Одержимость Артура (ЛП) - Аллен Лоррейн Страница 10

— Чего ты ждешь? Вылетай и сыграй со мной, птичка. — Его голос отдается эхом, поэтому трудно понять, откуда он доносится.

— Я потеряла счет времени.

— Отговорки, сплошные отговорки.

Медленно я выхожу в тускло освещенное фойе, оглядываясь по сторонам в поисках любого признака опасности. Внезапно меня бросает на пол. От удара мои зубы вонзаются в язык, наполняя рот кровью. Шпильки и сумочка разлетаются по блестящему мрамору.

Я пытаюсь встать, но Арт ставит ногу на середину моей спины, заставляя лежать.

— Почему туфли не на твоих гребаных ногах?

— В них трудно ходить.

— Да мне похуй! Я приказал тебе их надеть! — Он убирает ногу. — Ползи.

Арт пинает меня под зад, когда я поднимаюсь, заставляя меня снова рухнуть на пол.

— Ублюдок, — бормочу я.

— Как ты, блядь, меня назвала? — рычит он.

— Ублюдок!

Он вцепляется в мои волосы и тащит в гостиную.

— Отпусти меня! — кричу я, кусая его за лодыжку.

— Твою мать!

Арт поднимает меня на ноги и жестоко сжимает горло, пока я бью его в грудь.

— Боец до самого конца, я вижу.

— Чертовски верно, — задыхаюсь я.

Он ударяет меня о стену, сотрясая мой мозг.

— Сдавайся, — советует он, сжимая сильнее.

Мои руки слабеют, и в конце концов падают по бокам из-за недостатка кислорода. Чернота танцует на краю моего зрения.

— Правильно, птичка. Сдавайся. Ты никогда не сможешь победить меня, но когда ты пытаешься, это очень забавно.

Воздух наполняет мои изголодавшиеся легкие, когда он освобождает мое горло.

— Я хочу тебя голой, сейчас же.

Арт расстегивает ремень, когда я не повинуюсь.

— Хочешь попробовать?

Я не готова узнать, действительно ли он отшлепает меня, поэтому вместо того, чтобы бросить ему вызов, как того требуют мои инстинкты, снимаю платье. Я дрожу под его пристальным взглядом. Эрекция Арта видна сквозь брюки. Затем я расстегиваю лифчик и спускаю бретельки вниз по рукам, чтобы они упали на пол. Он протягивает руку и скользит по моей коже легкими прикосновениями, прежде чем опуститься на колени.

— Я сниму это. — Он срывает с меня стринги. — Черт, да они промокли. Тебя возбуждает борьба со мной?

Да, но я отказываюсь признать его правоту.

— Нет.

Арт сильно шлепает меня по заднице.

— Не ври мне.

Встав, он подносит ткань к носу и глубоко вдыхает.

— Я скучал по этому запаху, — стонет он. — Ты побрилась для меня? — Он скользит пальцами по моему голому лобку.

— Нет, сделала это для Адриана, — усмехаюсь я.

Еще одна ложь, но мне нужна хотя бы одна маленькая победа в нашей игре в кошки-мышки. Тело Арта начинает слегка дрожать, а черты его лица превращаются в гранит. В глубине его ярко-зеленых глаз затаилась ярость. Он поглаживает тыльной стороной ладони мое лицо.

— Люди исчезают каждый день без следа, и их больше никогда не находят, птичка.

Дрожь пробегает по моему позвоночнику от зловещей угрозы.

— Несчастные случаи тоже случаются каждый день. Будет очень жаль, если что-то случится с этим милым личиком. Кому ты тогда будешь интересна?

— Ты меня не запугаешь, — говорю я с ложной бравадой.

— Если бы это было правдой, ты бы не дрожала. — Ухмыляется он.

Опасная аура, которая окружала Арта в старших классах, увеличилась в десять раз. Он не тот человек, которому стоит перечить.

— Надень обувь. Я скоро вернусь.

Я с презрением смотрю на эти чудовища, пока иду к тому месту, где они лежат на полу. Подхватываю туфли, всерьез подумывая о том, чтобы выбросить их в чертово окно, пока не вспоминаю о ремне. Это не может быть так больно. В конце концов, я решаю надеть их на ноги. Несмотря на все мои усилия оставаться совершенно неподвижной, мои ноги шатаются.

Арт возвращается с зажженной сигарой в одной руке и бокалом, наполненным ликером янтарного цвета, в другой. Его взгляд блуждает по моему телу, пока он делает длинную затяжку сигарой, затем медленно выпускает дым из ноздрей и рта.

Он садится на диван.

— Иди сюда.

Мне требуется много сил и равновесия, чтобы не упасть на задницу, когда я медленно, спотыкаясь, подхожу к нему. Я останавливаюсь прямо перед Артом.

— В некоторых случаях тебе придется носить каблуки, когда ты будешь со мной, так что пришло время потренироваться. Ходи туда-сюда по прямой линии.

— А если я сломаю лодыжку?

— Практика будет продолжаться, пока я не скажу иначе, так что лучше надейся, что не сломаешь. Приступай. — Он потягивает темную жидкость.

Черт, зря я не выбросила эти ублюдочные туфли в чертово окно. Я поворачиваюсь, и спотыкаясь, прохожу через всю гостиную. Черт, это самое напряженное упражнение, которое я когда-либо выполняла. Моя левая лодыжка подводит, и я тяжело падаю на пол.

— То, как тряслась твоя задница при падении, просто охуенно, детка.

— Пошел ты, — огрызаюсь я, поднимаясь на ноги.

Мои глаза встречаются с глазами Арта, когда я начинаю снова идти. Он ставит стакан на пол, затем достает свой член из штанов и неторопливо проводит рукой по нему вверх и вниз. Мой рот наполняется слюной от этого эротического зрелища. Я вспоминаю ощущение его мужского достоинства, восхитительно заполняющего и растягивающего меня. Я меняю направление и делаю всего несколько шагов, прежде чем меня хватают сзади, одной рукой сжимая мою грудь, а другой — мою киску. Я стону, прикусив нижнюю губу.

— Знаешь, что идеально сочетается с сигарой и виски? — Он целует мое ухо.

Я качаю головой.

— Киска.

Он грубо бросает меня на пол.

— Ложись на спину и раздвинь ноги.

Я переворачиваюсь, открывая себя для него. Мое лоно сжимается в предвкушении, пока Арт раздевается, затем опускается на колени и зарывается лицом между моих бедер. Он пожирает мою киску. Нет другого слова, чтобы описать это. Мои бедра извиваются напротив его рта, когда он сосет и проводит языком по клитору. Я теряю себя в торнадо, нарастающем внутри меня, пока, наконец, не достигаю кульминации, вскрикивая от удовольствия. Арт ползет вверх по моему телу, захватывая мои губы в поцелуй. Нет, не поцелуй — клеймение. Наши языки борются за превосходство, мы прижимаемся друг к другу. Он поднимает мои ноги себе на плечи и вводит свой член в меня, растягивая до предела.

— О боже, — шепчу я, когда он стонет.

Он начинает неистово трахать меня, не давая моему телу времени привыкнуть к его вторжению.

Это рай и ад.

— Такая теплая и влажная, — рычит он.

Арт без устали долбит мое тугое отверстие, проникая глубже с каждым толчком вперед. Наши стоны вместе со звуком ударов плоти о плоть создают чувственную музыку. Я теряю рассудок от этой страсти, и мне наплевать. Он трахает меня со свирепостью, которая должна меня до смерти напугать, но этого не происходит. Вместо этого я впиваюсь ногтями в его задницу, подстегивая его.

— Ты не можешь кончить в меня. Я не принимаю противозачаточные.

— К черту, я не буду выходить.

— Я серьезно.

— Я не трахал тебя восемь лет. Я ни за что на свете не вытащу его.

Когда он двигает бедрами быстрее, еще один оргазм проносится через меня, заставляя мою плоть судорожно сжиматься. Это прекрасное мучение.

— Син, — кричит Арт, достигнув кульминации. — Блядь, как же ты довела меня до такого.

— Ты мог бы просто оставить меня в покое.

— Если бы только у меня хватило силы воли, но ты так сильно меня держишь. Может, если бы ты сказала правду, я бы смог жить дальше.

— Ты не веришь в правду.

Он встает, с силой поднимает меня на ноги. Тащит меня через всю гостиную к винтовой лестнице.

— Я еще не закончил с тобой.

Я несколько раз спотыкаюсь, пока Арт тянет меня вверх по лестнице.

— Притормози!

Он затаскивает меня в скудно обставленную, но огромную спальню с окнами от пола до потолка, выходящими на пляж. Подводит к деревянной доске, с прикрепленными к ней ремнями.

— Что ты делаешь? — Я изо всех сил пытаюсь вырваться.