Татьяна Тронина - Девушка-рябина Страница 10

– Сегодня опять пил…

Это была настоящая беда – то, что при своей болезни Борис продолжал прикладываться к бутылочке.

Как всегда, глядя на сестру и ее семейство, Кирилл чувствовал и сожаление, и нежность. Если бы он хоть как-то мог повлиять на Бориса, неплохого, в общем-то, мужика, продолжающего себя медленно убивать алкоголем…

– Борь…

– Да? – оторвавшись от телеэкрана, повернулся Борис – уже старообразный, полный, начинающий лысеть…

– Пойдешь ко мне работать? – весело и одновременно строго предложил Кирилл.

– Куда? Кем? – вяло отозвался Борис. Взгляд у него – мутный, блуждающий… В самом деле, принял на грудь недавно!

– Помощником, – бодро произнес Кирилл. – На подхвате у меня. То за продавца будешь, то на складе поможешь. Дел полно!

– Ну, я не знаю…

– Боря, и ты еще думаешь? – всплеснула руками Лиза. – Немедленно соглашайся! Только, Кирюша, ты его не сильно грузи, у него же голова, ты знаешь…

Борис мялся, отнекивался, Лиза и Кирилл подбадривали его. В конце концов уломали. Борис обещал, что в понедельник, с утра, отправится на склад к Кириллу и начнет входить в курс дела.

Лиза накрыла на стол, все сели ужинать. Допоздна обсуждали предложение Кирилла и здоровье Бориса…

Дома Кирилл оказался в двенадцатом часу.

Вера не спала, сидела перед компьютером. На мониторе стремительно мелькали картинки – деревья, улицы, заходящее солнце. Часть фотографий Вера удаляла сразу же, над другими «зависала» – рассматривала долго, вертела их и так и сяк, добавляла цвет, обрезала лишнее. Такое у нее было хобби – фотография.

Хотя почему хобби? Когда-то Вера училась в институте культуры, на кафедре фотомастерства. Так что являлась вполне себе профессиональным фотографом.

Но Вера и дня не проработала по своей специальности. В маленьком городке фотограф-художник никому не нужен. Несколько раз Вере удавалось подработать на свадьбах, но опять же заработок этот был нестабильный… Хорошо, что удалось устроиться горничной в гостиницу. Платили там прилично и к тому же – чаевые.

– У сестры как дела? – поднялась навстречу Вера. – Ты голодный?

– Нет, спасибо, Лизка ужином накормила… Борис, похоже, продолжает пить.

– Он с ума сошел. Ему же нельзя! – ахнула жена.

– И что. Попробуй, запрети ему. У него депрессия, мне кажется.

– И что же делать? Доктора искать? Психотерапевта?

– Да какой психотерапевт… – безнадежно махнул рукой Кирилл. – Я решил взять Бориса к себе.

– То есть?

– Пусть у меня поработает.

Вера молчала, напряженно глядя на мужа. Похоже, эта новость не привела ее в восторг.

– Почему нет? – пресекая ее вопросы, раздраженно произнес Кирилл. – Дел полно… Мне нужен помощник. Пока я занимаюсь бухгалтерией, Боря посидит за прилавком.

– И ты ему будешь платить?

– Ну естественно. Он же должен почувствовать себя человеком. Должен почувствовать себя нужным. И поверь, Верочка, это обойдется дешевле, чем обращаться к психотерапевту…

– Нет. Не дешевле, а дороже, – упавшим голосом сказала Вера. – Представляю, какой из Бориса работник…

– Ты из-за денег так переживаешь? Послушай, в деньгах мы совершенно не потеряем. Все то, что я давал Лизке, я теперь буду выдавать Борису в виде зарплаты.

– Какой из Бориса продавец?!

– Нормальный, – недовольно огрызнулся Кирилл.

– Да он всех покупателей разгонит!

– Вера, я проведу с ним разъяснительную работу. Обещаю. Я буду следить за ним, я буду учить его, давать советы.

– Тратить время на этого дурака… – простонала Вера.

– Он нормальный мужик, не надо.

– Он трутень. Он дурак. И это не оскорбление, это констатация факта.

– Я знал, что ты не любишь моих родных…

– Кирюша, миленький, это Боря твой – своих родных не любит! Он мог бы не пить, не прогуливать работу – ради своей семьи, ради Лизы и детей? Нет, не мог. Он может ради своего собственного здоровья завязать с алкоголем? Нет. Он и этого не в состоянии сделать. И ты меня уверяешь, что будешь следить за ним, советы ему давать…

Кирилл, слушая жену, кивнул несколько раз.

– Согласен. Да. Он раздолбай, – вынужденно согласился мужчина. – Но что делать? Бросить Бориса на произвол судьбы? Он же хороший мужик, он не заслуживает такого отношения.

– Почему ты, именно ты должен его спасать? – быстро спросила Вера.

– А кто еще?

– У этого Бориса есть же друзья, родные. А Сергей Сергеевич твой золотой – почему он его не спасает?

– Потому что у Бати нет таких возможностей. И у родных Бориса тоже возможностей нет.

– И у тебя их нет! – выпалила Вера. – Мы так и не достроили свой дом. Мы о себе должны думать.

– Ты эгоистка. Ты свою мать ненавидишь, ты не знаешь, что это такое – родственные чувства. Тебе меня не понять, Вера. Очень жаль… – с горечью произнес Кирилл.

Разговор этот он не стал продолжать. Умылся, лег спать, не дожидаясь жены.

Она пришла чуть позже. Долго ворочалась на своей половине кровати, едва слышно хлюпала носом, бормотала что-то, раздраженно взбивала подушку.

Конечно, Кирилл любил ее и понимал. И даже был согласен с тем, о чем Вера ему твердила не в первый уже раз. Но поступиться своими принципами не мог.

Они все-таки очень разные с Верой люди.

Она эгоистка до мозга костей. Индивидуалистка. Ей никто не нужен, люди ей в тягость.

Собственно, об этом предупреждала Кирилла его родная мать – давно, почти десять лет назад. И даже мать Веры, Ольга Тихоновна, тоже сказала прямо: «Ты, Кирилл, можешь найти себе жену лучше. С моей Верой нахлебаешься еще горя».

Но он никого тогда не стал слушать.

И напрасно.

Они с Верой оказались очень разными людьми. Любили друг друга, но… Случались вот такие ситуации, когда словно коса находила на камень.

– Ты мое наказание… – пробормотал Кирилл. Застонал, обнял Веру, лежавшую к нему спиной, прижал к себе. – Ты мое наказание.

– Если я тебе наказание, зачем ты меня терпишь? – срывающимся голосом спросила она.

– А что делать? – с коротким смешком, в свою очередь, спросил он.

– Брось меня. Живи без меня счастливо. Живи в радость!

– Не говори ерунды. Куда я тебя брошу? Как ты без меня будешь?

Жена помолчала, потом ответила сдавленным голосом, тихо:

– Плохо. Мне без тебя будет очень плохо. Ты знаешь, я недавно окончательно убедилась в том, что другие мужчины мне отвратительны. Неприятны. Один ты…