Льдинка для джентльмена удачи - Евгения Королёва Страница 10

Александра первая поняла, что Дашу что-то беспокоит, да и стоящий перед ней мужик упорно казался знакомым. Где же она могла его видеть? Соколова вгляделась внимательнее в заросшее щетиной лицо и с трудом подавила желание немедленно сбежать. Она попятилась и звонко, на одном дыхании, выпалила:

— Ох, да не обращайте на нас внимание! Сейчас мы сядем в машину и уедем. Нас уже женихи заждались. Они у нас чемпионы по боксу. Да! И они уже едут сюда.

Дарья отступила следом за Соколовой, но Серж или уже Дмитрий — Дарья не знала как его лучше называть теперь — легко втянул их обеих в дом.

— Вот приедут ваши женихи, мы вас им с рук на руки и передадим, — обрадовал он девушек. — Куда вы в такую погоду потащитесь? Заходите, барышня. — Он кивнул Маше всё ещё продолжающей топтаться на крыльце и не понимающей, что происходит. Необычное поведение подруг сбивало с толку и настораживало, поэтому девушка так и осталась стоять на месте, не решаясь переступить порог.

— Да заходите вы, дом не студите! — Блондин затолкал Машу внутрь и захлопнул за ней дверь.

— Я Стас, — представился он.

— Александра, — рефлекторно стрельнула глазками в его сторону Соколова, одновременно пытаясь убрать со лба намокшую от снега чёлку. Укладка, ради которой она потратила кучу времени, была безнадёжно испорчена.

— Это Борька. Он у нас не шибко разговорчивый. — Стас кивнул на крепкого, коротко стриженного мужчину лет сорока, сидящего за столом и до сих пор не проронившего ни слова.

— С Димкой кое-кто из вас уже успел познакомиться. Причём весьма близко. — Стас хмыкнул, наблюдая за тем, как вышеупомянутый Димка чилиговым веником бесцеремонно обмахивает налипший на пальто Дарьи снег. Ланская, до сего момента покорно сносившая самоуправство Дмитрия, встрепенулась и дёрнулась в сторону. В словах Стаса ей почудился намёк на то, что она ранее встречалась с Волконским. Ещё и при таких обстоятельствах!

— Садитесь, — Дмитрий, пока что Даша решила называть его так даже мысленно, чтобы случайно не выдать себя, подтащил девушку печке, — грейтесь.

Дарья послушно опустилась на лавку и прижалась спиной к жарко натопленной печи. Льдинки, налипшие на пальто, начали постепенно оттаивать. Из-за этого девушка чем дальше тем сильнее делалась похожа на мокрую, нахохлившуюся кошку. Впрочем, сейчас Дарья не обращала внимания на сырость и свой внешний вид. Ланская не сводила взгляда с Дмитрия.

«А он изменился, — решила Дарья. — Постарел. Морщины на лбу появились. И пить начал. Жаль. Неужели его так на зоне помотало?» Где-то внутри царапнуло сожаление, но девушка быстро отогнала от себя это чувство. Сам виноват. Подал бы прошение об апелляции и отделался условным сроком.

— А вы чего встали как два тополя на Плющихе? — обратился Дмитрий к Саше и Маше. — Милости просим к нашему очагу.

Девушки, непривычно тихие, подошли к печке и расселись в рядок, чинно сложив руки на коленях.

Даша коротко окинула взглядом место, в котором им посчастливилось очутиться. Нежилой, заброшенный дом на две комнаты. Деревянные, потемневшие от времени стены, деревянный же выкрашенный охристой краской пол. Большая, русская печь с лежанкой. Сбоку от неё умывальник и чудом уцелевшее зеркало в тяжёлой раме. Грубо сколоченный, некрашеный стол по центру, лавка, табуретки с разноцветными связанными крючком чехлами. В углу Дарья приметила канистры и наваленные в кучу рюкзаки. Милое местечко. Если бы не соседи, оно бы вполне устроило девушку.

— Вы его узнали? — одними губами спросила Ланская у подруг.

— Да, — так же бесшумно ответила Саша.

Маша по-прежнему ничего не понимала. Она качнула головой, глядя в спину Волконского. Словно почувствовав её взгляд, Дмитрий обернулся и ободряюще улыбнулся девушке. В голове Ротовой забрезжило воспоминание, и перед глазами встала фотография показанная ей Ланской.

— Это же... — Маша не договорила. Подруги зашипели и разом пихнули её локтями.

— Молчи, глупая, — велела ей Саша. — И не пялься так больше. Пока они думают, что их не узнали у нас есть шанс уйти живыми.

Маша всхлипнула и зажала себе рот рукой. Чтобы замаскировать всхлип, она притворилась будто на неё напал насморк и принялась так старательно шмыгать носом, изображая начинающуюся простуду, что нервы не выдержали даже у невозмутимого доселе Бориса. Мужчина поднялся с места и, подойдя к девушкам, коротко бросил:

— Раздевайтесь.

Подруги в панике переглянулись и синхронно замотали головами.

— С-спасибо, нам и так хорошо, — вежливо улыбнулась Саша.

— Тепло, — закивала Маша, заискивающе глядя на возвышающегося над ней мужчину.

— А главное мокро, — буркнул Борис. — Куртки свои снимите, развели тут сырость. — Он указал на лужицы от растаявшего снега под ногами девушек.

— Извините, — спохватилась Дарья. — Мы сейчас уберём. — Она засуетилась, стараясь поскорее расстегнуть пуговицы — те, как назло, никак не желали подчиняться непослушным пальцам. Страх сменился раздражением, потом злостью. Пальцы тут же перестали дрожать. Движения девушки стали точными и уверенными. Скинув верхнюю одежду, Ланская заозиралась в поисках половой тряпки. Незаметно шепнула подругам: — Давайте быстрее. Не нужно их злить.

— Повесить надо, — задумчиво сказал Борис, наблюдая за их манипуляциями.

— Нет! — взвилась Маша. — Не нужно никого вешать.

Мужчина нахмурился, в упор посмотрел на Ротову из-под густых, насупленных бровей.

— Не просохнут ведь. — Борис подошёл к сваленной в кучу одежде, поднял Машин пуховик, встряхнул и пристроил его поближе к печке.

— А-а! — протянула Маша с нервным смешком.

— У вас тряпка есть? — решила перевести на себя внимание Дарья. Ей совсем не понравилось выражение, с которым смотрел на её подругу этот угрюмый медведь.

— Кажется была.

— Борь, ну ты даёшь! — Стас, единственное относительно приличное лицо в этом притоне, как определила для себя Александра приютивший их домик, сделал широкий приглашающий жест рукой. — Садитесь, девчонки, за стол. Перекусите с дороги. Расскажите как вас сюда занесло. Заодно составите нам компанию. Мы тут, знаете ли, начало вольной жизни отмечаем.

Точно уголовники! Дарья не мигая наблюдала за мужчинами. Те не стали дожидаться девушек и уже приступили к нехитрому ужину. Выставили на стол печёную в мундире картошку, нарезанный толстыми ломтями хлеб, колбасу, коньяк на закуску. Сосредоточенный Борис одну за другой вскрывал жестяные банки с тушёнкой.

В животе