Мэриан Ти - Мой голландский миллиардер Страница 11

Ну что за прекрасная, слепая глупышка.

Одна его часть желала вложить в неё хоть немного того, что видит он. Как она всё ещё смеет сомневаться, что она стоит этого? Неужели, она думает, что он сделал бы это для любой другой? Виллему жутко хотелось кричать на молодую девушку, как раньше, когда он старался образумить своих младших сестёр, когда они были подростками. Он бы, наверное, так и сделал, если бы не знал причины таких сомнений Серенити.

Ах, если бы только Виллем мог вытащить Дэниэля Роли из ада, он бы отдал половину своего состояния за то, чтобы собственноручно убить отца Серенити.

Осознавая, как Серенити дрожит всем телом, Виллем знал только одно, что он мог сделать.

Он молча предложил девушке свою руку.

Виллем сделал это, понимая, какие слухи могут возникнуть, как каждый будет рад обсудить это, и что после того, жизнь его и Серенити, больше никогда не будет прежней.

Он делал это ради неё.

Серенити медленно вложила свою руку в его ладонь.

Его пальцы сжались вокруг её, и затем, он нежно, но уверенно подтолкнул Стейшу себе за спину, устремив взгляд на руководителя стажировок.

Уэйн начал лепетать:

— Мне очень жаль, сэр. Я не знал, что она ваша девушка...

— Это не так, — он понимал, что следующие, сказанные им слова, изменят всё, но у него не было выбора. — Она младшая сестра женщины, с которой я в отношениях, и работник, которого я с превеликим удовольствие приму в свою компанию, после выпуска из колледжа.

Когда смысл, сказанных Виллемом слов, наконец, полностью дошёл до Уэйна, он схватился за край стола, удерживая равновесие. Как же, чёрт подери, так вышло, яростно думал он. Пытаясь найти всему происходящему объяснения, и снять со своих плеч вину, Уэйн осуждающе обратился к Серенити:

— Ты подставила меня! Ты же сама со мной флиртовала, соблазняла своим поведением...

Челюсти Виллема плотно сжались.

— Я предлагаю вам прекратить нести чушь, ради своего же блага, мистер Колеридж.

Но Уэйн слишком ослеплённым своей никчёмностью, не собирался отступать, ему хотелось, чтобы Серенити чувствовала себя такой же жалкой.

— Чёртова вертихвостка.

Виллем сжал пальцы в кулак.

— Я это так не оставлю...

Уэйн никогда не видел, как приближается кулак к его лицу. Это было слишком быстро, и мощно, и уже в следующую секунду, он был сбит с ног, и лежал бревном на полу.

Виллем всего лишь поднял руку вверх, и тут же, в комнату ворвалась охрана, которая ждала у входа в стажировочный центр, и наблюдала за происходящим через стеклянные двери, ожидая момента, чтобы вмешаться.

Виллем махнул головой в сторону мусора на полу.

— Вышвырните его прочь, и удостоверьтесь, что он внесён в чёрный список каждого учреждения, имеющего отношение к "ДКЕ".

— Да, сэр.

Хватка Виллема вокруг пальцев Серенити, внезапно усилилась, заставляя её взглянуть на себя.

— Ты в порядке? — Резко спросил он.

Она кивнула.

— Мы поговорим наедине.

Она опять кивнула, понимая, что чем меньше она будет говорить, тем меньше натворит новых ошибок. Отныне, после того, что сделал и сказал Виллем, все взгляды будут устремлены на неё, так же, как и на самого миллиардера. Она ожидала, что Виллим отведёт её в свой кабинет, но вместо этого, они опускались в подземный паркинг. Водитель открыл для них пассажирскую дверь лимузина, как только они вышли из лифта. Первые минуты езды, прошли в полном молчании, а Серении не могла перестать смотреть на на отстранённый, яростный профиль миллиардера. И когда он всё же заговорил, это было всего одно слово:

— Говори.

На этот раз, она даже не думала уклоняться. Она говорила.

Изливая всю душу, она почувствовала, что в мыслях царит полных хаос, и она это ненавидела. Это была не она — эта ужасная, трясущаяся, запуганная, беспомощная масса — она не хотела опять быть той старой, слабой, эгоистичной Серенити, которой была раньше.

Когда Серенити закончила рассказ, Виллем резко сказал:

— Не плачь.

Она до боли прикусила губу.

Всё его нутро желало притянуть её в объятья, и заверить, что всё будет хорошо. Но он знал, что если поступит так, то это будет ложь.

— Он домогался тебя, Серенити, — она побледнела от его слов, но он не позволил этому повлиять на себя. — А ты позволяла ему это делать, — из неё вырвались новые рыдания, но он и этому не позволил повлиять на себя. — Не прячься от правды, чёрт возьми.

Злость в голосе миллиардера, заставила её желать свернуться в клубок, и рыдать, что есть сил.

— Мне ж-жаль...

— И правильно, — он сжал кулаки, стараясь держать руки при себе. — Потому что, в следующий раз, меня может не быть рядом, чтобы остановить негодника. — Фантазия сыграла с ним злую шутку, показывая сюжет, когда Серенити попадает всё же в руки другого мужчины, и тот доводит начатое до конца. — Мне нужно, чтобы ты максимально внимательно послушала меня, ангел.

Голубые глаза, полные потрясения и боли, встретились с его.

— Рано или поздно, тебе придётся сделать выбор, и я считаю, что сейчас, настало самое подходящее время, — и прежде, чем она успела что-то возразить, продолжил, — ты должна определиться, хочешь ли ты действительно жить, или нет. — И несмотря на то, что Серенити вздрогнула от его слов, продолжил, — я знаю через что тебе пришлось пройти, и так же, знаю, что часть тебя, всё ещё винит себя за то, что произошло с отцом.

Виллем сделал ещё один глубокий вдох.

— Но также, я знаю, что ты не настолько глупа, чтобы действительно, чувствовать свою вину. Он принимал собственные решения, и они оказались ошибочными. Он превратил своего собственного ребёнка в пешку, в борьбе за свои же мечты. Он решил убить себя, вместо того, чтобы взглянуть в лицо своим ошибкам. Он решил оставить тебя.

Медленно, Виллем взял руки девушки в свои. Они были такими хрупкими и холодными, и он почувствовал, как невидимые цепи опутывают их, соединяя вместе души.

— Настало твоё время, Серенити. Ты должна знать, что каждый раз, когда ты позволяешь кому-то возвышаться над тобой, каждый раз, когда позволяешь сделать из себя жертву, ты отказываешься от собственной жизни. Таким образом, ты всё ещё позволяешь своему отцу диктовать, как тебе жить, прямо из могилы, и если так и будет продолжаться, тогда, какого же ты чёрта, тогда сломала себе ногу? — Виллем крепче сжал её руки, и когда он вновь заговорил, голос был низким и диким, — какого дьявола, ты вообще просила меня о помощи, если собираешься снова и снова отказываться от полноценной жизни.

Серенити не отвечала, вместо этого, склонила голову. Несколько мгновений спустя, он почувствовал, как её слёзы падают на их сплетённые руки.