Джулиана Маклейн - Цвет небес Страница 10

Больше всего ненавидела за то, что она оставила меня с папой.

О, как же я хотела, чтобы она вернулась. «Если ты меня любишь, то не уйдешь» — беззвучно взывала тогда я. Глядя ей вслед, я закрыла глаза и вслух прошептала:

— Развернись, не уходи.

Но она всё равно ушла.

Два месяца спустя мы переехали. Папа не смог жить дальше в доме, в котором всё напоминало нам о ней…

В этом он походил на Майкла.

— Не знаю, как смогу пережить это, — сказала я в трубку, вытирая нос тыльной стороной ладони.

— У тебя получится, — ответил он. — Просто делай это постепенно, день за днем. Не торопись. Грусть — это нормально. Просто знай, что… — Он замолчал, но потом продолжил фразу: — Я хочу, чтобы ты знала, что я всегда рядом. Я не всегда был хорошим отцом. Не всегда принимал правильные решения, и прошу за это прощения, но если я могу чем-то тебе помочь, просто скажи.

Опомнившись от удивления, я поблагодарила его и повесила трубку. Внутри разливалось приглушенное тепло, от которого становилось немного спокойнее.

Возможно, и есть надежда на счастье когда-нибудь в будущем. Может быть, я не всегда буду испытывать разочарование.

Я поставила чайник на плиту и сняла целлофановую обертку с новой пачки чая.

Глава 18

 Через несколько дней после нашего спора в спальне Меган я приготовила для Майкла особенный ужин. Его любимые блюда: лосось в кленовом сиропе, картофельное пюре с чесноком и салат из свежих овощей.

Я приняла душ и надела юбку (он всегда говорил, что юбки мне идут), поставила на стол фарфор, полученный в подарок на свадьбу, и достала свечи.

Я хотела объяснить Майклу, что мне нужно время. И всё.

Наш разговор в больнице — тот самый, про второго ребенка — все ещё занимал мои мысли. Я хотела попросить мужа набраться терпения. Сейчас я не совсем в норме, но возможно когда-нибудь почувствую себя готовой к чему-то новому.

Просто не сейчас. Пока не время.

Он позвонил в шесть часов и сказал, что приедет к семи, поэтому я накрыла на стол, налила себе бокал вина, зажгла свечи и села.

Он пришёл в полночь.

Я уже перестала ждать, убрала еду в пластиковые контейнеры и поставила их в холодильник, переоделась в пижаму и отправилась в кровать смотреть телевизор.

Я слышала, как он возится на кухне. Слышала, как нажимает на кнопки микроволновой печи, разогревая рыбу. Немного позже он тяжело затопал по лестнице.

Я быстро выключила телевизор и накрылась одеялом. Не могла смотреть в лицо мужу. Не хотела говорить. И точно не хотела спрашивать, почему он явился так поздно и провоцировать новую ссору.

Через несколько минут он забрался в постель, а я притворилась спящей.

Глава 19

 Через девять месяцев после смерти нашего ребенка Майкл пришел домой с работы, усадил меня на кожаный диван в гостиной и сказал, что уходит от меня.

Он объяснил, что больше не может выносить моих слез, что я больше не та женщина, на которой он женился, и что он заслуживает более счастливого будущего.

Когда я сидела там и смотрела на его невозможно красивое лицо, с годами лишь становившееся краше, я ничего не поняла. Я не разрыдалась. Думаю, у меня просто не осталось ни капли слез.

Но я не могла вымолвить ни слова. Не то чтобы я удивилась, нет. Когда-то мы были родственными душами, до безумия влюбленными друг в друга, но эти времена теперь казались безвозвратно ушедшими. Они были словно где-то в другой жизни. Теперь мне тридцать шесть, и со дней ужинов в ресторанах и страстного секса на ковре в гостиной минуло много лет.

Он был прав. Я больше не та, на ком он женился. Я больше не восходящая звездой издательского мира Нью-Йорка. Не ношу юбок и обуви на каблуках. Я стала эмоционально опустошенной, пораженной горем матерью-домоседкой, которая и матерью-то больше не являлась, потому что лишь недавно зарыла дочь в сырую землю.

Мы оба знали, что связь между нами разорвана. Мы больше не чувствовали одного и того же, а наши мысли о будущем сильно разнились.

Мы больше не любили друг друга.

— Возможно, нам лишь требуется время, — покорно предложила я, предприняв последнюю попытку сохранить наш брак, поскольку никогда не пасовала перед трудностями, и, если честно, мысль о потере ещё одного близкого человека вызвала у меня тошноту. — Прошло всего девять месяцев.

Он покачал головой:

— Все было не в порядке и до этого, и тебе это известно так же, как и мне. Не думаю, что существует способ всё наладить.

— Но я не хочу просто сдаваться, — возразила я. — Ты правда веришь, что в одиночестве станешь счастливее? Когда-то мы были командой. Может быть, у нас снова получится ею стать.

Он наклонился вперед, упершись локтями в колени. Посмотрел на свои руки и потер ладонь большим пальцем.

— Я не останусь один, — объяснил он. Затем надолго замолчал, а потом наконец посмотрел в мои ошарашенные глаза. — Я люблю другую, Софи, и она беременна.

На несколько секунд комната перед моими глазами подернулась дымкой, и мир потерял цвета, но затем всё вернулось в норму.

Откинувшись на кожаную спинку дивана, я сделала глубокий вдох и выдохнула, пытаясь принять тот факт, что я больше ничего не могу сказать или сделать, чтобы уберечь свой брак. Слишком поздно. Любовь умерла. У Майкла ребенок от другой женщины. Он пережил смерть Меган и продолжает жить, тогда как мое сердце всё ещё в трауре.

Я слишком долго боролась. Больше не могу. По меньшей мере за то, чтобы удержать мужа.

Но всё же развод был радикальной мерой. Я тоже наклонилась вперед, поставив локти на колени, и посмотрела Майклу прямо в глаза.

— Лучше не пытайся поиметь меня, Майкл. Если ты попытаешься это сделать, клянусь, я размажу тебя по стенке.

Он несколько секунд помолчал, обдумывая мои слова, а затем встал и кивнул мне.

— Не сомневаюсь. И мне жаль, Софи. Правда, жаль.

И не сказав больше ни слова, он вышел за дверь.

В конце концов при разводе Майкл повел себя очень великодушно и уступчиво. Он не только оставил мне дом на Вашингтон-сквер, но и перевел на мой счет крупную сумму, на которую я купила новую машину (потому что «БМВ» он оставил себе), а также обеспечил мне ежемесячные алименты до того дня, когда я вновь не выйду замуж.

Думаю, он чувствовал вину за то, что изменял мне, пока я заботилась об умирающей дочери.

Я не пыталась облегчить его положение, а позволила ему чувствовать себя виноватым.

Одним солнечным утром я ехала на новой машине за покупками, и увидела их вместе — Майкла и его симпатичную юную невесту, идущих по Седьмой авеню. Они держались за руки и выглядели безгранично счастливыми.