Виктория Ли - Вдогонку за судьбой Страница 11

– А вы надеетесь, что я буду тихо стоять и ждать, пока вы меня изнасилуете?

– Я вовсе не…

– Заткнитесь!

В глазах его мелькнула растерянность, которая, впрочем, тут же исчезла, к ее удивлению, вместе с гневом. Вновь его лицо превратилось в равнодушную маску, и она поняла, что проиграла. Но как же приятно было бросить ему в лицо его же собственный приказ. То, что она велела ему заткнуться, очень подняло ей дух. К несчастью, это также прекратило переговоры.

Кафельные стены, отражая, усиливали звук тяжелого прерывистого дыхания, и она, увы, слишком поздно, подумала, что кусаться и брыкаться было, пожалуй, ни к чему. Теперь его тело плотно прижималось к ее телу, и ей не потребовалось и минуты, чтобы понять, что никак не может отдышаться после борьбы только она. Его дыхание было ровным, а грудь твердой, как скала. Эта скала сейчас буквально припечатала ее к стене, пресекая всякие попытки сопротивления.

Неожиданно для себя она поняла, что по лицу ее катятся слезы. Слезы отчаяния и бессилия. Господи, она же не плакала со времен разрыва с Фрэнком… И тогда слезы в основном были вызваны не их расставанием, а тем, что он забрал с собой их кошку. Все это происходило четыре года назад. А теперь какой-то незнакомый мужик снова заставил ее расплакаться. Она приказала себе не реветь, но тут же должна была прикусить язык, чтобы не выругаться, потому что слезы не прекращались.

Анджела проклинала себя за эту слабость, но ничего не могла с собой поделать. Она подняла глаза и приготовилась встретить его презрительный взгляд.

– Я привез вас сюда вовсе не за тем, чтоб насиловать. И, думаю, вы это прекрасно знаете. – Голос его был низкий, мрачный, тон холодный, слова падали, словно камни.

Анджела пришла в ужас, когда убедилась, что ему абсолютно все равно, что она чувствует.

Судорожно сглотнув, Анджела попыталась припомнить время, когда считала, что спокойствие – вещь обычная и постоянная.

– Извините, но, когда мужчина тянется к моему брючному ремню, я могу предположить только одно.

– По-моему, вам хотелось в туалет.

Она заморгала и попыталась ответить таким же безразличным тоном.

– Я умею справляться с этой проблемой без посторонней помощи где-то с трех лет.

– Если вы сумеете расстегнуть пояс и спустить брюки с помощью рук, связанных за спиной, вы более опасны, чем я предполагал, – насмешливо произнес он.

Хок предусмотрительно отодвинулся на пару дюймов, позаботившись, по ее мнению, о собственной недосягаемости. Хватка на ее волосах чуть ослабилась, и кожу на голове начало слегка покалывать: кровь снова стала поступать к онемевшему скальпу.

– Это вы у нас здесь все знаете и умеете, – отозвалась она. – С чего вы взяли, что я опасная личность? – В ту же секунду у нее в голове мелькнула непрошеная картинка: она поднимает пистолет с цементного пола гаража и наводит на этого мужчину. Она выругалась про себя.

Хок отодвинулся еще дальше и скрестил на груди руки.

– Мы зря тратим время, – бесстрастно произнес он.

– Тогда развяжите меня, и я быстренько со всем управлюсь.

Когда он даже не шевельнулся и ничего не ответил, до нее дошло, что этот тип вовсе не собирается развязывать ей руки. Она ужаснулась.

– Не можете же вы…

– Могу.

– Но я не могу…

– Идите сюда. – Он указал на место перед унитазом.

Анджела затрясла головой, чувствуя, как снова подступают ненавистные слезы.

– Нет!

– Это ваш последний шанс, – предупредил он.

Лицо его оставалось непроницаемым, тон ровным и безразличным. Она поверила ему так же, как всему, что он говорил этой ночью. В том числе и насчет того, что насилие не входит в его планы.

Выбора у нее не было: с каждой минутой потребность облегчиться возрастала все больше и больше. Так что, несмотря на угнетавшую ее унизительность происходящего, приходилось отбросить скромность и поскорее покончить с этим делом.

Анджела послушно встала туда, куда он велел, и устремила взгляд на украшавшие кафель цветочки. Надо отдать ему должное, помогая ей в этой процедуре, он действовал споро и ловко, так что справился с задачей, не заставляя ее чувствовать себя еще хуже. Она не успела сообразить как и что, а он уже застегивал ее слаксы и пряжку на брючном ремешке.

Анджела продолжала смущенно смотреть в пол, не в силах встретиться с ним глазами, пока он не отвел ее в комнату. Там он толкнул ее на кровать, и, когда она отползла от него подальше и свернулась в клубочек у изголовья, ее тюремщик, не обращая на нее внимания, молча стал рыться в своей сумке. Анджела смотрела, как он вытащил свитер и ту штуку, которая была в него завернута. Она постаралась скрыть свое облегчение, которое почувствовала, когда он открутил с пистолета глушитель и убрал его обратно. Пистолет отправился к нему под куртку, по-видимому, в кобуру. Затем он опустил руку в карман куртки и вынул ее сжатую в кулак. Когда он раскрыл ее, на ладони лежало что-то, напоминающее капсулу с лекарством.

Она не могла сообразить, что он от нее хочет.

Показывая капсулу ей, он произнес:

– По всей вероятности, вы знаете, что это такое, но, чтобы не тратить времени зря, я скажу… Чтобы не возникало недоразумений.

– Я не знаю…

Его холодный взгляд заставил ее замолчать. Держа капсулу в пальцах, чтобы она могла ее хорошенько рассмотреть, он продолжил:

– Это желатиновая капсула. В желудке она рассасывается примерно за двадцать минут. Бояться, что она разломится, не стоит: я хорошо ее заклеил. В ней достаточно кокаина, чтобы выжечь ваш мозг и, вероятно, отправить на тот свет… Впрочем, к тому времени вам это будет безразлично.

Запястья ее горели в тех местах, где галстук натер кожу, ребра ныли от ушибов из-за автомобильной тряски, но в этот миг Анджела забыла обо всем, охваченная приступом ужаса. Она как завороженная не сводила глаз со смертоносной капсулы, понимая, что погибла.

– Если вы расскажете мне все, что я хочу знать, я дам вам рвотное средство, чтобы капсула вышла обратно. – Он показал ей маленький пузырек с сиропом ипекакуаны, рвотного корня, который достал из своей спортивной сумки. – Капсула не останется в вашем желудке и десяти минут, если вы не вздумаете запираться. Разумеется, вы можете рассказать мне все, что я хочу узнать, не подвергая себя таким крайним мерам.

– Я не понимаю, что вы от меня хотите, – снова попыталась прояснить ситуацию Анджела. – Я не та, за кого вы меня принимаете…

– Ложь будет стоить вам жизни, Анджела. Я знаю, что вы часть команды, посланной меня убить. Теперь ситуацией владею я. Если вы дадите мне нужную информацию, я даю вам шанс уцелеть.

– Я не вхожу ни в какую команду, – начала она, отчаянно пытаясь заставить его выслушать себя. – Я не имею никакого отношения к людям, которые охотятся за вами, – слова замерли у нее на устах.