Николай Щербаков - Северная ведьма. Книга вторая. Наследие Страница 10

– Ну, не кипешись, не кипешись.

Гости ушли.

– Вот суки! Волки поганые! Скажи мне, чего они приходили?

– Сергуня, – Татьяна обняла его, прижалась и заглянула в глаза, – как я соскучилась!

– Тань, – Сергей погладил её по голове, – ты у меня золото, но дай я делами займусь. На борту народу сколько, у всех ко мне дела. Разгребу и поедем домой.

Сергей надел пиджак, куртку и направился к выходу.

– Я вот не пойму, что за паника? Кричат «нас проверяют! Через два-три дня здесь ОБХСС будет, тебя проверять будут!». Почему через два-три дня? А почему не сегодня? Почему меня у трапа следователи не встречают? А? Не пойму.

– А я тебе скажу. Я еще сидела там, – Татьяна кивнула в сторону спальни, – я все сложила. Они просто страхуются. Раз Маркел здесь, значит это Московский уровень. Где-то у них провал. Кто-то попал под колпак. И это не обязательно здесь, в Мурманске. Это может на Дальнем востоке пожар. А они примчались здесь подстраховаться.

Татьяна села в кресло и показала Сергею, чтобы он тоже присел.

– Минуту еще задержись. Послушай меня. Давай мне все бумаги, и я поехала домой. Я сама все разложу. У тебя действительно все задокументировано?

– Тань, ну ты же все знаешь. Мы с тобой давно это обсудили. Любое перемещение грузов, предусмотренное или нет, я подкрепляю накладной. У меня даже норвеги не сопротивляются. А им всё равно. Посмеиваются и подписывают. Им то что? Ну, хорошо. Ты посиди, я сейчас второму скажу, он тебе еще бумажек поднесет. Действительно, езжай домой, а я к вечеру приеду. Ты на машине?

Татьяна кивнула. Сергей ушел, оставив дверь открытой. А Татьяна вышла из каюты и не спеша, мурлыча себе под нос «опустела без тебя земля», прошла на мостик. С ней здоровались пробегающие по коридору штурмана, радисты. Все её хорошо знали, если здоровались, то обращались по имени-отчеству. На мостике подошла к большому иллюминатору и замерла перед открывшейся ей красотой. С высокого мостика Серёжиного парохода виден весь рыбный порт и другая сторона залива. Внизу на палубе у открытого трюма копошатся люди, на причале у борта «Ван Рейна» вытянули шеи портовые краны, свистнув длинной струей пара, в сторону залива ползет буксир. А привычнее для них, подумала она о Сереже и его штурманах, видеть вокруг бескрайний горизонт. Задумалась и вздрогнула, когда её сзади тронули за плечо.

– Татьяна Васильевна, Сергей Михайлович приказал вам передать.

За спиной стоит мужичок в старенькой форме с помятыми погонами, в руках у него аккуратная папка с завязанным бантиком. Мужичок невысокий, вежливо ссутулился, лысоват, но давно не стрижен, и над ушами у него встают клубы седеющих вьющихся волос.

– Вы второй помощник?

– Да.

– Как вас звать? Я вас не знаю.

– Михал Исаакович. Меня в этот рейс перед самым отходом направили.

– Накладные вы оформляли? – спросила больше для поддержания разговора, взявшись за папку.

Михаил Исаакович, не выпуская папку из рук, зачастил:

– Я. Конечно я. Это моя сфера, понимаете ли, моя обязанность. Здесь всё движение грузов за рейс. Посмотрите, здесь отдельно ордерные коносаменты, вы их, я слышу, товаротранспортными накладными называете, отдельно индоссаменты. Это когда мы у норвежских промысловиков рыбку брали.

При упоминании норвежских промысловиков, второй снизу заглянул Татьяне в глаза. И она заметила тревожное внимание.

– Хорошо, хорошо, давайте же папку.

Михаил Исаакович с неохотой отдал папку.

– А вы мне её вернете?

– Михаил Исаакович, дорогой, мне она зачем? Сергей Михайлович вам её, если надо, вернет. Отдыхайте. С приходом в порт вас! – и пошла в каюту.

Вслед услышала протяжное «спаси-ибо». В каюте открыла папку, убедилась, что там, действительно, все аккуратно подшито, вновь завязала и засунула её под пояс юбки. Папку накрыла толстая вязаная кофта, сверху не застегнутая шуба. Решила, что конспирация не помешает и, легко помахивая сумкой, спустилась на нижнюю палубу.

На палубе встретила мужа, чмокнула в щеку и деловито пошла к трапу. Новенькая черная «Волга» стояла недалеко. Эту машину в порт пускали. Татьяна села за руль, опустила стекло, с высокого борта смотрел на неё муж. Когда она выглянула, он помахал рукой. Забыла ему сказать, что заметила у него седую прядку на одном виске. Рано, подумала, ой рано, подняла стекло и вырулила на прямой причал.

Сергей приехал домой заполночь. Дочка спала, сына Вовки, курсанта Мурманской высшей мореходки дома не было, не спала только Татьяна. И к приходу Сергея она уже полностью разобралась в бумагах. На дне папки нашла несколько чистых бланков ордерных коносаментов с подписями и печатями грузоотправителей. Она составила список недостающих договоров с датами и количеством полученного груза рыбопродукции и приложила к списку чистые бланки коносаментов. Все. Сергей мог спать спокойно.

Глава пятая. Друзья

Все встречи случайны. Кроме тех, что запланированы. Кем? Хороший вопрос. Сергей Корольков встретился с Игорем Мячиным случайно, на улице. Ба! Какие люди!

– Серёга! Ну, ты заматерел. Смотри ты, даже брюшко намечается. Давно с морей? Хотя…, что я спрашиваю? Я же «Ван Рейн» дня два назад сам при швартовке подстраховывал.

– А ты на себя в зеркало давно смотрел? Седой, как лунь. Рано ты что-то.

– Да брось ты, какой лунь? Виски немного поседели. Так это мужика украшает.

– А усы? Игорёк, не прибедняйся. Хотя…, конечно выглядишь ты, как всегда – красава! А я, да, третий день берег топчу.

Друзья встретились на Пяти Углах, стояли, трясли друг другу руки.

В Мурманске уже несколько дней установилась необычно теплая для зимы погода. Дело, условно, к вечеру, полярная ночь, снежные тучки над заливом посыпающие город пушистым снегом. Слабый морозец не торопит людей разбежаться по домам. Рабочий день закончился и на улицах непривычно много народа. Тихо падающий снег в пятнах фонарей, лёгкий скрип под ногами, располагает для прогулочного шага. Вот и Игорю с Сергеем не захотелось сразу расходиться.

– А не зайти ли нам куда-нибудь, по рюмочке чаю, а? Ты как? – Сергей оглянулся по сторонам.

– Да не крути головой. Ты же забыл уже названия улиц. Все по заграницам, да по заграницам. А на берег пришел – с трапа и прямо в свою «Волгу». И ту жена водит. Не смотри на меня так. Не осуждаю я. Но и не завидую, – Игорь погрозил пальцем.

– Хорошо, хоть не завидуешь. Нечему завидовать.

– Это почему?

– Долго рассказывать. Ну, так как ты, насчет посидеть где-нибудь.

– Я ведь не пью, Серёга. Посидеть с тобой, поговорить – это с удовольствием. Пойдем в «Арктику»?

– А говоришь, что не пьёшь. Пошли. Я тоже ближе ничего не знаю. Боюсь только, что мест там сейчас свободных не будет.

– Найдем, – уверенно сказал Игорь.

И нашлось. Свободный столик у колонны на двоих. И официантка неожиданно внимательная, заботливая, скатерку перестелила чистой стороной, с Игорем на «ты».

– Что-то не складывается. В кабаке быть своим и не пить – нонсенс. Не так, чтоли?

– Не так.

– А как? Часто здесь бываешь? Ты все так же, на «Матросове»?

– На «Матросове». Здесь бываю часто. Не пью. Нормально? Ты чему удивляешься? Не складывается, говоришь?

Сергей, действительно, удивленно разглядывал Игоря.

– Открываю тебе страшную тайну. Я здесь, в «Арктике» работаю. Вернее сказать, подрабатываю. Ирочка, – он тронул за руку, стоящую молча рядом, официантку, – ты нам хорошей холодной закусочки сооруди, двести грамм водочки и бутылку «Боржоми». Да, на чем я остановился? В оркестре я играю, на своем кларнете. Во-от. Пригодился. Играю, представь, не столько для денег, сколько для удовольствия.

– Что, так уж не нужны деньги?

– Нужны, конечно. Это я так, позлить тебя хотел. Знаю, что у тебя денег – куры не клюют.

– Откуда знаешь?

– Серега! Мурманск такой большой? Да у нас каждый бомж знает, что капитан Корольков фартовый.

– Все-таки завидуешь?

– Нет, Сергей, и не надейся, не завидую.

– Э-э, Игорек, ты не оригинален. Я таких по жизни не раз встречал. Бьют в грудь кулаком, что им не известно такое чувство как зависть, а сами красным глазом косят, как рентгеном.

Сергей взял принесенный графинчик, налил себе рюмку и поднес ко второй рюмке.

– Так ты что, действительно пить не будешь?

Игорь, молча, отрицательно покачал головой, налил себе минералки и, видя досаду в глазах Сергея, усмехнулся.

– Ладно, налей, я чокнусь с тобой, пригублю, но пить, извини, не буду. Мне вечером играть.

– Ты это серьёзно? Я думал, что ты шутишь.

– Абсолютно серьезно, Серёга. Я вечером играю в ресторанном оркестре. И мне сдается, – говорил Игорь посмеиваясь, – что это самое интересное и самое лучшее, что я в жизни делаю. Представляешь? Нет? Вижу, что я тебя сегодня в очередной раз удивляю.