Дороти Шелдон - Хищник и озорница Страница 10

— Я готов.

При звуке этого низкого, с хрипотцой голоса у Дженнифер по коже побежали мурашки.

Он, может быть, и готов, а вот она еще нет. Дженнифер обернулась. Попросив Мартина одеться, она надеялась, что он выберет рубашку с длинными рукавами и какие-нибудь брюки. Это помогло бы ей настроиться на деловой лад. Мартин же надел тонкий свитер, облегающий его могучий торс, и шорты, прикрывающие не больше, чем недавнее злосчастное полотенце.

Как всегда при виде Мартина, Дженнифер ощутила учащенное сердцебиение. Она нахмурилась. Пришло время расставить все по местам.

— Вы готовы. Очень интересно. Фелисити дала понять, что вы трудный пациент. Что с вами придется повозиться.

Мартин пожал плечами.

— Фелисити права. Но я готов поговорить.

Он подошел к дивану и уселся, небрежно закинув ногу на ногу. Небритый, в шортах и в свитере, этот мужчина казался инородным телом в элегантной гостиной.

— Идите сюда. — Мартин похлопал по дивану.

Без разговора не обойтись, и Дженнифер, положив полусонную Синтию на кресло, опустилась рядом с человеком, которого ей предстояло убедить в серьезности своих намерений. Настройся на профессиональный лад, сказала она себе, с трудом отводя взгляд от полоски загорелой кожи между нижним краем свитера и поясом шортов.

— Скажите мне, Мартин…

— Еще раз.

Дженнифер удивленно посмотрела на него.

— Что?

— Мое имя. Повторите его. — Он подался к ней, и Дженнифер уловила свежий аромат мяты. — Мартин, — сказал он. — Повторите, Дженнифер.

Кончик ее розового языка кокетливо выскочил на секунду, чтобы облизнуть верхнюю губу. Может быть, это подсознательное приглашение к поцелую? Боже, ниспошли мне сегодня удачу! — взмолился Мартин. Пусть это будет именно так, потому что больше всего в мире мне хочется поцеловать ее, прямо здесь и сейчас. Пусть ее взгляд безмолвно скажет мне: «Добро пожаловать».

Они смотрели друг на друга, и ни один не отводил глаз. Дженнифер не смогла бы отвернуться, даже если бы захотела, а она, да простит ее Бог, не хотела. Те несколько недель, что продолжалось их знакомство — если, конечно, можно назвать знакомством их обмен взглядами в кафе, — они оба молчали. Молчание интриговало, завораживало, обольщало. И, когда Мартин произнес ее имя, оно прозвучало для уха Дженнифер непривычно приятно. Разве могла Дженнифер отказать ему в таком же удовольствии?

— Мартин.

Его глаза блеснули, а расстояние между ними стало еще меньше, хотя Мартин вроде бы и не шелохнулся.

— Меня разбирало любопытство…

Глядя в темно-синие глаза, в глубине которых прыгали веселые искорки, Дженнифер не могла солгать и призналась:

— Меня тоже.

И только любопытство — по крайней мере, так Дженнифер объяснила это себе — позволило ей принять неизбежный поцелуй.

Мартин поцеловал ее уверенно и крепко, но не грубо, без жадности, свойственной тем, кто, ожидая отказа, торопится. В этом поцелуе было все, о чем Дженнифер мечтала, все, чего ей не хватало, все, чего могла пожелать женщина. А когда язык Мартина, медленно пройдя по ее губам, проник внутрь, Дженнифер задрожала.

Огонь, вспыхнувший в груди, распространился ниже, лишая ее воли, отдавая во власть желания, зародившегося еще тогда, когда они смотрели друг на друга в полупустом кафе.

В Мартине молниеносно полыхнуло пламя страсти, быстро разгоревшееся и превратившееся в настоящий пожар чувств. И такой небывалый взрыв эмоций всего лишь после поцелуя. А что будет, если он пойдет дальше? Скажем, когда почувствует ее пушистый, упругий, нежный и трепещущий бугорок, доверчиво раскрывающийся в его ладони? Или когда его раскаленная, вздыбленная плоть будет торжественным маршем, под фанфары, победоносно входить в жадно распахнутое, заждавшееся, изнывающее и влажное, пахнущее цветами и нектаром божественное лоно? Что будет в этот миг с его разумом и с нервной системой? Смогут ли они выдержать такое испытание?

От одной этой мысли сжимались кулаки и сворачивались внутренности. Мартин не был лежебокой и пацифистом. Он не мог сидеть под пальмой, ожидая, когда кокос сам свалится ему на голову. Или когда женщина сама затащит его в постель, сама разденет и сама займется с ним сексом. Если что-то было нужно, Мартин добывал это, не откладывая в долгий ящик. Но никогда еще он не желал столь страстно получить так много и так быстро, как сейчас. Он совершенно утратил над собой контроль, как лось в период гона. И все это сделала с ним эта хрупкая, изящная женщина.

Не шокировал ли он ее своей быстротой и натиском? Не напугал ли? Не оттолкнул от себя? Нет, слава Богу, вроде нет. Она мягко застонала и подалась ему навстречу, прижалась всем телом, запрокинув голову. Мартин поднял руку и запустил пальцы в шелковистые пряди ее волос.

Он забыл об Эстебане Сантьяго, забыл о больном плече, забыл обо всем на свете, кроме того, сколь прекрасна Дженнифер и какая она вся аппетитная и вкусная.

Вкусив того, что было ей необходимо, Дженнифер застонала от наслаждения, и Мартин принял это за разрешение углубить поцелуй. Но вместе со стоном в ее замутненном желанием сознании словно включилась охранная система, вернувшая Дженнифер в реальный мир.

Только профессиональные отношения, напомнила она себе, осторожно отводя его руки.

Это оказалось не так-то легко, потому что ее пальцы замерли, ощутив под тонкой тканью свитера напрягшиеся мышцы, и поцелуй затянулся еще на долгую сладостную минуту.

Очнуться после такого безрассудства, стряхнуть с себя обволакивающий туман наслаждения было трудно.

— Мы не должны так поступать.

Мартин отстранился и помассировал виски. Он тяжело дышал.

— Не должны поступать как? Нам ведь надо познакомиться. Узнать друг друга получше.

Дженнифер облизала влажные губы, еще хранящие его поцелуй, и в ней снова всколыхнулось желание.

— Это уже больше чем знакомство. Кстати, вы не передумали? Я имею в виду курс реабилитации.

Мартин покачал головой и рассмеялся.

— Мне нравится ваш подход. Вы знаете, как обезоружить мужчину. Обходной маневр, да?

— Вы первым меня поцеловали, — напомнила Дженнифер, поправляя волосы.

— А вы меня не остановили, — парировал он.

Пикируемся, как дети, подумала Дженнифер. Вот только поцелуй никак не назовешь детским.

— Давайте сразу договоримся, что подобные упражнения больше не повторятся. И, раз уж мы познакомились, двинемся дальше.

— Между прочим, когда вы сюда переберетесь?

Мартин пожал плечами и поморщился от боли. — Это не мое предложение. Так сказала Фелисити, когда звонила из аэропорта. — Он пристально и не без любопытства смотрел на Дженнифер, как будто пытался прочесть ее мысли.