Беспощадный трон - Мила Кейн Страница 10

— Он что? — спросила я, чувствуя, как во мне зарождается беспокойство. Чертов Николай. Все, что он говорил, было идеально сконструированной бомбой, готовой взорваться и разнести на куски то, что я считала реальностью.

— Кирилл велел Рафаэлю Наварро накачивать тебя после смены, чтобы он мог проникать в твою квартиру, пока ты находилась в отключке.

Когда эти слова дошли до меня, тошнота подкатила к горлу, и я повернула голову как раз вовремя, чтобы меня вырвало на пол.

Стул Николая заскрипел, когда он вскочил.

— Blyat, suka! Прекрати блевать, или я действительно убью тебя.

Я уткнулась лбом в стол, вспоминая каждое утро, когда чувствовала себя вялой и полумертвой, и бродила по своей квартире, изводя себя параноидальными мыслями о том, что там кто-то побывал. Я думала, это был Генри. Я была такой чертовски наивной.

— У тебя проблемы с желудком? Тебе нужны пробиотики или что-то еще? — спросил Николай.

Что-то внутри моей жалкой груди треснуло от его раздраженного тона. Я начала смеяться. Эта ситуация была такой безумной и нереальной. Закоренелый убийца спрашивал, нужен ли мне пробиотик для усвоения пищи.

— Послушай, Мэллори, как бы мне ни нравилось твое славное погружение в безумие, держи себя в руках. Все только начинается.

Николай приказал своим лакеям вымыть пол, а я откинулась на спинку стула, лишь для того, чтобы увидеть, что он подносит к моим губам стакан с прохладной водой.

— Выплюнь это на меня, и я заставлю тебя съесть остаток маминых блинов, прежде чем заклеить рот скотчем, поняла? — предупредил он.

Я кивнула, слишком уставшая, чтобы бороться с ним и начала пить.

Он наблюдал за мной, его темные глаза изучали мое лицо. Поставив стакан, он откинул мои волосы назад, несмотря на то, что я снова отвернулась.

— Тебе нужно привести себя в порядок, а после мы поговорим. Нет смысла выворачивать себя наизнанку из-за беспокойства о Кирилле, Мэллори. Если бы ты знала, что он сделал и что он делает с тобой прямо сейчас, когда вас разделяют сотни миль, ты бы не стала расстраиваться из-за его предстоящей судьбы.

— Почему ты так его ненавидишь?

— Я не испытываю к нему ненависти. Совсем. Может, он и знает меня лучше всех в этом мире, но, в конце концов, я всего лишь солдат, а приказ есть приказ, — тихо сказал Николай.

Я напряглась, по коже поползли холодные мурашки.

— Ты хочешь сказать, что твой отец попросил тебя сделать это?

— Мой отец приказал мне хладнокровно застрелить тебя и оставить в постели Кирилла, — ответил Николай.

Я тяжело сглотнула, когда мой пульс загрохотал в ушах.

— Тогда что ты делаешь? Почему мы здесь?

Николай перевел взгляд с меня на картину, висевшую на стене. Это была масляная живопись, явно любительская, но Николай смотрел на нее с благоговением.

— Знаешь, перед смертью Ирина, моя мать, почти полностью сошла с ума здесь, в одиночестве. Изоляция лишила ее рассудка, ну и разлука со мной, конечно. Виктор убил ее разум задолго до тела. Я начинаю думать, что он делает то же самое с Кириллом и мной.

Это откровение успокоило меня, и в груди зародился крошечный, настойчивый огонек надежды.

— Зачем позволять ему? Он не смог бы противостоять тебе и Кириллу вместе.

Николай вздохнул, прислонившись к стене и скрестив татуированные руки на широкой груди. Он не был таким огромным и устрашающим, как Кирилл, но с Кириллом мало кто мог сравниться. Однако, Николай был близок к этому, и в его движениях чувствовалась гибкая грация, которая кричала о хищнике моему подсознанию.

— Это стало невозможным с того момента, как Виктор приказал тебя убить.

— Но ты не подчинился ему. Вместо этого ты привел меня сюда, — парировала я.

Николай усмехнулся, но как-то грустно.

— Неважно. Я знаю своего брата. Привести тебя сюда было равносильно объявлению ему войны. А теперь иди в кровать. Ты больна. Я не могу вызвать сюда врача, и последнее, что мне нужно, — это вернуть Кириллу холодное тело.

Сзади ко мне подошел мужчина помочь мне встать, и Николай наблюдал, как меня выводят из комнаты.

— Я думала, ты собираешься убить его, — напомнила я Николаю, оглянувшись через плечо.

Он промолчал, оставив свои загадочные слова крутиться у меня в голове.

Николай не выпускал меня из комнаты до ночи, и большую часть дня я провела за чтением английской книги, которую нашла в комоде, время от времени прерываясь на сон.

Он ждал меня в библиотеке. В вычурном камине горел огонь, а на маленьком столике стоял ужин, включающий в себя что-то пахнущее, как томатный суп, и кусок сухого черного хлеба. Я набросилась на еду, как голодный волк. Николай усмехнулся, наблюдая за мной. Он больше не связывал мне руки, и я наслаждалась свободой, поскольку могла сама себя покормить.

— Не ешь слишком быстро. Тебе нужно притормозить.

Он сел с противоположной стороны от меня. К камину были придвинуты два огромных кожаных кресла. С одной стороны от огня лежала вилка для гриля, а с другой — странная сковорода с отверстиями на дне.

— Это для каштанов, — сказал Николай, проследив за моим взглядом.

— Ты не связал мне руки, — заметила я через некоторое время. Я ненавидела гадать, собирается ли он снова ограничивать мою свободу. Мне нравилось управлять своими ожиданиями.

Николай склонил голову.

— Я решил посмотреть, что из этого выйдет. Я обдумал все способы не дать тебе сбежать и умереть от переохлаждения в лесу, и остановился на самом эффективном. Честности.

— Честности? — переспросила я, тревога скрутила мой желудок, вытесняя ужин.

Губы Николая изогнулись в понимающей ухмылке, словно он держал все карты и знал это, в то время как у меня была проигрышная комбинация.

— Ты мне нравишься, Мэллори. Ты не производишь впечатление влюбленной дурочки или пленницы, поэтому я сделал вывод, что ты до сих пор оставалась с моим братом только потому, что он лгал тебе.

— Кирилл не лгал мне. Я знала о помолвке, — указала я, не понимая до конца, почему пыталась убедить Николая не проливать свет на то, что он считал ложью Кирилла. Я боялась, внезапно осознала я. Я была до смерти напугана тем, чего не знала.

— Верно. Меня это удивило. Полагаю, он думал, что все еще может выкрутиться, — размышлял Николай. — Но есть и другие вещи. Я забыл выразить тебе свои соболезнования в связи с утратой.