С Тобой, Без Тебя (СИ) - "Mut-Em-Enet" Страница 10

«Отвечу тебе твоими же словами, это давно не твоё дело…»

«Ах, не моё…» И я только хочу уйти, он берет меня за запястье, словно это не рука, а хрупкий хрусталь.

«Послушай меня, я попытался уже однажды поставить точку в этом безумии, но не смог сдержать себя снова и снова, ты ведьма, которая однажды заберет мою душу.»

Он посмотрел в мои глаза, и меня словно молния ударила.

«Оставь свою душу себе, Алекс, и отпусти мою руку, пожалуйста!»

Он плотно прижал меня к своей груди так, что моя голова очутилась у него под подбородком. Без звериного желания или сексуального подтекста. Просто прижал к груди, как самое дорогое на свете! На меня вдруг накатило, слезы полились с такой силой, что я с трудом сдерживала всхлипы. Я не понимала, было мне в тот момент хорошо или плохо.

«Тише, не надо, — приговаривал он, — тут слезами не поможешь…»

Мы стояли в таком виде минут 5 — замерший сжавший меня в объятьях Алекс и рыдающая я.

Сейчас я искренне не понимала — зачем мы развелись, зачем мы не вместе.

«Маш, все упокойся. Пора идти, а то еще подумают чего — моя подруга и твой коллега»

«Подруга?», — я подняла на него заплаканные глаза.

«Подруга! — эхом повторил он — между нами ничего нет и быть не может, только работа. И вообще я не должен перед тобой оправдывается, не должен, слышишь», — он меня слегка встряхнул.

Мы вернулись за стол, но двусмысленных взглядов все равно избежать не удалась. Ну и пусть!

Вечер закончился, и мы вернулись в гостиницу. Мишка поймал меня: «Маш, объясни мне, что между тобой и этим товарищем? Между вами прям молнии летают. И ревела чего?»

«Ой Миш, долго объяснять, я потом как-то тебе все расскажу, а пока… пока очень спать хочу»

Зашла в номер, и кинулась плакать в подушку, как подросток, больше меня ничего не сдерживало.

9. Что у трезвого на уме…

Я давно не давала такой воли слезам. С детства нас учат, что слезы — это слабость, что плакать вредно. Но для меня сейчас был лучший выход — выпустить своих демонов наружу. Не дать разорвать этой боли меня изнутри. Когда он был рядом, мне в пору радоваться его вниманию, но оно ядом растекалась по моей крови, еще немного, еще капля и я уже никогда не открою глаза. Почему у других не так? Почему люди могут просто быть вместе, просто любить друг друга, а не ранить друг друга, исполосовав сердце любимого острой бритвой боли.

Так, самокопание мне сейчас вообще не поможет, а только ясная голова. Ясная голова. Конечно хорошо. Пойду-ка в душ, мне станет намного легче. Теплая вода смывала с меня боль и усталость, забирая с собой мои заботы.

Когда вышла из душа зажужжал мобильный — мама прислала Лизкины фото, вот, что мне сейчас надо. Такая красивая, озорная и такая любимая. Я сейчас со стыдом осознала, что завидую собственной дочери… Уйди наваждение. Может я недостойна любви? И теперь все деньги начну тратить на психоаналитиков, чтобы вывести себя из эмоционального коматоза.

С другой стороны, я жила без него полтора года, не умирала вроде, и не ревела в подушку, как сейчас. Как только он появлялся в моей жизни все стремительно неслось в пропасть.

Ничего, и это пройдет. Еще два дня — и потом с глаз долой, из сердца вон.

Мобильник зажужжал еще раз, я уже подумала, что мне еще порцию фото Лизы прислали. Нет, это был он — мой охотник: «Ты как? В порядке?».

Да тебе ж тут два шага — приди и посмотри….

Набрала: «Я в порядке, спасибо», сообщение выглядело абсолютно шаблонным.

Его ответ был еще более оригинальным: «Хорошо»

И следом пришло еще одно: «Ты выглядела очень расстроенной, когда мы вернулись в гостиницу»

А потом пришло сообщение от Михал Сергеича: «Машка, хватит плакать — я все слышу!» Опоздал ты, Миша — не плачу я уже.

Алексу решила не отвечать, ей-богу, сорвусь и раздразню зверя в нем.

Пусть спать ложится… сегодня без меня.

Сообщения приходили и приходили, а я прилегла на подушку и уснула.

Проснулась от странного настойчивого стука, накинув плед, открыла дверь — и о, неожиданность, там стояли Миша и Алекс — пьяные и, судя по всему, довольные этим.

«Ну скажи мне брат, Михаил, что это женщина себе думает… Мы ей и звоним, и пишем, и даже — вон, записки под дверь подсовываем — тут он указал на обрывки бумаги возле моей двери — а она спать вздумала. Какое равнодушие… Да еще в такой футболке — Алекс, плотоядно посмотрел на мою грудь.

«Бабы, пойми их. Вот что им надо???» — начал разглагольствовать Миша….

«Тсс, — шикнула на них — а ну, по номерам» …

«Нет, Мария, — сказал Мишка — недобрую весть мы принесли в твой д… номер.» И они с шумом ввалились ко мне.

«Накрывай на стол, женщина — приказал Алекс — будем пировать», — и бросил мне пакет с бутылками и какой-то снедью.

«Так. Друзья, завтра ж нам еще работать, что это вы удумали, время ранее — почти 4 утра…

«А счастливые часов не наблюдают», — весело добавил Миша.

«Сядьте, мне нужно понять, где вы успели так напиться и вообще КАК?».

«Эт, через рот. Ну, я нашел этого молодого человека, можно тебя так называть — Миша обратился к Алексу — под твоей дверью, он просто сидел под ней как пес…. Извини, как кобель, ну собачка такая мужского рода».

Алекс на это только кивнул…

«Маша, наливай, не томи», — по-барски хлопнул меня по плечу Миша.

«Да нет, ребята, вам уже хватит, завтра и головы не поднимите»

«Алекс, скажи своей женщине, чтобы повиновалась мне», — Мишка разошелся….

Меня как холодной водой окотило: «Я — не его женщина».

И тут Мишу потянуло на лирику… Сколько ж они выпили-то?

«Бабы, тобиш ЖЕ-Н-ЩИ-НЫ, существа деликатные. Но хитрые. Только дай слабину или попросту влюбись, они ж из тебя верёвки будут вить. Не успеешь опомниться — окольцуешся и будешь жить в пригороде с тремя детьми и ее мамой.»

«Миш, ну ты ж умный человек, что ты несешь, ты даже женат не был», — возразила я.

Но Мишу несло: «Вот Машку возьмем к примеру, умная и красивая я баба, талантище… И что такого мужика как ты, Алекс, упустила…» Да откуда он про нас знает, меня эти ситуация стала серьезно напрягать.

«Миш!» — Алекс поднёс палец к губам.

«А что я не могу за друга постоять?!» — Миша встал и гордо выпятив грудь, завалился на мою кровать. Его заряд на сегодня был исчерпан.

«Ну, и что мне с вами делать, пьянчугами-женоненавистниками?»

Понятно, что оттянуть 150-килограммового Мишу в его номер мы не смогли, и ключ-карту не нашли, чтобы я туда пошла досыпать остаток утра.

Я подложила Мишке подушку повыше — а вдруг ему плохо станет, оставила полотенце и бутылку воды. И пошла к Алексу, не на полу же спать.

Алекс, впрочем, был не в лучшем состоянии. Прямо посреди номера он театрально грохнулся на колени и попытался обхватить мои ноги своими руками.

«Ма — ше-чка», — он пропел моё имя.

«Моя Машенька. Я сейчас тут пьяный и беззащитный (надеюсь ты воспользуешься моим состоянием), — он икнул — стою перед тобой на коленях и прощу прощения… А еще прошу…будь снова моей?».

«Твоей кем?» — я уже заинтересовалась.

«Просто будь моей, я без тебя…»

И отпустив мои ноги обмяк. Я затянула его на кровать, приподняв подушку, оставив воду, вышла в коридор. Шестой час! Сна уже не одном глазу… Сошли с ума! И этот тоже… Что у трезвого на уме, то пьяного — на языке.

И немного музыки напоследок — Sбей пепел`S — Не Любовь!

10. Феникс

— И что же это, Вы так, Михал Сергеич, вчера нализались — протягиваю заспанному Мишке стакан минералки и аспирин.

— Святая ты, ты женщина, Маруся, — Миша с благодарностью принял мой дар и снова грохнулся на подушку.

— Миш, ты пока лежи, я стендисток предупредила, что мы будем позже, то есть ты будешь позже, я вот сейчас с твоим собутыльником разберусь и поеду.

— Дай тебе Бог здоровья и мужика хорошего — стонет мне в след Боярский.

Стучу в дверь номера Алекса и дверь мне открывает — Валентина.