Нора Робертс - Рискованное дело Страница 11

Я ничего не могу вам рассказать. — Лиз вырвалась и снова сбросила скорость.

Может быть. А может, вам что-то известно, хотя сами вы о том и не догадываетесь. Я занимаюсь уголовным правом больше десяти лет. Знали бы вы, какими ценными иногда бывают даже самые незначительные обрывки информации! Поговорите со мной! — Он сильно сжал ее руку. — Прошу вас.

Лиз думала, что ее сердце давно ожесточилось, но сейчас противиться оказалось трудно. Почему она может часами торговаться за акваланг, но никогда не отказывает, если ее о чем-то мягко просят? Джонас Шарп не принесет ей ничего, кроме неприятностей... Заранее все зная, она вздохнула.

—Ладно, давайте поговорим. — Она заглушила двигатель и положила катер в дрейф. — Пока вы будете рыбачить. — Едва заметно улыбнувшись, она отошла от него подальше. — Без проводки!

С профессиональной легкостью Лиз достала удилище из держателя, вделанного в ручку кресла.

—Пока сидите и получайте удовольствие, — велела она. — Иногда рыба так распаляется, что кидается на крючок даже без наживки. Как только у вас начнет клевать, пристегивайтесь и тяните!

Джонас устроился в кресле и сдвинул шляпу на затылок.

А вы?

Я вернусь на мостик и поведу катер потихоньку вперед; так рыба вымотается, но с крючка не сорвется. — Она одной рукой собрала волосы и забросила их за спину. — Самые рыбные места еще далеко, но, раз вам все равно, поймаете вы что-нибудь или нет, я не хочу напрасно тратить топливо.

Он откинул голову на спинку кресла и скривил губы.

Разумно. Другого я от вас и не ждал.

По-другому мне нельзя.

Почему вы приехали на Косумель? — Не глядя на удилище, Джонас достал сигарету.

Вы пробыли здесь уже несколько дней, — возразила она. — Могли бы и не спрашивать.

У вас на родине тоже есть красивые места. Раз вы прожили здесь уже десять лет, значит, Штаты покинули еще совсем девочкой.

Нет, девочкой я не была. — Что-то в ее голосе заставило его снова посмотреть ей в глаза. Какую тайну они хранят? — Я приехала сюда, потому что тогда мне показалось, что так надо. И дальнейшее подтвердило мою правоту. В детстве я с родителями приезжала на Косумель почти каждый год. Они обожали нырять с аквалангами.

Вы переехали сюда вместе с родителями?

Нет, одна. — На сей раз она ответила почти без выражения. — Мистер Шарп, вы заплатили двести долларов не за расспросы обо мне самой.

Иногда подробности чьей-то биографии оказываются полезными. Вы сказали, у вас есть дочь. Где она?

Учится в школе в Хьюстоне — там живут мои родители.

Значит, бросила ребенка на дедушку с бабушкой, а сама наслаждается жизнью в тропическом раю. Ее ответ не удивил Джонаса, хотя дурной привкус остался. Он глубоко затянулся и принялся разглядывать профиль Лиз. Мать-кукушка? Нет, не похоже.

—Вы по ней скучаете?

Ужасно! — тихо ответила Лиз. — Через несколько недель она приедет домой, и до конца лета мы с ней будем вместе. К сожалению, сентябрь всегда наступает слишком быстро. — Она смотрела куда-то в пространство, как будто разговаривала сама с собой. — Но все к лучшему. Родители замечательно заботятся о ней, и она получает прекрасное образование — берет уроки фортепиано и балета. Мне прислали фотографии с ее сольного концерта, и... — Лиз опомниться не успела, как ее глаза наполнились слезами. Она повернулась лицом к ветру и смахнула слезы, но Джонас все успел заметить. Он молча курил, давай ей время прийти в себя.

Вы когда-нибудь возвращались в Штаты?

Нет. — Лиз вздохнула и мысленно обозвала себя дурой. Это все снимки, внушала она себе, снимки, которые пришли вчера по почте. Ее девочка в розовом платье...

От кого-то прячетесь?

Она круто развернулась к нему. Сентиментальность сменилась яростью. Тело ее выгнулось, как лук, готовый выстрелить. Джонас поднял руку:

—Извините, у меня профессиональная привычка лезть в чужие тайны!

Лиз заставила себя расслабиться, убрать напряжение — она давно научилась управлять своими эмоциями.

—Так и без пальцев недолго остаться, мистер Шарп!

Он широко улыбнулся.

—Да, наверное, но я всегда считал, что риск — дело благородное. Вас ведь зовут Лиз, да?

Она слегка нахмурилась; челкой небрежно играл ветер.

Да... только друзья.

Это имя вам подходит, кроме тех минут, когда вы напускаете на себя равнодушный вид. Тогда вам больше подходит Элизабет.

Она смерила его испепеляющим взглядом, уверенная, что он нарочно пытается ее раздразнить.

Никто не зовет меня Элизабет. Джонас только ухмыльнулся.

Почему вы не спали с Джерри?

Что, простите?!

—Да, определенно Элизабет. Вы красивая женщина, хотя и не в общепринятом смысле слова. — Комплимент он метнул небрежно — словно бросил сигарету в воду. — Джерри питал... слабость к красивым женщинам. Не могу понять, почему вы с ним не стали любовниками.

На секунду — только на секунду — в голове Лиз мелькнула мысль: уже очень давно никто не называл ее красивой. Когда-то ей нужно было, чтобы ею восхищались... Она повернулась к нему и смерила его убийственным взглядом. Сейчас ей такие комплименты не нужны.

Я не хотела спать с ним. Возможно, вам трудно будет понять, поскольку у вас такое же лицо, как у него. В общем я не считала Джерри неотразимым.

Правда? — По-прежнему расслабленный и невозмутимый, Джонас как будто не обращал внимания на то, что с ней происходит. Он открыл холодильник и предложил ей пива. Когда Лиз молча покачала головой, он вскрыл банку для себя. — Каким же вы его считали?

—По-моему, он плыл по течению. Случайно течение прибило его ко мне. Я дала ему работу, потому что он показался мне ловким и сообразительным. Если честно, я и не ожидала, что он проработает у меня больше месяца. Такие, как он, нигде подолгу не задерживаются.

Хотя ни один мускул не дрогнул у него на лице, Джонас насторожился.

Что значит «такие, как он»?

Ваш брат всегда стремился к легкой наживе. Он работал, потому что хотел есть, но всегда гнался за крупным кушем, получив который ему бы уже не пришлось трудиться.

Значит, вы все-таки его раскусили, — пробормотал Джонас. — Что же ему понадобилось на Косумеле?

Говорю вам, не знаю! Насколько мне известно, он любил развлекаться и загорать. — Лиз в досаде всплеснула руками. — Я сдала ему комнату, потому что он показался мне безобидным, а лишние деньги для меня всегда кстати. Мы с вашим братом не были близки ни в каком смысле. Больше всего он делился со мной своими планами, когда хвастал, что собирается нырять за большими деньгами.

Нырять? Где?

Стараясь успокоиться, Лиз провела рукой по волосам.