Анастасия Слугина - Над нами общее небо Страница 11

- Но я люблю новую красивую обувь. Предо мной дилемма.

- Я действительно не преследую каких-то целей. И ты действительно мне нравишься. И чем больше я провожу с тобой времени, тем острее осознаю, что влип по самые уши.

- Может, все-таки стоит остановиться в начале пути?

- Для тебя, может, такой вариант и возможен. Но для меня уже нет пути назад. 

- Почему?

- Возможно, потому что я не умею останавливаться и говорить себе "нет". Я уже все решил для себя относительно тебя.

- А мое мнение тебя совсем не интересует?

- Я не это имел в виду. Мои чувства не зависят от чьего-то мнения. Ты можешь уйти в любой момент, но я уйти не смогу, в этом весь я. Сейчас как никогда я ощущаю тебя рядом. И я не хочу расставаться ни с тобой, ни с этим ощущением, я привык подчиняться зову сердца.

- Я так понимаю, твое жизненное равновесие, если ты, конечно, не врешь, сейчас зависит от меня? - девушка, повернув голову, посмотрела в голубизну его глаз. Его лицо выражало спокойствие и неизбежность. Он положительно покачал головой. Она глубоко вдохнула и легла на коврик, подставляя свое тело солнечным лучам. Помолчав немного, Лера закрыла глаза и сказала:

- Давай попробуем. Но только пообещай мне, что если я захочу уйти, ты не будешь этому мешать.

- Я не могу обещать тебе того, о чем еще сам не знаю. Пока могу предложить только плыть по течению.

- Здорово! Чует мое сердце, добром это не кончится!

- Эй, малыш, что за пессимистичный настрой? Моя жизнь только что обрела смысл, а ты говоришь о плохом предчувствии!

- Do not worry be happy!

- I do not worry be happy!

- Ну, вот и отлично. Только не думай, что у тебя получится мной манипулировать! А то вы, мужчины, всегда слишком много на себя берете. Это я так предупредила, на всякий случай, - как-то скомканно произнесла Лера. Ваня лег рядом и, взяв ее за руку, ответил.

- «Женщины славятся умением держать под башмаком своих мужей, они даже никогда не скрывали этого… мужчине даже хорошо быть под башмаком, только бы башмак этот был прекрасным». Так что это скорей коснется меня, чем тебя.

- Чье высказывание?

- Эптон Билл Синклер - американский писатель.

- Вот это я понимаю! Я думаю, все мужчины должны думать подобным образом.

- Все - не все, но влюбленные точно! Лера, я хочу подарить тебе этот кулон, - он переложил его из своей руки к ней на живот. Девушка открыла глаза и, сощурившись от яркого солнца, взяла его в руки и, сев, заговорила.

- Ваня, я не могу его принять. Во-первых, меня не поймут дома, во-вторых, он мне великоват, в-третьих, он больше смахивает на оберег, нежели на ювелирное украшение. А это значит, что он предназначен для тебя. Извини, но я не приму его.

- Ага, я все понял, - как-то задумчиво сказал Иван. И добавил, надевая кулон на шею. - Ладно, не хочешь, как хочешь.

После небольшой паузы Лера задала вопрос:

- Скажи мне, только честно. Насколько серьезно я могу воспринимать твое отношение ко мне?

Иван крутил в руках солнечные очки и, подняв голову, нежно улыбнулся.

- Ты все еще боишься?

- Не то что бы. Но хотелось бы знать, к чему готовить сердце.

- Малыш, мне уже далеко за двадцать, у меня достаточно большой опыт и послужной список побед среди женщин. Но ни одна из них не становилась мне так дорога за столь короткий промежуток времени. Я понимаю, что прошло слишком мало времени. И, возможно, я тороплюсь, делая столь серьезные выводы. Но чувства, которые во мне сейчас живут по отношению к тебе... Они чище, ярче, более трепетные и более сильные, чем когда-либо в моей жизни. Даже первая любовь уступает во многом этим чувствам. Конечно, возможно, что это какие-то возрастные реакции организма. Возможно, чем старше мы становимся, тем сильнее начинаем чувствовать. Даже если это так, то могу сказать только одно. С каждым днем я становлюсь старше и в конце моего жизненного пути я умру от всепоглощающей любви к тебе. 

Лерка смотрела, внимательно изучая его мимику, потом, улыбнувшись тихо сказала:

- Ты, случайно, книжек не пробовал писать? У тебя должно неплохо получиться.

Иван широко ей улыбнулся и, прищурив один глаз, сознался.

- Вообще-то, ты права. Я пишу, только не книги.

Девушка вытаращила на него глаза.

- А что?