Мерил Сойер - Последняя ночь Страница 11

– Да?

– Такие вещи, наверное, не стоит обсуждать по телефону, но тем не менее мне не остается ничего другого. Твоя мать сказала, что застала тебя и твою подружку голыми в ванне. – В трубке повисла мертвая тишина. Роб продолжил: – Если у тебя есть девушка и между вами уже близкие отношения, не забывайте по крайней мере о безопасном сексе.

– Ну, по-жалуй-ста! – досадливо протянул Зак.

Черт! Что может быть глупее, чем воспитывать сына по телефону?! Если бы Зак жил не с матерью, а с ним, было бы куда легче найти общий язык со своим непослушным отпрыском. Роб проклинал Элен, наверное, в миллионный раз. Если бы она поверила в него, в серьезность их брака… Нет, он больше не жалел о том, что она бросила его, – к ней он давно уже охладел, – он скучал по Заку. Ему приходилось вести беседы с сыном по телефону, поскольку Элен продолжала препятствовать частым встречам сына с отцом.

Но она, видите ли, при этом рассчитывала, что именно Роб будет держать под контролем взбунтовавшиеся гормоны пятнадцатилетнего подростка. Это была своего рода месть мужу, поскольку Элен считала, что именно Роб виноват в том, что они расстались. Ей было совершенно наплевать, что он оставался единственной страдающей стороной. Он один был обвинен во всем, его имя было обесчещено, его карьера была разрушена, Элен же не потеряла ничего.

– Пап, – начал объяснять Зак своим всегдашним нахальным тоном, – не могу же я просто так взять и вытащить «спасательный жилет». Крошка решит, что я заранее спланировал затащить ее в койку. Все будут выглядеть, как в стране дураков.

Спасательный жилет? Господи, так вот как сейчас парни называют презерватив. Подходяще, но ощущение оставляет какое-то угнетающее.

– Все зависит от того, как ты это обставишь. Объясни, что ты прежде всего заботишься о ней и хочешь защитить ее.

Вновь последовало продолжительное молчание и затем:

– Потрясное объяснение. Совершенно потрясное! Спасибо, пап. Теперь я знаю, как мне действовать. Ну, пока.

– Передай трубку матери, Зак. Я позвоню тебе на следующей неделе. – Роб подождал, пока Элен взяла трубку, и заявил: – Я хочу, чтобы это лето Зак провел со мной здесь, на Гавайях. И чтобы никакого бреда по поводу каких-то вечеринок или спортивных лагерей. Слышишь? Я хочу, чтобы он ко мне приехал. Все!

Элен неохотно согласилась, и он положил трубку. Роб продолжал сидеть на диване, чувствуя себя не в силах подняться и пойти на кухню. Настроение у него было испорчено.

Полутемная комната освещалась сейчас только лампой от аквариума. Там медленно и бесшумно плавали кругами красивые тропические рыбки, чья радужная окраска напоминала утреннюю зарю на Гавайях. Роб вдруг понял, что его жизнь очень похожа на этот аквариум: то же бесконечное, бесцельное кружение.

– Вот черт! Возьми себя в руки, старик. – Он вскочил на ноги и резкими шагами направился на террасу, выходящую на Сансет-Бич. – Тебе абсолютно не на что жаловаться.

В общем, это была правда. Его частное детективное агентство процветало, принося ему огромный доход практически без его участия; его еженедельная колонка «Разоблачения» сделала его местной знаменитостью. Он добился не так уж мало для парня с задворок Галвестона, приехавшего на Гавайи ни с чем почти двадцать лет назад.

Роб стоял, вглядываясь в морскую даль и прислушиваясь к глухому зову океана. Полная луна плыла по безоблачному небу, проливая серебристый свет на волны. Туземцы считали, что это духи предков превращаются в шквалистый северный ветер и гонят на берег устрашающе огромные волны. Подобно армии подводных чудовищ, они выходят из моря одно за другим, одно за другим.

Океан оказывал на него гипнотическое действие. Казалось, что сам он, Роб Тагетт, является действующим лицом какого-то магического ритуала. На заре сюда придут серфингисты и сказочная красота ночи исчезнет. Но сейчас Роб позволил морю околдовать себя. Мысли его вместе с волнами то становились ясными и прозрачными, то, ускользая, превращались в ничто.

Он вспомнил ссору с Даной Гамильтон за ленчем. Черт! Чего, собственно, он ожидал? Она старательно избегала ее все это время. Почему он вдруг решил, что она захочет пойти вместе с ним на концерт? Почему он не пригласил какую-нибудь другую женщину?

С тех пор как он был обвинен в изнасиловании, он не доверял ни одной женщине и вряд ли поверит им когда-нибудь вновь. Он всегда с подсознательным страхом ожидал крушения своей карьеры и брака, и его опасения подтвердились. Голословные обвинения лишили его всего.

С тех пор он был убежден, что все женщины вероломные лгуньи. Чтобы обезопасить себя от их коварства и чар, Роб предпочитал назначать свидания красоткам, у которых морали было не больше, чем у уличной кошки, или же, наоборот, – правильным, которые никогда не лгут. Проблема была лишь в том, что правильные, как Гвен Сихида например, слишком быстро надоедали. Ему казалось, что Дана не такая, как другие, вообще не такая, но у него никогда не было возможности проверить это.

Безусловно, написанная им статья отнюдь не способствовала тому, чтобы завоевать расположение Даны. Он не переживал по этому поводу. Он должен был написать именно так. Слишком часто справедливость и правосудие оказывались на стороне мерзавцев. Извращенец Тенаки вышел на свободу. Пусть дело провалила окружная прокуратура, а не Дана, но суть была не в этом.

– Хватит, – произнес он вслух. – Забудь ее.

Он презирал женщин. Свое отношение к ним Роб пытался замаскировать остротами, которые, кроме чувства горечи, ничего ему не приносили. Он все-таки надеялся, что пройдет время, и та роковая ночь останется далеким воспоминанием, но увы. Скорее наоборот, с каждым днем он ненавидел себя и весь мир все больше и не понимал, почему так происходит.

Зазвонил телефон, и Роб бросился к трубке, надеясь, что это вновь Зак.

– Гарт? Вот так сюрприз!

К Гарту он испытывал огромное уважение, и сейчас, услышав его голос, Роб почувствовал жгучий стыд. Его друг никогда не жалел себя и не позволял себе озлобляться, хотя имел для этого все основания. Он же делал и то и другое ежечасно.

– Что случилось, Гарт?

– У меня есть клиент, которому нужна помощь, и немедленно. Что ты сейчас делаешь?

– Ничего. Пусть едет ко мне.

– Прекрасно. Подожди минуту. – Роб слышал, как Гарт продиктовал своему клиенту его адрес. Роб взглянул на часы. Почти одиннадцать. Почему нельзя было подождать до утра? В трубке на несколько секунд воцарилось молчание, и он понял, что парень уходит из эффектного дома Гарта.

Однажды Роб был на вечеринке в этом самом доме. Собрались почему-то одни адвокаты. Он сразу понял, что общаться один на один с Гартом – одно, но если рядом с ним оказывается сразу больше двух адвокатов одновременно, то это совсем другое. Съезд профессионалов. Жуткая тоска. С этой вечеринки он уехал первый. Дом Гарта ему нравился, но от его сумасшедшего попугая, который имел привычку плеваться птичьим кормом и постоянно грозился тебя прикончить, он был не в восторге.