Элис Детли - В любви дозволено всё Страница 11

Но и у Сьюзен голова не опилками набита. Разумеется, даже обретя былую форму, ей никогда не одолеть этого белобрысого дылду — уж слишком он силен.

Однако, если он не подсыплет ей еще какой-нибудь дряни и она сохранит способность трезво рассуждать, тогда посмотрим, чья возьмет. Для начала надо дать ему расслабиться, — пусть себе думает, что Сьюзен вполне довольна судьбой, которую он ей определил. Пусть поверит, будто она не способна сорвать его мерзкие замыслы. И тогда, быть может, Сьюзен заставит его действовать так, как захочет она…

— Как вы себя чувствуете? — Его резкий голос рассек тишину, царившую в каюте. Он приблизился к кровати, не сводя с нее глаз.

Сьюзен смотрела на него еще секунду, затем отвернулась. Кому он морочит голову? В душе что-то оборвалось: он слишком коварен и жесток, чтобы она могла обвести его вокруг пальца. Но не лежать же ей просто так, терпеливо дожидаясь смерти. Надо попытаться вырваться, и хитрость по-прежнему казалась Сьюзен наиболее надежным средством.

— Неважно, — ответила она, обрадовавшись, что голос ее слегка дрожит. Совсем не повредит, если она и говорить будет так же плохо, как выглядит. — Ужасная слабость.

— Вас укачало? — допытывался он, внимательно всматриваясь ей в лицо. Он словно забыл, что с ней проделали, перед тем как похитить.

— Думаю, наркотик был слишком сильный.

Ядовитое замечание сорвалось у нее нечаянно, ее просто взбесило такое лицемерие. Зачем он прикидывается, будто сочувствует? Сьюзен чуть было не потеряла над собой контроль из-за новой попытки оставить ее в дураках. Но препирательства не помогут завоевать его расположения.

— Часа через два худшее останется позади. — Озабоченно нахмурившись, он присел на край кровати.

— Хорошо бы поскорее, — пробормотала Сьюзен, пытаясь отодвинуться подальше, но лишь убедилась, что давно уже упирается спиной в стену каюты.

Она произнесла вполголоса проклятие, уткнулась лицом в подушку и зажмурилась, желая, чтобы ее оставили в покое. Но похититель, напротив, придвинулся ближе и мягко положил большую, теплую ладонь ей на лоб. От неожиданности глаза Сьюзен широко раскрылись, и она предприняла еще одну попытку отстраниться. Словно ничего не замечая, он погладил тыльной стороной ладони ее по щеке, коснулся шеи, и Сьюзен поняла, что спрятаться ей не удастся. Он совсем сбил ее с толку: его ясные голубые глаза были полны заботы, прикосновения удивительно нежны, и, несмотря на жесткую складку у рта, он был довольно красив.

Может, ей следует забыть свое недавнее желание перехитрить его? Может быть, лучше обнять его, положить голову к нему на колени и молить о пощаде? Может, не такой уж он жестокий и бессердечный негодяй? Вероятно, от головной боли у нее помутился разум…

— Нет, не… трогайте меня, — прорычала Сьюзен со всей свирепостью, на какую была способна.

Он вопросительно взглянул на нее, подняв одну бровь. Осторожно взял ее руку и стал щупать пульс, демонстративно игнорируя просьбу.

— Сколько раз у вас была рвота?

— Откуда вы знаете?..

— Почувствовал запах, когда вошел в каюту. Так сколько же раз?

— Я сбилась со счета.

Он прищурился, в глазах появилась озабоченность. Пальцы на запястье сжались сильнее. На миг Сьюзен показалось: сейчас он схватит ее и тряхнет как следует. Но он словно о чем-то глубоко задумался. Странно, Сьюзен вдруг почувствовала какое-то облегчение: похититель беспокоится о ее здоровье. Следовательно, она нужна ему живой.

— Голова кружится?

— Да.

— Тошнит?

— Да.

Отпустив ее руку, он тем не менее продолжал сидеть, ничем не выказывая намерения покинуть Сьюзен. Наоборот, внимательно смотрел на нее, словно обдумывая, как с ней поступить. Он явно поверил в болезнь Сьюзен, но, кажется, не знал, что предпринять. Пока, может быть, ничего. Он, видимо, решил подождать, посмотреть, не ухудшится ли состояние Сьюзен. А именно это ей и нужно было, чтобы осуществить свой план.

Опасаясь выдать себя неосторожным жестом или словом, Сьюзен снова закрыла глаза и еще раз мысленно пожелала, чтобы он поскорее ушел. Трудно управлять своими чувствами в том жалком состоянии, в каком она все еще пребывала. Ей не становилось лучше из-за того, что он сидел рядом в своих выгоревших джинсах, в черном матросском свитере с высоким горлом — такой мощный, пышущий теплом, такой чертовски… робкий.

— У вас есть имя? — мягко спросила она, сообразив, что информация может оказаться полезной, особенно если ей повезет и она свяжется с Максвеллом.

— Уайлдер. Фрэнк Уайлдер.

— Правда? — Она с любопытством на него покосилась: человек с таким именем должен быть честным, достойным гражданином, а не прихлебателем в криминальном мире.

— Ну да, правда.

Он криво усмехнулся, и сердце Сьюзен забилось сильнее. В другое время, в ином месте она нашла бы его привлекательным — это точно. Но здесь, сейчас, нельзя ни на секунду забывать, что под смазливой личиной скрывается безжалостный убийца. Иначе ей снова захочется вымаливать себе жизнь, а не бороться за нее. И это было бы непростительной глупостью.

— Слушайте Уайлдер, я не совсем здорова, а потому была бы очень признательна, если бы вы на время оставили меня, — пробормотала она, натянула на голову плед и отвернулась к стене.

Фрэнк, не двинувшись с места, смотрел на скорчившуюся в постели женщину со смешанным чувством досады и восхищения. Смелая женщина. Ее опоили наркотиком и похитили, затем посадили под замок на яхте, отдав во власть совершенно незнакомому мужчине, который, как она предполагает, является человеком из банды Трейдера. Она совершенно больна и разбита. И тем не менее сохраняет невозмутимость. Хотя он не мог бы с полной уверенностью сказать, что Сьюзен и вправду отчаянно смелая женщина. Может, она просто свихнулась? Так или иначе, она уже доказала, что хлопот с ней не оберешься.

Как быть, когда она поправится? Допустим, через день-другой она почувствует себя лучше, думал Уайлдер, охваченный то ли беспокойством, то ли злостью. Упадок сил, головная боль, головокружение — это последствия подсунутого ей снотворного, но вдобавок ко всему у нее оказался жар. Кожа, как убедился Фрэнк, коснувшись ее лба и щек, сухая и горячая. Слишком горячая и сухая, если учесть, как сыро и холодно в каюте. Надо бы измерить ей температуру, но в нынешнем настроении она скорее разгрызет термометр на куски и осколки выплюнет ему в лицо. Пожалуй, лучше попытаться дать ей аспирин или что-нибудь в этом роде.

Сьюзен лежала на левом боку, когда через пару минут Уайлдер вернулся из каюты на носу с лекарствами в маленьких пузырьках и графином воды. Больная слабо застонала, но не пошевелилась, когда он снова сел на кровать.