Даниэла Стил - Обещание страсти Страница 11

– Ну, разве это не самая божественная вечеринка, которую мы когда-либо посещали?

Тиффани слегка покачивалась и смотрела на своих подруг. Марина и Кассия обменялись быстрым взглядом, и Кассия кивнула. Она вместе с Тиффани ходила в школу. Та была славной девушкой, когда не напивалась. Об этом Кассия не станет писать в своей колонке. Все и так знали, что она пьет, и было больно видеть ее такой. Это не годится для развлекательного чтива за завтраком, как, например, подтяжка Марининой груди. Это совсем другая, болезненная тема. Самоубийство с помощью шампанского.

– Какие у тебя планы, Кассия?

Марина зажгла сигарету, а Тиффани снова уткнулась в свой фужер.

– Не знаю. Может быть, устрою прием.

После того, как напишу статью, которую мне сегодня заказали.

– Господи, тебе не откажешь в мужестве. Я смотрю на все это и испытываю ужас. Мег потратила восемь месяцев, чтобы все это спланировать. Ты в этом году будешь присутствовать в Комитете по артриту?

Кассия кивнула.

– Они еще попросили меня устроить бал для детей-инвалидов.

При упоминании об этом Тиффани пробудилась:

– Дети-инвалиды? Как ужасно!

По крайней мере, она не сказала, что это божественно.

– Что в этом ужасного? Это такой же хороший бал, как и всякий другой.

Марина моментально встала на защиту праздника.

– Но дети-инвалиды? Я серьезно, кто выдержит такое зрелище?

Марина с раздражением посмотрела на нее.

– Тиффани, дорогая, ты когда-нибудь видела больного артритом на балу для артритиков?

– Нет, не думаю.

– В таком случае ты не увидишь и никаких детей на балу для детей-инвалидов.

Марина произнесла это сухо, но со знанием дела, и Тиффани, похоже, успокоилась, а Кассия почувствовала неприятное ощущение в желудке.

– Я полагаю, ты права, Марина. Так ты устроишь этот бал, Кассия?

– Я пока не знаю. Еще не решила. Честно говоря, я уже слегка устала от всей этой благотворительной деятельности. Я занимаюсь этим слишком долго.

– Как и все мы, – сочувственно отозвалась Марина и стряхнула пепел в пепельницу, которую держал официант.

– Тебе нужно выйти замуж, Кассия. Это божественно! – Тиффани восторженно улыбнулась и взяла еще один фужер с шампанским с подноса, который проносили мимо. Уже третий фужер с тех пор, как Кассия присоединилась к ним.

В дальнем углу комнаты снова заиграли вальс.

– И это, друзья мои, мой невезучий танец.

Кассия огляделась по сторонам и мысленно застонала. Где, черт возьми, Уит?

– Невезучий? Почему?

– Вон почему.

Кассия слегка кивнула в сторону приближающегося барона. Он заказал этот танец и теперь разыскивал ее по всему залу.

– Тебе повезло, – зловеще улыбнулась Марина, а Тиффани приложила все усилия, чтобы сфокусировать свой взгляд.

– И вот поэтому, моя дорогая Тиффани, я не выхожу замуж.

– Кассия! Наш вальц!

Протестовать бесполезно. Она вежливо кивнула своим подругам и удалилась под руку с бароном.

– Ты хочешь сказать, что он ей нравится?

Тиффани выглядела ошеломленной. Барон действительно был невероятно противным. Даже пьяная она разглядела это.

– Нет, дурочка. Она имела в виду, что из-за таких пресмыкающихся, которые охотятся за ней, где она может взять время, чтобы найти приличного парня?

Марина была знакома с этой проблемой слишком хорошо. Она пыталась найти себе второго мужа уже почти два года, и если кто-нибудь мало-мальски приличный не подвернется в самое ближайшее время, ее состояние, доставшееся после развода по брачному контракту, испарится, ее грудь снова опадет, а задница покроется целлюлитом. Она прикинула, что у нее остался примерно год, чтобы поймать удачу за хвост, после чего придется совсем туго.

– Не знаю, Марина. Может быть, он ей нравится. Кассия немного странная, ты же знаешь. Иногда я думаю о том, что все эти деньги, которые свалились на нее в таком юном возрасте, повлияли на нее. Я хочу сказать, что в конечном счете они повлияли бы почти на любого. Нельзя вести нормальный образ жизни, если ты одна из самых богатых…

– О, ради бога, Тиффани, заткнись. И почему бы тебе не отправиться домой и немного не протрезветь для разнообразия?

– Как можно говорить такие отвратительные вещи! – На глазах у Тиффани выступили слезы.

– Нет, Тиффани. Как можно смотреть на такое отвратительное зрелище?

Сказав это, Марина повернулась и отправилась в ту сторону, где стоял Халперн Медли. Она слышала, что они с Люсиль только расстались. А значит, сейчас самое удачное время, чтобы поймать его на крючок. Он такой же, как все мужчины после разрыва, – пришибленный, до смерти напуганный тем, что придется в одиночестве справляться с жизненными трудностями, скучающий по детям и одинокий по ночам. У нее трое детей, и она будет более чем счастлива следить за тем, чтобы Халперн был постоянно занят.

На площадке для танцев Кассия медленно кружилась в объятиях барона. К несчастью, Уитни этого не замечал, он увлеченно разговаривал с молодым брокером с длинными изящными руками. Часы, висевшие на стене, пробили три раза.

Тиффани, у которой уже кружилась голова, направилась в дальний конец зала и села на красную бархатную скамейку. Где Билл? Он что-то сказал о том, что ему нужно позвонить во Франкфурт. Франкфурт? Почему Франкфурт? Она не могла вспомнить. Но он вышел в фойе уже несколько часов назад? Все вокруг стало вращаться. Билл? Она не могла вспомнить, привез ли он ее сюда вечером, или его нет в городе и она приехала с Марком и Глорией? Черт, почему она не может вспомнить? Надо сосредоточиться. Она обедала дома с Биллом и с детьми. Или только с детьми? Были ли дети все еще с матерью Билла? Или нет? Ее желудок начал кружиться одновременно с залом, и она поняла, что ее сейчас стошнит.

– Тиффани?

Она увидела своего брата, Марка, с «этим» выражением на лице. За его спиной маячила Глория. Они образовали стену упрека между ней и туалетом, который черт знает где в этом проклятом отеле, или это чей-то дом? Она не могла вспомнить ни одной распроклятой вещи, дьявольщина.

– Марк… я…

– Глория, отведи Тиффани в туалет.

Он не стал тратить время на разговоры с сестрой. Он просто обратился к жене. Ему слишком хорошо известны все эти признаки. В прошлый раз, когда они отвозили ее домой, ее стошнило прямо в машине, и она испачкала все сиденье нового «Линкольна». Тиффани еще больше съежилась внутри. Она знала. В этом вся проблема. Сколько бы она ни выпила, она всегда знала. Она слышала интонации их голосов так явственно. Это невозможно забыть.

– Мне очень жаль. Марк, Билла нет в городе, и если ты можешь отвезти меня…

Она громко рыгнула, и Глория рванулась к ней, в то время как Марк сделал шаг назад с выражением отвращения на лице.