Ари - Елена Филон Страница 10

Я тяжело вздохнул, откинулся затылком на стену и позволил себе прикрыть глаза.

– Ари!

– Что?

– Она включила свет.

– И что?

– И она раздевается.

Мои глаза моментально открылись. Я бросил короткий взгляд на один из мониторов, где Аритея Холт через голову снимала с себя короткую ночную сорочку. Мы с Тимом уже сотни раз обсуждали этот момент в наблюдении за объектами, потому как я считал лишним вмешиваться в настолько личные детали из жизни людей. Но, так или иначе, когда задание касалось женщин, в такие вот минуты вроде этих в наушнике раздавался игривый свит Тима, а я раздражённо закатывал глаза. В моей жизни предостаточно женщин, и фетиш вроде наблюдения за их раздеванием перед скрытой камерой совершенно ни к чему.

Но сейчас я смотрел.

Смотрел, как Аритея Холт сбрасывает на пол ночную сорочку и остаётся в одних лишь белых трусиках. Направляется к шкафу и начинает выбирать одежду из высокой стопки аккуратно сложенных вещей.

Она такая маленькая. Эта девушка. Хрупкая… Словно дунешь и пеплом разлетится по ветру.

– А сиськи ничего, – проинформировал Тим в наушник.

– Ты говоришь об объекте, – спокойно напомнил ему я.

– И что? – фыркнул Тим. – Никто ведь не слышит. Тем более что малышке только что сделали комплимент. Потому что сиськи и впрямь что надо! Как и попка… Но эти шрамы… жу-у-уть… Я б такую иметь не стал.

Я смотрел на её шрамы. И это всё куда я смотрел.

Левая стороны её тела была изуродована побелевшими рубцами от ожогов, – точно такими же какие я видел на её лице и шее. И всё о чём я сейчас мог думать, так это: «Что случилось с этой девушкой? Откуда они у неё»?

А всё что мог сейчас чувствовать… чёрт. Жалость. Мне вновь её жалко! И в первую очередь из-за того, что этой девушке и без того живётся несладко, а какие-то влиятельные люди (а они влиятельные раз готовы заплатить такие деньги за простое наблюдение), определённо точно сделают её жизнь ещё более невыносимой. Она нужна им. И возможно не только им.

Но это чувство… Эта жалость… Она всё портит. И на этот раз мне действительно интересно, что и, главное, – кому, могло понадобиться от этого странного и неприметного миру создания?

Я тяжело вздохнул, вытянул ноги, откинул затылок на стену и мрачным взглядом уставился в потолок.

Что не так с этим объектом?

А что не так со мной?

– Тим? Ты узнал, кто заказчик?

– Нет. Никак не пробить ip-адрес с которого пришло письмо. Задаток был перечислен со счёта некой пожилой дамы по имени Пэтти Уилмор, и я уверен – старушка либо не существует, либо давно умерла, либо вообще не в курсе, что в одном из банков на её имя открыт счёт.

– Пробей её.

– Уже занимаюсь этим.

Тишина.

– И вышли мне условия работы с данным объектом.

Тим чем-то поперхнулся и закашлялся:

– Что? Ари, это ещё зачем? Ты читал условия работы. И обычно одного раза для тебя достаточно!

– Я хочу прочесть ещё раз.

– Зачем, чёрт бы тебя побрал?!

– Просто вышли мне их! – зарычал я, и Тим смолк. Заговорил вновь лишь после того, как на мою почту пришло письмо:

– Отправил.

– Спасибо.

– Объект покинул комнату.

– Вижу, – я бросил взгляд на монитор с картинкой пустой комнаты.

– Наверное, пошла в душ. Ари. Когда квартира будет пуста, ты должен будешь установить жучки во всех остальных комнатах.

– Понял.

– И в ванной тоже.

– А вот про это можешь забыть, Тим.

Глава 7

Тея

Парикмахерский салон открывается в девять и до него рукой подать. Но мой будильник всегда срабатывает в шесть – не люблю спешить. А ещё мне нравится встречать рассветы. Осенью и зимой они кажутся другими: холодными, благородными, немного печальными. Каждый рабочий день, после того как принимаю душ и высушиваю волосы, делаю себе крепкий чай с сахаром, сажусь на узенький подоконник в своей комнате и наблюдаю за медленно белеющим небом.

Вот и сейчас, подсушив волосы и вооружившись кружкой с горячим антипохмельным напитком, устроилась на подоконнике, подтянула колени к груди и взглянула на грозовое небо. Скорее всего, рассвет сегодня будет максимально печальным. И, скорее всего, сегодня он не получит от меня максимального внимания, потому что сегоднч думать хочется совсем о другом.

Он не позвонит. Точно не позвонит. Вчера я была пьяна, а парень видимо себя рыцарем почувствовал, вот и пошёл на подвиг, решив провести до дома девушку, у которой были проблемы с равновесием. А номер просто ради приличия попросил – он ведь «рыцарь»! Так что нет. Не позвонит. Только не мне.

Горько усмехнулась и дабы не забивать этим голову весь день, постаралась окончательно убедить себя в том, что симпатичные высокие брюнеты с белоснежными улыбками и умопомрачительно красивыми глазами не обращают внимания на особ вроде меня. Я прекрасно знаю эту мужскую «политику». И я – не его уровень; я где-то чуть ниже подошвы его ботинок.

Было ещё кое-что странное. У меня и прежде не раз возникало это чувство. Чувство, будто на меня кто-то смотрит, наблюдает за мной. Вот и сейчас то же самое. Но улицы пусты, а дома я одна. Во всяком случае, окно решила завесить и принялась собираться на работу. В тот момент-то и словила себя на мысли, что сегодня обычные джинсы и футболка почему-то не годятся. Сама не заметила, как отложила их в сторону.

И насчёт нижнего белья…

– Боже, о чём я думаю?!

Зашвырнула единственный свой кружевной лифчик обратно в шкаф и остановилась на обычном хлопковом комплекте цвета слоновой кости.

Остальная одежда – уже другой пункт. Тут я не стала окончательно лишать воли свою фантазию и позволила себе на несколько секунд поверить, что действительно иду на свидание. Моим выбором стали плотные чёрные колготки и тёмно-серое вязаное платье с ажурным узором, длинными рукавами и прямым вырезом горловины. А ещё кожаные ботильоны на устойчивом невысоком каблуке. И это, кстати, единственная обувь в моём шкафу, у которой есть каблук.

Да уж, фантазия и впрямь разыгралась не на шутку!

С девяти до двенадцати дня я проверяла мобильный каждые пятнадцать минут: во время отдыха, во время стрижки, во время десятиминутного перерыва на кофе.

С двенадцати до трёх дня проверяла телефон каждые полчаса. А после трёх моё заветное средство связи оказалось в руках у начальницы, так как