Елена Веснина - Тернистый путь Страница 11

— Давай-давай, вызывай!

Римма продолжала бить стаканы, но вскоре ей пришлось оставить это увлекательное занятие в связи с появлением милиции.

Лева был рад представителям власти, как никто другой:

— Прошу вас, господа, присаживайтесь. Милиционер приступил к делу:

— Значит, так и пишем — хулиганка.

— Злостная! — подтвердил Лева. — Вот какой синяк мне сотворила!

— Ты еще мало получил! — со злостью сказала Римма. — Надо было раз в пять больше!

— Еще моя бывшая жена нанесла значительный материальный ущерб ресторану! Вы посмотрите, что она натворила! — Лева указал следователю на разгромленный зал.

— Значит, оформляем задержание, — кивнул милиционер.

— Конечно! Я напишу заявление! — обрадовался Лева. — Пусть посидит в тюрьме. Пусть подумает, что она натворила!

— Я ни о чем не жалею! — театрально заявила Римма. — Сажай меня. А я потом выйду и еще тебе всыплю!

— Теперь вы понимаете, почему я с ней развелся? — задал Лева публике риторический вопрос.

Милиционер сочувственно кивнул ему:

— У меня у самого такое вот чудо дома. Врагу не пожелаю.

— Вы на себя бы посмотрели! — возмутилась Римма.

— Не переживай, мужик, — стал успокаивать Леву милиционер. — Посидит у нас, успокоится.

— Радуешься? — презрительно сказала Римма Леве. — Посадил несчастную слабую женщину? Ты — подонок! Ничего, будет и на моей улице праздник! Вот этого я тебе точно никогда не прощу! Сама потом тебя посажу! Ты у меня вообще сгниешь в тюрьме!

Лева смотрел ей вслед, сдерживая улыбку. Все Удалось. И даже побитая посуда — ерунда по сравнению с тем, что все получилось так, как он задумал.

В подвале маяка Толик и Жора пытались решить свои финансовые проблемы. Денег не было, у отца ничего не допросишься, настроение ни к черту не годное. Жора озабоченно пошарил по карманам своих штанов и сообщил о результатах поисков брату:

— У меня пусто. Ни копейки.

— И у меня.

— Все. Мне надоело, — заявил Жора. — С какой стати батя все деньги прибирает к рукам? Мы что, всю жизнь должны выпрашивать у него на мороженое? Мы — взрослые мужики!

— Для бати мы всегда будем детьми, — заметил Толик. — А просить и мне надоело.

— И хватит! Если он сам не хочет давать нам деньги, нужно их взять.

— Он их прячет в катакомбах. И мы не знаем где, — напомнил Толик.

— Я же тебе говорил — нужно искать! Отец совсем со своими сокровищами рехнулся! Целый сундук накопил, а сыновьям впору побираться идти! Где наши фонарики?

Жора встал и принялся рыться в тумбочке в поисках работающего фонарика, но такового не нашлось.

— Гадство! — выругался он. — Не работают! Батарейки сели. И денег нет.

— Если идти искать, еще веревки нужны. Без них мы в катакомбах заблудимся, — рассудительно сказал Толик.

— Вставай, Толян, пошли, — вдруг скомандовал Жора.

— Куда?

— К бате в комнату, пошаримся.

— Да не держит он деньги в комнате, — уверенно сказал Толик.

— Нычка точно у бати должна быть. Он же не каждый день ходит в катакомбы. Пойдем, пока его нет на маяке, — стал упрашивать брата Жора.

— Он заметит, что мы рылись. — Толику не хотелось этого делать.

— Ты что, сдрейфил? Оставайся, я один пойду. Только тогда и тратить, что нашел, один буду… Или идем вместе.

И Толик согласился. Жора, как всегда, оставил его на шухере, а сам отправился искать.

— Ты только бардак не устраивай, — напутствовал брата Толик.

— Знаю я, не учи.

Жора долго не выходил из комнаты отца.

— Быстрее, Жора. Вдруг батя сейчас придет! — довольно громко сказал Толик.

У Жоры от этих слов чуть не выпал из рук ящик стола, который он только что вынул.

— Да не каркай ты под руку! — огрызнулся Жора. — Лучше смотри в оба!

— Не ори на меня, а то сейчас уйду! — обиделся Толик.

— Толя, не психуй, — примирительно сказал Жора. — Если ты вовремя заметишь, что батя пришел, мы успеем смыться отсюда незаметно.

Толик согласился. Но чутье его не подвело, отец действительно шел к маяку и был уже достаточно близко.

— Ну быстрее, Жора!

А Жора тем временем кое-что нашел. Это были старинные монеты. Он нашел их в одном из ящиков стола и начал внимательно рассматривать.

— Так, Жора, быстро сматываемся! Чует мое сердце, батя на подходе! — заходя в комнату, сказал Толик.

Жора спрятал одну монету в карман, и братья кинулись к двери. И тут в каморку вошел смотритель.

— Что это вы тут делаете? — возмутился он. — Кто вам разрешил сюда заходить?

— Бать, мы к тебе зашли, думали, ты дома… — стал на ходу врать Жора.

— Я по делам уходил. В отличие от вас, бездельников! Вы чем должны заниматься?

— За инвалидом следить… — пробурчал Жора.

— А вы дома бока отлеживаете! Работы от вас не дождешься, а вот деньги вам — подавай! Ни копейки не получите больше! И запомните: в моей комнате вам делать нечего. Еще раз увижу… — И смотритель показал сыновьям кулак.

Толик и Жора быстренько убрались из комнаты.

— Ну, что ты нашел у бати? — спросил Толик.

— Не густо. Монету старую. Но, кажется, она золотая.

— И что ты с ней собираешься делать?

— Продавать, Толя. Что же еще? Пойдем сейчас в скупку, может, она чего-то стоит.

— А вдруг батя заметит, что она пропала? — заволновался Толик.

— Не заметит. Она мелкая. И не одна она там лежала. Монетой больше, монетой меньше.

— А вдруг батя их пересчитал? Ты же его знаешь.

— Значит, одна где-то потерялась или закатилась куда. Мы тут совсем ни при чем. Не боись. Пошли.

И они отправились в скупку. Им повезло — они быстро пристроили свою монету. Когда братья уже выходили из скупки ювелирных изделий, то столкнулись с Сан Санычем, который нерешительно топтался у двери.

— Сан Саныч! Какая встреча! Давненько не виделись, — поздоровался Жора.

— Здравствуй, Георгий. И ты, Толик. Как отец?

— Скрипит, старый. Что ему сделается? — ответил Жора.

— Понятно. Хорошо, — Сан Саныч чувствовал себя неловко. А вы в скупку, Сан Саныч? — спросил Жора.

— Да шел Мимо. Думаю, зайти, что ли, посмотреть, что там.

— А что продавать собираетесь?

Сан Саныч замешкался, придумывая, что бы ответить.

— Да говорите! Что, золотишко или камушки какие? — интересовался Жора.

Сан Саныч вздрогнул. Ну и чутье у этих пацанов.

— Ну, так что, Сан Саныч? — настаивал Жора. — Хоть покажите, что продавать пришли. Может, я куплю.

— Скажешь тоже! Смешно даже. Что я, Рокфеллер? Наоборот! — наконец придумал выход Сан Саныч.

— Что наоборот? — удивился Жора.

— Я это… Не продавать, а купить пришел.

— Во как! А говорите — не Рокфеллер.

— Жениться я собрался, — сообщил Сан Саныч. — Кольцо хочу приобрести. Да вот вспомнил, что размера не знаю.

— Жениться — это хорошо, — вступил в разговор Толик.

— Причем чем чаще — тем лучше, — подхватил Жора. — А какое кольцо хотите?

— Ну… Хорошее. Только им, женщинам, разве угодишь? Вдруг не понравится… — Сан Саныч изобразил сомнение.

— Если реально хорошую вещь купить хотите, то лучше в Одессу ехать. В нашей деревне вряд ли что достойное найти можно.

— И то верно! — почему-то обрадовался Сан Саныч. — Поеду я в Одессу. Спасибо, что надоумил.

— Не за что. На свадьбу пригласите, — попросил Жора. И они разошлись.

Сан Саныч уходил и думал, что лучше поменять камушек в Одессе, где меньше знакомых и никто не станет им интересоваться.

Замок, в котором работала Полина, казался тихим и безлюдным. Буравин обнаружил, что все закрыто.

Он потоптался у дверей и решил подождать. Через какое-то время появилась Полина.

— Здравствуй, Поля!

— Здравствуй, Витя!

— Вот, сижу. Жду тебя. — Буравин нежно взглянул на Полину.

— Я поняла, — сказала Полина и достала из сумки ключ, чтобы открыть дверь.

— Поговорить нам нужно, Поля.

— Проходи. Поговорим у меня в кабинете, — предложила Полина.

Буравин был заметно взволнован.

— О чем ты хотел поговорить, Витя? — спросила Полина.

— Полина, я хотел сказать тебе, что принял важное решение.

— Я уже знаю, что ты ушел от Таисии, — перебила его Полина. — Ты это хотел мне сказать?

— Да.

— Зачем ты это сделал, Витя?

— Как зачем? — удивленно переспросил Буравин. — Я говорил тебе: просто не могу больше жить, как раньше. Хочу быть честным и с собой, и с другими.

— Замечательно! Ну что ж, это — нормальный мужской эгоизм.

— О чем ты говоришь, Полина?

— О том, что никакая честность не стоит боли близких»людей. Твои жена и дочь страдают!

— Откуда ты знаешь, как они отнеслись к моему уходу? Мне кажется, им даже стало легче. В последнее время все мы в нашей семье чувствовали себя неуютно.

— Я точно знаю, что им тяжело. Ко мне приходила Катя. Она очень переживает из-за твоего поступка!

— Она приходила к тебе? — Дочь явно преподнесла Буравину сюрприз. — Представляю, что она тебе наговорила!