Александра Треффер - Прогрессирующая шизофрения Страница 11

– Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась она, скидывая куртку.

– Я здесь живу, – засмеялся выглянувший из комнаты Дмитрий. – Забыла? Твоя контора плохо на тебя влияет…

Женщина показала ему язык и направилась в кухню, откуда пахло жареной картошкой и ещё чем-то очень вкусным. Там на неё налетел Кирилл, и Ника еле устояла на ногах. Поцеловав мальчика и подоспевшего мужа, она посмотрела на стол и обомлела.

– Мы что-то отмечаем, – полюбопытствовала она после паузы, – к чему такое изобилие?

– А разве у нас мало поводов? – спросил Дмитрий. – Отпразднуем возвращение, появление у нас сына и обмоем одно из новых произведений, которое ты прочитаешь нам после ужина.

– Чудесно!

Вымыв руки, Ника села и потянулась к салату.

– Сначала шампанское, – возразил муж.

– Хорошо, – с улыбкой согласилась она, – но Кирюше не наливай, ему ещё рано.

– Для него я купил детское….

Подняв бокал, Дмитрий торжественно сказал:

– За нас!

И жена с сыном эхом откликнулись:

– За нас!

Некоторое время слышался только стук вилок о тарелки. Наконец, Кирилл откинулся на спинку диванчика.

– Уфф, – проговорил он, – я никогда так сытно и вкусно не ел. И, похоже, перестарался.

Заметив, что мальчик побледнел, Ника встревожилась.

– Тошнит? Может, тебе прилечь?

– Но как же я буду слушать твой рассказ?

Женщина улыбнулась.

– А мы пойдём к тебе. Так, Дима?

Тот кивнул и поднялся. Взяв подростка на руки, он отнёс его в кровать и расположился в кресле. Ника же распечатала и принесла рукопись, под названием:

«На неведомых дорожках»

Мне всегда нравился лес. Его таинственная сень успокаивала нервы, рождая во взбудораженном мозгу городского жителя мысли, помогающие забыть о повседневной суете и проблемах. Вот и сейчас, идя по узкой тропке, я наслаждалась тишиной и величественной красой нетронутой природы.

Я растворялась в этой благодати, пока не сообразила, что место, где я нахожусь, мне совершенно незнакомо. Берёзы словно испарились, высокие ели окружили меня давящим кольцом, дорожка исчезла, под ногами захлюпало. Стараясь не пускать в сердце панику, я остановилась и осмотрелась.

Вне всякого сомнения, я вновь переместилась. Но куда? Удастся ли мне сориентироваться в этом забытом богом месте?

Кусты справа от меня затрещали, и прозвучал грубый голос, заставивший меня подпрыгнуть от неожиданности:

– Куда, баба, направляешься?

Лихорадочно озираясь, я искала какое-нибудь оружие, но, кроме шишек, ничего не попадалось на глаза. Прижавшись спиной к толстому дереву, я пролепетала:

– Кто это со мной разговаривает? Покажись!

Ветви густого кустарника раздвинулись, и я увидела… волка.

– С ума сойти, – прошептала я. – Это что?

А зверь повторил:

– Куда идёшь, спрашиваю?

– Гу… гуляю.

– Вот здесь твоя прогулка и закончится, – осклабилось животное.

И поинтересовалось:

– Козу с козлятами не видела?

С трудом вернув отпавшую челюсть на место, я помотала головой. Волк тяжело вздохнул:

– Ладно, не к спеху, потом найду. А пока тебя съем.

Я разозлилась:

– Ага, сейчас, так я тебе и позволила!

– Ну, и что ты можешь сделать? – удивился он. – Ружья у тебя нет, деревня далеко….

И, зарычав, двинулся ко мне. Ждать я не стала и, прыгнув вперёд, сунула руку зверю в пасть, схватив того за язык.

– Уй! – сказал волчище, и из глаз его заструились слёзы.

А я охаживала его кулаком по всем частям тела, до которых могла дотянуться.

– Фуфи! – рыдал он.

В этот момент я вспомнила, что в кармане у меня лежит складной нож и, достав его, открыла зубами.

– Сейчас я отрежу тебе язык, потом уши, а потом….

Волк отчаянно завыл, пытаясь вырваться, а когда это не удалось, припал к моим ногам.

– Офуфи мемя, пофафуфа. Я фефе офуфу.

Держа оружие наготове, я вытащила руку из пасти.

– Спасибо! – сев на задние лапы и утирая слёзы передней, пробормотал зверь.

– Что ты перед этим сказал? – поинтересовалась я.

– Я тебе отслужу верой и правдой, – всё ещё всхлипывая, перевёл он.

– Ну, хорошо – пряча нож, согласилась я, – и для начала объясни, куда я попала.

Он удивлённо посмотрел мне в лицо.

– А ты не здешняя что ли? Тогда понятно, почему такая боевая. Ты находишься в тридесятом царстве….

– Вот это даа, – ошеломлённо протянула я, – попадать в русскую народную сказку мне ещё не приходилось….

– Да какая это сказка, – возразил мой новый приятель, – сплошная проза жизни. С голоду умереть можно. Я, к примеру, могу съесть только семерых козлят, причём должен это сделать в один присест. Ну, слопаю я их, и что? Мало того, что пузо будет болеть, так потом всю оставшуюся жизнь голодать придётся. Где я найду ещё семерых?

И пошёл вперёд. Я двинулась за ним.

– Другие и не понадобятся. Тебе коза живот вспорет…

– Да?!

Волк остановился так резко, что я ударила его коленом под зад.

– А поподробнее?

Я поведала знакомую с детства историю. Зверь расстроился:

– Да пусть у меня лучше подведёт брюхо, чем из него выпустят кишки! – возопил он.

И, с подозрением посмотрев на меня, спросил:

– Ты-то откуда это знаешь?

Выслушав меня, Волк задумался.

– Значит, ты бродишь по мирам, чтобы помогать их обитателям? – наконец промолвил он. – Так почему бы тебе и нам не подсобить?

– А что у вас стряслось? – полюбопытствовала я.

Зверь пригорюнился.

– Раньше всё здесь шло, как распорядилась природа. Но недавно объявился в нашей стороне сказочник и давай строчить свои историйки, да всем жителям тридевятого царства роли раздавать. То ли воздух у нас такой восприимчивый, то ли он колдун сильный, а только всё, что ведун написал, стало в жизнь воплощаться.

У меня, как видишь, ум человечий появился и цель – козу с козлятами съесть, да и у других всё наперекосяк пошло. Откуда-то взялись Змей-Горыныч и Кощей бессмертный с Бабой-Ягой, Иванов-царевичей тьма повылазила, премудрые, да прекрасные Василисы народились, причём сразу взрослыми. В общем, жуть!

Волк замолчал, а я сидела с ошеломлённым видом, не зная, что сказать. Но всё же выдавила:

– А поговорить с этим человеком вы пытались?

– Да где там, – расстроено сказал собеседник. – Он за лесами дремучими поселился за тридевять земель, в тридевятом царстве-государстве. Никому не добраться.

– Почему? – удивилась я. – Далеко?

– Не в том дело, – почему-то шёпотом объяснил зверь. – Леса у нас непролазные. Ни обойти, ни насквозь пройти – страшны… Ладно, хватит об этом. Что делать-то будем?

– Для начала выведи меня отсюда, а там поглядим.

– Хорошо, – вскочив, отозвался он и потрусил впереди, показывая дорогу.

Вскоре мы вышли к маленькой деревушке с покосившимися избёнками, и Волк остановился.

– Мне дальше нельзя, убьют. А ты ступай гостевать.

– Зачем? – удивилась я. – Ночь нескоро, мы далеко уйти успеем.

– Так ты всё-таки к сказочнику собираешься? – поинтересовался попутчик.

– Конечно. Не сделаю дела, домой не попаду.

Зверь, наклонив голову, окинул меня оценивающим взглядом.

– А ну, как он тебя заколдует, – сказал он, – и что дальше?

– На месте и решу, – ответила я, направляя шаги в обход деревни.

Вскоре мы снова очутились в лесу. Прежний был жутковат, а этот ещё хуже, похоже, тьма царила в нём и днём, и ночью. Небо казалось чёрным, сверкали молнии, отовсюду слышались завывания, между деревьями что-то бегало, и вскоре мой спутник принялся опасливо заглядывать за каждый покорёженный ствол.

– Геопатогенная зона что ли? – пробормотала я.

– Это Кощеев лес, – прошептал Волк так тихо, что я едва расслышала. – Тут за последний год нечисти развелось видимо-невидимо.

– А другой дороги нет? Может, его обойти?

– Нет, – раздражённо ответил зверь, – я же говорил.

Дальше мы шли в полном молчании. Но недолго. Внезапно в двух шагах от нас что-то дико заорало, Волк шарахнулся в сторону, и земля под ним провалилась. Спасла его только моя реакция: я успела ухватить его за шкуру на загривке и помогла выбраться. На дне ямы торчали колья и лежали полуразложившиеся тела.

– Мамочка! – прошептало животное, глядя вниз и тяжело дыша.

И повернулось ко мне.

– Ты мне жизнь спасла. Теперь я тебе вдвойне обязан.

Я махнула рукой.

– Сам погибай, а товарища выручай. Ничего ты мне не должен. Кто это, кстати, так кричал?

– Да кто угодно. Может, выпь8, а может, и леший….

– Леший, леший, – внезапно заскрипело соседнее дерево.

Мы подпрыгнули и, едва не свалившись в яму, кинулись наутёк. А вслед нам неслось:

– Леший, леший, леший….

– Фу ты, – остановившись, произнёс Волк, – я-то чего дёру дал?

И добавил со злой иронией: