Светлана Бестужева-Лада - Сказки для взрослых Страница 10

– — Должники, – небрежно пояснил Мустафа. – Я здесь часто ужинаю, вот и приходят сюда, так удобнее.

– Не боишься, что твоей жене доложат? – не удержалась Галина от провокационного вопроса.

– Галья, – серьезно сказал Мустафа, – я же сказал, что не женат. Зачем мне тебя обманывать? И потом, я же верю тебе, когда ты говоришь, что свободна. Не обижай меня, Галья!

Она почувствовала себя виноватой. И чтобы загладить свой промах, без колебаний согласилась поехать к нему домой. В конце концов зачем откладывать на завтра то, что так прекрасно может произойти сегодня?

Мустафа привез ее в небольшой домик, вроде наших садовых. Одна комната и туалет с душем. Почти всю комнату занимала огромная квадратная тахта – другой мебели почти не было.

– Ты живешь тут? – изумилась Галина.

– Здесь я сплю. Целый день в офисе, обедаю и ужинаю в кафе. Зачем мне большой дом, если я не женат?

Если бы не пара рюмочек местной водки, которые Галина выпила за ужином, у нее, возможно, и возникли бы какие-то сомнения. Но легкое головокружение и приятная теплота во всем теле заставили быстро обо всем забыть. А потом тем более ни до чего не было дела, кроме долгожданного и немалого удовольствие

«Теперь спать, – подумала Галина, откинувшись на подушки в блаженной истоме. – Хоть несколько часов».

Она даже не заметила, что Мустафы с ней уже не было. Хотя почему не было? Вот он, рядом с ней, снова обнимает ее и… И вдруг она с ужасом поняла, что это вовсе не ее новообретенный любовник. С ней в постели был кто-то другой. Кто не позволил ей ни вырваться, ни закричать.

Галина так и не поняла, сколько же их было: пятеро? семеро? Понимала только, что живой ей отсюда выбраться вряд ли удастся. Ее не били и не мучили, только не давали вырваться. В конце концов она потеряла сознание.

Когда она очнулась, в домике никого не было. Часы, положенные на пол возле кровати, показывали восемь часов утра. Аккуратно сложенная одежда была на стуле. Тут же стояла ее сумочка.

Казалось, прошло несколько часов, прежде чем Галина смогла умыться, одеться, кое-как причесаться. Критический осмотр в зеркале показал, что, кроме нескольких весьма заметных следов на шее и на груди, других внешних повреждений не было. Причем следы явно не от побоев, а совсем другого происхождения. Золотые сережки по-прежнему украшали уши, оба кольца остались на руке. Она порылась в сумочке: деньги и документы были целы. Может быть, все это ей просто почудилось спьяну? Да нет, такое не почудится.

Дверь оказалась запертой, но окно удалось открыть без особых проблем. Оказавшись на улице, Галина немного подумала, а потом решительно отправилась отыскивать полицейский участок. Изнасилований у них не бывает? А как же тогда все это называется?

В полиции ее приняли любезно, даже кофе предложили, пока искали переводчика. Когда он донес до полицейских горестный рассказ мадам, ей показалось, что турецкие стражи порядка с трудом сдерживаются от смеха. Но все же они задали несколько, так сказать, встречных вопросов. Мадам пошла на квартиру к своему случайному знакомому добровольно? Спиртным в кафе ее поили не насильно? Вещи, деньги, украшения целы? Следов насилия нет?

– Как нет? – возмутилась Галина, покорно кивавшая в ответ до этого. – А это что, по-вашему?

– По-нашему, это следы пылкой любви, мадам, – уже не скрывая улыбки, разъяснил переводчик. – Вас пылко и страстно любили.

– Но я же пошла с одним! А их оказалось…

– Местная экзотика, мадам. Восточные тайны. Для одного мужчины оплатить ужин дамы дороговато, у нас знают счет деньгам. А когда их несколько… что ж, вполне можно себе позволить. И потом некоторые туристки, немки, например, сами просят пригласить еще и друзей. Лично я первый раз в жизни вижу даму, которой это не понравилось.

Под веселый смех полицейских Галина вышла из участка и побрела в сторону своего отеля. Как ей сейчас не хватало машины! Но ни одна из тех, что обгоняли ее, не затормозила. Зато затормозил шофер рейсового автобуса, который, очевидно, понял, что своими ногами женщина до места не доберется.

В гостиничном номере Галина рухнула на постель и горько зарыдала. В таком виде ее и застала вернувшаяся с пляжа Зина. Выслушав горестную историю Галиных злоключений, она пожала плечами и философски заметила:

– Я же тебя предупреждала, что турки – жмоты, каких свет не видел. У нас мужики водку хоть на троих соображают, а эти – на семерых одну бабу. И вообще – от экзотических мужчин бывают экзотические болезни.

Галина начала рыдать еще сильнее, теперь уже от страха перед возможными последствиями.

– Да не реви ты, считай, дешево отделалась. Не ограбили, не изувечили, не убили. Я в своих поездках такого навидалась – ого-го! Ты по сравнению с этим, считай, в детский сад на утренник сходила. Вот, помню, в Польше…

Зина пустилась в бесконечный рассказ о каком-то криминально-сексуальном событии, но Галина ее уже не слушала.

Оставшиеся дни прошли быстро и бесцветно. Галина загорала на пляже, купалась в море и в бассейне, пару раз в сопровождении Зины ходила по местным магазинчикам. Боялась нечаянно столкнуться с Мустафой, но, к счастью, этого так и не произошло. Результатом недели, проведенной на курорте, был прекрасный ровный загар, пара сброшенных килограммов, которые давно уже были лишними, и муторный осадок на душе. Секс по-турецки оказался чересчур острым блюдом даже для неприхотливого русского желудка

На фирме коллеги засыпали Галину вопросами и комплиментами. Нашли ее похудевшей, похорошевшей и вообще расцветшей. Женскую часть коллектива к тому же мучил вопрос: правда? Турки, они действительно… ну, ты понимаешь? Было что-нибудь?

Галина от прямых ответов уходила, зато охотно демонстрировала фотографии: она на фоне белой иномарки, вокруг пальмы, восточный мужчина за рулем той же машины, Галина на фоне шикарного отеля. Если уж совсем доставали приставаниями, неопределенно роняла:

– Да, ухаживают они красиво. Про остальное не знаю. Не могу же я за неделю так узнать человека, чтобы лечь с ним в постель. Вот если бы там пожить хотя бы месяц… Он вот замуж звал…

В результате за Галиной укрепилась репутация интересной и где-то даже роковой женщины. Даже мужчины начали обращать на нее особое внимание. В общем, не зря съездила.

Лично я в эту историю не очень-то верила, полагая, что барышня очень многое присочинила. Ну, был у нее интим с одним турком, ну, может с двумя, но такое… Впрочем, женское воображение пределов не имеет, да и сама Галина достаточно внятно объяснила, что все, что происходило, было начато исключительно с ее согласия и по доброй воле. Так что все дело в том, чего именно захотеть, а от чего – лучше отказаться.

Кстати, про Олега я на работе тоже не рассказывала никому, потому что прекрасно понимала: такая банальная связь меня никак не украшает. Да и коллег моих было чрезвычайно трудно удивить романом с женатым человеком: почти у каждой уже имелся в этом плане кое-какой опыт, не сказать, чтобы приятный.

А буквально за два дня до вылета на черноморский курорт, Олег прислал мне довольно обширное письмо на электронную почту, в котором внятно и четко объяснял, почему мне придется лететь в Кемер одной, и даже провести там в одиночестве пару-тройку дней. Не могу сказать, что это известие заставило меня подпрыгнуть от радости, скорее, я была склонна пойти, сдать билет и при случае вернуть Олегу его кредитную карту. Или – не вернуть, а использовать как компенсацию за обманутые надежды. Но…

Но волшебное слово «халява» пересилило все проявления здравого смысла. Мне слишком хотелось к морю, мне крайне нравилась перспектива провести две недели в блаженном ничегонеделании, а заодно напитаться благодатным воздухом Средиземноморья. Сгоряча, конечно, можно было все «порвать, растоптать и забыть», но, думаю, наказала бы я этим только самое себя: для Олега сумма, в которую обошелся мой отпуск, была просто смешной. А для меня – достаточно серьезной, так что пороть горячку я не стала и приняла предложенные Олегом условия игры.

В результате сижу одна на веранде роскошных апартаментов, пью джин с тоником и пытаюсь приспособиться к ситуации. Но сколько бы я ее ни крутила во все стороны, пытаясь оценить во всех ракурсах, вывод получался один и тот же: нельзя иметь все сразу. Если бы мы сидели здесь вдвоем (или уже не сидели бы, а занимались чем-то другим), то это было бы уж слишком хорошо.

Впрочем, слишком хорошо вряд ли когда-нибудь бывает. Хорошо – это хорошо, а о плохом печалиться можно по мере наступления или возникновения этого самого «плохого». Кстати, джин был очень и очень недурен: под его непосредственном воздействии настроение у меня стало медленно, но верно, меняться к лучшему. Нужно сейчас, не сходя с этого удобнейшего шезлонга, продумать, что я хотела бы сделать в ближайшие несколько одиноких (точнее, свободных) дней, и при этом радоваться тому, что сама себе хозяйка.