвою одежду в узелке нашла.

Во двор из дома парень русый вышелСказал старушке, чтоб она ушлаПромолвил грубо: «Я сегодня слышалЖена нам новую помощницу нашла».

Старушка на колени опустиласьИ рядом положила малыша:«Помилуйте», – к парнишке обратилась.Он отвернулся и вошёл  в дом  не спеша.

Горячая слеза на грудь упалаСтарушка узелок свой подняла.– Бог Вам судья, – тихо прошептала,Куда глаза глядят унылая пошла.

Буран лесные тропы заметает,Ломает ветви высохшей сосныИ только лишь одна природа знает,Когда исчезнут похоти зимы.

Среди сугробов в крохотной избушкеСтарушка нянчит тихонько малыша.Лесничий спит, его жена в кадушкеЗамешивает тесто, не спеша.

Не много в мире доброты осталосьВсё больше места занимает зло.Все думают, меня бы не касалось,Без состраданья говорят – не повезло.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Советская власть (большевики).