Дженел Тейлор - Все ради любви Страница 11

Никогда ей не забыть тот ноябрьский вечер, семь с половиной лет назад, когда она узнала, кто такой «Джеймс». Она вышивала и вдруг услышала по телевизору его голос, тот самый, что шептал ей на ухо такие соблазнительные вещи, распаляя ее и возбуждая неукротимое желание принадлежать ему. К счастью, обеих дочек не было дома, когда она поняла: Квентин Ролс выступал в рекламном ролике прохладительных напитков. Сначала Рэчел почувствовала себя уязвленной и разозлилась, но потом решила, что у нее нет прав на такие чувства, поскольку четыре года назад они не давали друг другу никаких обещаний, просто приятно провели время.

Уголки губ Рэчел приподнялись в улыбке, когда она представила себе его. С того вечера она стала страстной футбольной болельщицей, чтобы видеть Квентина, наблюдать за его игрой. Из статей и комментариев она узнала, что в тридцать восемь лет он уже слишком стар для игры, а организм его ослаблен несколькими серьезными травмами. Похоже было, что звезда Квентина Ролса быстро тускнеет, и это было грустно, хоть он и обманул ее несколько лет назад. Возможно, и у него была причина так поступить, ведь и она пронеслась по его жизни, как молния, не попрощавшись, не оставив ни адреса, ни телефона.

(Выбрось его из головы, Рэчел, не то ты примешься сравнивать с ним всех своих поклонников. Ты его больше никогда не увидишь, все произошло слишком давно, чтобы пытаться восстановить вашу связь. К тому же, он слишком молод: побойся Бога, ты уже растила дочерей, а Квентин был еще мальчишкой! Он дважды женился и разводился, так что в мужья годится не особо. В газетах его описывают как плейбоя, а тебе ведь не нужен просто еще один скоротечный роман. Он принадлежит спорту — у тебя с ним нет ничего общего. Оставь глупые мечты! Если тебе необходим мужчина, приглядись к Кейту Хейвуду, как советует Бекки, он, похоже, больше подходит тебе и твоему стилю жизни. Если он тебе не понравится, ты сумеешь отделаться от него, не заводя с ним близкой дружбы.)

Рэчел открыла глаза, выпрямилась на стуле и подумала о другом. Взгляд ее упал на стоявшую в рамке на столе фотографию родителей. Жаль, что их уже нет, но они и так прожили больше семидесяти лет, и жизнь их была насыщенной и счастливой. Возможно, Рэчел унаследовала некоторые женские проблемы от своей обожаемой матери, поскольку родилась, когда той было уже сорок, после нескольких выкидышей, лишивших ее братьев и сестер. Ах, если бы у нее была сестра, которая стала бы ей ближайшей подругой и доверенным лицом, ей можно было бы рассказать все, что не расскажешь друзьям, и получить дельный совет. Рэчел знала, что ей повезло вырасти в дружной семье, с замечательными родителями. В День Отца она ездила в Афины, чтобы положить цветы на отцовскую могилу и убедиться, что за ней хорошо ухаживают. Она послала поздравление Ричарду Гейнсу, но ответа не получила и не была уверена, что для него это что-нибудь значило.

Говард Тимс и Дэниел Гейнс были превосходными отцами, так что добрые воспоминания смягчали утрату. Дэниел был хорошим мужем: если не обращать внимания на неприязнь его родителей, их брак можно считать удачным. Они любили друг друга, но самая сильная страсть в ее жизни пришла с мужчиной, которого она едва знала, но забыть не могла.

(Не смей думать о Квентине!)

Рэчел просмотрела оставшиеся в альбоме снимки последних лет, закрыла альбом, отложила его и улыбнулась. Она может за многое благодарить судьбу, ей повезло, у нее почти нет проблем. Однако странное беспокойство сжирало ее: хотелось новых приключений, новых успехов. Может быть, пока дети в отъезде, можно расправить крылья, поискать новые и увлекательные пути? И, если ей встретится такой неотразимый мужчина, как Квентин Ролс, она пойдет за ним.

В следующую пятницу, вечером, Рэчел приехала в «Джулиан Смит Казино» вместе с Бекки и Скоттом Куперами и Дженнифер и Адамом Бримсфордами. Стоянка была забита машинами, мужчины высадили женщин у входа и отправились искать место для парковки. Музыка шестидесятых годов звучала внутри длинного каменного здания с пристройками из сосновых бревен. Над крутой крышей поднималась смотровая площадка с застекленными окнами и наружным балконом. Много лет она была закрыта, а теперь ее отремонтировали, покрасили, и туда можно было пускать гостей.

Пока женщины стояли под навесом у входа, Джен принялась извиняться за то, что заставила их ждать, поскольку у Адама возникли проблемы с одним из клиентов.

— Не беспокойся, — сказала Бекки. — Мы приехали не поздно, вернее, не рано. Гости будут прибывать еще целый час. У нас масса времени.

Джен благодарно улыбнулась.

— Ты потрясающе выглядишь, Рэчел, — обратилась она к подруге. — Все будут счастливы тебя видеть. Хорошо, что ты поехала с нами.

— Спасибо. Сегодня мы все выглядим потрясающе.

— И платьишки у нас неплохие, — заметила Бекки. — Слава Богу, что после непогоды на прошлой неделе сегодня не так душно и сыро. В этом старом доме нет кондиционеров, а от открытых окон и дверей в Огасте летом мало толку. К счастью, в открытом вечернем платье еще можно терпеть.

— Нельзя было устраивать встречу в другом месте, — твердо сказала Джен. — Наше место здесь. Тут должная атмосфера — и история. Забудь, что мы окончили школу тридцать лет назад, считай, что мы молоды и не замечаем плохой погоды и кусачих насекомых.

— Оптимистка! Но мне не терпится всех повидать. Вот и мальчики идут. Можно отправляться веселиться.

Все впятером они вошли через двустворчатые двери в круглое фойе, где над аркой, ведущей в следующее помещение, висел плакат: «Привет классу АРС 64 года!». Одноклассники, работавшие за регистрационными столами, выдали им карточки с именами. На карточках были их фотографии школьных лет, что вызвало смех, шутки и воспоминания о прошлых днях.

От регистрационного стола их повели к видеокамере, установленной на штативе. Билли Бейтс брал интервью у всех приходящих, чтобы можно было приобрести запись. Он добрался и до Рэчел, заставив ее рассказывать о семье.

Гости прибывали, обменивались поцелуями, объятиями, радостными приветствиями, делились друг с другом тем, что делали со времени последней встречи в 1979 году, на ней Рэчел была вместе с Дэниелом, всего за несколько месяцев до его гибели в авиакатастрофе. В фойе становилось тесно, все больше людей толпилось там, беседуя.

— Пошли внутрь, посмотрим, кто еще здесь есть, и чего-нибудь выпьем, — предложил Адам и двинулся вперед.

— Смотрите-ка, здесь все-таки что-то переделывают, — воскликнула Бекки. — Появились встроенный бар и кухня. Очень кстати — с угощением тут всегда были трудности.