Валерия Горбачева - Дача Стамбула Страница 10

Последний год учебы в институте Аня нервничала. Андрей это чувствовал, пытался поговорить с ней, найти какие-то объяснения, но Аня и сама не понимала, что с ней происходит. Учится она хорошо, диплом написан уже давно, остались мелочи, с трудоустройством проблем вообще никаких – она уже давно работает у отца и знает, что ее место именно там. В личной жизни все в порядке – у нее есть Андрей. Уже привыкли к нему и мама, и подружки, и даже отец, похоже, по крайней мере они разговаривают о чем-то. Вроде все в порядке. Но чем ближе окончание института, тем сильнее охватывает Аню чувство какого-то беспокойства, какой-то тоски, какого-то желания. Она «мается» – это бабушка всегда говорила так, когда вдруг кто-то беспричинно начинал нервничать и не находить себе места. Аня «маялась». В какой-то момент она вдруг решает поехать в Крым. «Мне там станет легче, – как заклинание повторяет Аня, – там не было боли, я помню, там мне станет легче».

Сейчас, глядя в глаза Антона, Аня поняла, почему она приехала. Не только воспоминание об отсутствии боли заставило ее приехать сюда наперекор друзьям и здравому смыслу. Была еще причина. Та старая история курортного романа, которую рассказывал Егор. Это она. Мама Егора Елена Николаевна, она же приехала в Крым после института и нашла свое счастье. Аня тоже приехала за ним, за счастьем. Так, может, это… Антон?

«Пожалуй, я не пойду завтра с утра за билетом, – совершенно неожиданно решает для себя Аня, – подожду еще денек».

Антон внимательно смотрит на замолчавшую девушку. Необычная она какая-то. Она смотрит ему прямо в глаза, не отводя взгляда, но, похоже, не видит его. По лицу видно, что какие-то воспоминания – то грустные, то веселые – проносятся в ее голове. Она смотрит прямо на него и молчит, а он не смеет наклониться и поцеловать ее. Он не смеет прервать ее воспоминания. С любой другой девушкой он… Но эта не принадлежит ему. Пока по крайней мере.

Аня неожиданно ловит себя на том, что пристально смотрит на «плейбоя». «Интересно, давно ли мы так стоим? – мелькает удивленное. – Странно это как-то». Но она тут же забывает о своем удивлении – в голову снова полезли непрошеные мысли. А как же Андрей? Разве он не важен для нее? Аня вздыхает и, повернувшись, медленно идет по дорожке. В памяти всплывают, сменяясь, как в калейдоскопе, картинки из ее жизни с Андреем. Ане хочется вспомнить что-то неприятное, чтобы не чувствовать своего предательства, но, как назло, мелькают яркие бесшабашные праздники и ласковые ночи. Потом в памяти совсем уж некстати всплывает Егор. От этого у Ани окончательно портится настроение.

– Пойдем домой, Антон, – просит она тихо, – я устала…

И добавляет обреченно:

– А что я бабушке Кате скажу, где Юлька?

Антон осторожно обнимает ее за плечи. Ему жалко поникшую девушку. Странно, такое желание помочь и защитить раньше он испытывал только к Юльке, к своей младшей сестренке. Он усмехается про себя: нет, к Ане он испытывает совсем не братские чувства, но тем не менее что-то такое… Антон злится: разбираться в своих или чужих чувствах он не любит. Но утешить Аню хочется.

– Не бери в голову, Юльку мы сейчас вернем на историческую родину. Только телефончик мой отдай на минутку.

Быстро поменяв карточки, он набирает нужный номер и что-то коротко говорит в трубку. Аня даже не успевает понять, что именно, а Антон уже снова возвращает ей телефон:

– Они ждут нас около вашего дома через пятнадцать минут.

– Ты волшебник, да? – Аня чувствует себя последней предательницей, но он нравится ей, честное слово, нравится. И что теперь с этим делать?

Будильник тихо пропел знакомую мелодию, и Анечка открыла глаза. Пора на море. Позже будет поздно: и жарко, и места останутся только далеко от воды. Юлька спит, хотя будильник пел и для нее – ей на работу, несмотря на субботний день: в период сезона почти у всех всегда один выходной. Вчера Юлька и Миша и правда ждали у подъезда. Счастливые и смешные. Аня ничего не спрашивала, но Юлька без умолку болтала ни о чем.

– Вставай, Юленька, тебе на работу. – Аня ласково тормошит сестренку. – Миша волноваться будет…

Юлька открывает глаза и улыбается.

– Дразнишься?

Она садится на кровати и спрашивает:

– А как ты вчера? Все нормально?

Аня с подозрением смотрит на подружку:

– А ты драку-то видела?

– Драку? – Изумлению Юльки нет предела. – Была драка?

– Все понятно, дорогая, – Аня смеется, – впрочем, я и сама хороша: даже не заметила, когда ты исчезла…

Утренняя прохлада, свежий соленый воздух и ласковое раннее солнце встречают девушек, вышедших наконец из дома. Они расстаются, едва выйдя со двора: Юлькина работа совсем не на берегу моря.

Пляж почти пуст. Несколько покрывал расстелены вдоль моря, но людей на них нет: это отдыхающие из пансионата, что совсем рядом, заняли места, а сами пошли на завтрак. Какая-то бойкая старушка, стоя на пирсе, энергично делает взмахи руками, ногами, наклоны и приседания. И еще две головы виднеются далеко в море. Больше никого нет. Аня, расстелив свой коврик, тоже идет в море. Тихая прохлада обволакивает тело, сквозь прозрачную воду на дне видны мелкие камешки и ракушки. Удивительно легко плыть. Искупавшись, Аня выходит на берег и, с наслаждением вытянувшись на коврике, закрывает глаза. Можно даже подремать немного – солнце неопасно еще часа полтора.

Когда на пляже появился Митя со своей бабушкой, Аня уже успела еще несколько раз искупаться, поговорить по телефону с мамой и теперь общалась с каким-то парнем, представившимся Витьком и напомнившим ей, что вчера в кафе они танцевали пару раз. Аня довольно смутно его помнила, но делать было нечего – пришлось вежливо отвечать на банальные вопросы: откуда родом, какой институт закончила, есть ли братья, сестры, чем занимаются родители? Все это было ужасно скучно, поэтому, увидев маленького Митю, Аня неприлично пылко обрадовалась и тут же «отшила» парня:

– Извини, но я обещала уделить малышу внимание, так что…

– Ничего-ничего, – Витек с готовностью поднялся, – увидимся еще, я надеюсь.

Митя подбежал к Ане и первым делом выпалил:

– А рука зажила совсем, смотри!

На тонкой детской ручонке едва заметными крапинками виднелись следы вчерашних царапин. Приплясывая от нетерпения, мальчик ждал, пока Аня посмотрит руку, а потом спросил:

– А как тебя зовут?

– Аня.

– А очетство? – с великим старанием произнес он трудное слово. Аня рассмеялась:

– Ты можешь называть меня просто Аня, без отчества.

– А меня зовут Митя Егорович, – он явно гордился своими познаниями, – потому что папа у меня Егор.