Анастасия Масягина - Мисс Магадан Страница 10

– Ты сделала ставку, – огрызнулась Лиза. – Теперь тебе сорок пять и ты одна.

– А я ни о чем не жалею, – ничуть не смутилась мать. – У меня есть ты, карьера, уважение людей и, что не менее важно, самоуважение. Поверь, это не так уж мало. А вот куда катишься ты? Неужели тебе хочется быть бандитской подстилкой?

Лиза только поморщилась и намазала себе бутерброд.

– Ой, не гуди. Между нами все кончено. Я ему этого не прощу.

– До чего ж ты амбициозна, моя милая. Ты стала вице-мисс. Это настоящий успех. Мне вчера звонили с поздравлениями, пока телефон из розетки не выдернула. Ну, неужели тебе мало – получить корону в довесок к будущему диплому престижной академии. Почему ты опять недовольна?

– Потому что я достойна первого места! Это был конкурс красоты, а не смотр моделей! Да тебе любой парень скажет из нашей школы, любой прохожий на улице, что я в миллион раз красивее Катьки! Скажешь, нет?

– Ты ярче. И наглее. У Кати красота более нежная, изысканная. Но дело вовсе не в этом. Ты о другом подумай. Пойми, ей деваться просто некуда. Катю некому кормить, пока она пять лет в вузе прохлаждается. Ей самой скоро придется обеспечивать всю семью. Любовь Сергеевна совсем слабенькая, того и гляди сляжет окончательно. А сестры еще маленькие. Пойми, у Кати совершенно другая ситуация. Это ее шанс, ее соломинка. И хорошо, что она выиграла! Я очень рада, например. Вспомни, сколько хорошего она для тебя сделала…

– Да при чем тут это! Важно, что я красивее, – упрямо твердила Лиза, словно маленькая обиженная девочка. – Уж ты-то это признай!

Мама пожала плечами.

– Вы разные. Тут сколько людей, столько и мнений. Красота, знаешь ли, вообще явление относительное. А вот образование…

– Да что ты пристала со своим образованием! Я ведь не отказываюсь учиться.

– Это очень хорошо, потому что я уже взяла тебе билет. Завтра летишь.

– Но я вполне могла бы…

– Нет. Ты и так достаточно пропустила. И пора тебе ехать, а то ты тут еще чего-нибудь натворишь.

– Боишься, что я испорчу твою безупречную репутацию?

– Скорее боюсь за тебя. То, что ты творишь просто опасно. Перестань использовать мужчин. Особенно таких, как Черепов. Тебе это когда-нибудь боком выйдет.

– Не гуди!

Лиза снова нахмурилась, но на этот раз притворно – запал уже прошел. Она молча доела тосты с медом, вытерла губы салфеткой, а потом чмокнула Кристину Валерьевну в щеку. Несмотря на все разногласия, маму она обожала.

Сестры приготовили для Кати праздничный завтрак. Омлет с ветчиной и грибами по фирменному рецепту.

– А корону тебе совсем подарили? – спросила Рита.

– Скорее всего, я должна буду в следующем году передать ее новой победительнице, – ответила Катя. – По крайней мере, в других странах так делают.

– А от кого цветы-то такие красивые, дочка? – хрипло спросила мать. Несмотря на приподнятое настроение по случаю Катиной победы, лучше ей не становилось.

– Если честно, я понятия не имею, – призналась девушка. – Но спасибо этому человеку. Они стояли утром посреди заснеженного двора. Наверное, я навсегда это запомню – подснежники в январе в нашем дворе. Даже когда буду умирать…

– Эй, погоди умирать! Мы еще хотим пожить с тобой в Нью-Йорке! – перебила Алена.

– Неужели это и вправду будет? – с надеждой вздохнула мама.

– Будет, – уверенно сказала Катя. Она теперь в этой семье за старшую. Она в ответе за них. – И я приложу все усилия, чтобы это случилось как можно скорее.

Катя верила в то, что обещала. Но этим планам не суждено было сбыться.

Андрей Черепов привык добиваться всего, чего хотел. Он готов был не есть, не спать, подвергать себя и своих соратников смертельной опасности, но в итоге непременно достигал поставленной цели. Всегда. С некоторых пор его целью стала Катя.

Он понимал, что победа будет не быстрой. Эта девушка, в отличие от большинства его дам, не нуждалась ни в его деньгах, ни в протекции, ни в покровительстве. Она – успешная модель с большим будущим. Сегодня здесь, а завтра, если он не сможет ее завоевать, будет уже в Нью-Йорке. А там – пиши пропало. Найдется какой-нибудь молодой миллионер с фамильным состоянием и фальшивой улыбкой. Какой-нибудь Джонс-младший. И все. С таким не потягаешься.

Андрей Павлович вовсе не был настолько наивен, чтобы думать, что Катя клюнет на его деньги и статус. Не больно-то большие деньги. Не больно высокий статус. В мировом-то масштабе.

Да еще эти связи с криминалом. Черепов вовсе не гордился ими, но здесь и сейчас это был единственный способ поднять бизнес.

Он боялся, что она и вовсе не даст ему шанса. Но Катя неожиданно легко согласилась на ужин. Быть может, потому, что их знакомство носило деловой характер.

Он повел ее в свой ресторан. Катя держалась с достоинством. От спиртного отказалась.

Теперь он боялся, что этот первый их ужин станет и последним.

Но они, будучи почти незнакомы, проговорили почти до утра. Неожиданно выяснилось, что они читали одни и те же книги и любили одни и те же фильмы. Невероятно, как два таких разных на первый взгляд человека могли оказаться такими похожими. Через час он забыл, как Катя хороша собой. Черепов уже очень давно ни с кем так не говорил.

Он проводил ее домой, не сделав даже попытки поцеловать. Андрей Павлович отчаянно боялся все испортить сейчас и лишь надеялся, что Катюша не откажет ему в следующей встрече.

Черепов ухаживал красиво. Так красиво, как только мог. И быстро понял, что не ошибся в Кате. Она была глубокой натурой, умной и чуткой женщиной, но при этом порой вела себя как ребенок. Будто ей не восемнадцать, а десять. И это тоже казалось Черепову очаровательным. А порой напротив – Катя поражала его зрелостью суждений.

Их отношения скорее напоминали первую невинную любовь двух школьников, чем отношения королевы красоты и криминального авторитета.

Черепов познакомил ее с друзьями, и она обворожила всех красотой, юностью, естественностью. Гоша Кротов, лучший друг и ближайший соратник Черепова, не переставал повторять, как Андрею повезло и как он ему завидует. Кротов учил Катю разбираться в винах и играть в карты. Ей неожиданно понравился покер, и они частенько теперь коротали зимние вечера за игрой.

В один из таких вечеров Черепов провожал Катю домой после дружеского турнира. Падал снег. Сапоги проваливались в него, хотелось сбежать вместе с этой красивой девочкой, оторваться от охраны, играть в снежки и обо всем забыть. Но вместо этого он просто медленно шел рядом с Катей, чеканя шаг. Он даже боялся взять ее за руку.

– А вы когда-нибудь бывали в Нью-Йорке? – спросила девушка.

– Умоляю, прекрати. Когда ты говоришь мне «вы», я чувствую себя древним стариком.

– Прости, я больше не буду. Так был ты в Нью-Йорке, Андрей?

– Однажды. Город хорош, но мне там было неуютно.

– Почему?

Черепов на секунду задумался.

– Потому что это не мой город. Нью-Йорк – ярмарка тщеславия. А я – простой магаданский парень.

Катя заливисто и громко рассмеялась. Так искренне он это сказал.

– Когда тебе лететь?

– Через неделю я должна буду подписать контракт. В принципе, все уже готово…

– Значит, у нас осталась всего неделя?

Катя вздрогнула. Она одновременно желала и боялась того, что произойдет дальше.

– Думаю, не только неделя. Мне кажется, что бы теперь ни случилось, мы всегда… будем друзьями.

Она отчаянно боялась его и вместе с тем надеялась, он все же решится. Это было странное, ни на что не похожее чувство.

– Я сейчас кое-что скажу, – начал Черепов. – И хоть это будет совершенно не то предложение, которого ты достойна. Оно даже не сравнится с нью-йоркским контрактом, но я никогда не прощу себе, если этого не скажу. Если хотя бы не попытаюсь. Выходи за меня. И я буду для тебя жить. Но модельный бизнес придется оставить. У меня есть один существенный недостаток: я очень ревнив. Впрочем, если захочешь, я куплю тебе собственное модельное агентство. Будешь устраивать конкурсы, искать интересные лица, или чем там еще они занимаются…

Кате не хватало воздуха. Ей отчаянно хотелось крикнуть «Да!». Крикнуть громко, чтобы было слышно в соседних дворах, в автомастерской, во всех бараках. Она чувствовала, что Черепов – тот самый. Но это противоречило всему, что она так долго планировала, чего добивалась, к чему шла. Согласиться значило бы выпустить из рук ту хрупкую соломинку, которая должна была помочь спастись не только ей самой, но и ее маме и сестрам.

Если она согласится, а потом вдруг что-то пойдет не так, они все лишатся этого шанса. Мама, возможно, умрет. Страшно даже представить, что она может умереть здесь, в бараке.

Согласиться – значит, отдавшись водовороту, во всем положиться на волю судьбы.

И в то же время так отчаянно хотелось верить Андрею. Верить, что впереди их ждет только хорошее.

Она плакала от растерянности, и он вдруг обнял ее. И впервые поцеловал. Уже после того, как сделал предложение. Катя и поверить не могла, что такое возможно. Она страстно, хоть и не слишком умело, ответила на его поцелуй. Они целовались, падал снег, по ее щекам струились слезы, а перед глазами стояла целая корзина подснежников.