Энн Хампсон - Неосторожное сердце Страница 11

Войдя в свою каюту, Мюриел сразу увидела письмо, которое вчера написала Кристин, и облегченно вздохнула. Слава богу, она забыла отправить его; ее кузина не должна думать, что Мюриел выйдет за Эндрю замуж не по любви. Переполненная счастьем, она села к столу и, забыв об усталости, написала Кристин новое письмо.

Уже засыпая, она подумала: «Когда Кристин прочтет мое письмо, она решит, что я совсем потеряла голову. Да, потеряла… и хотела бы оставаться в таком состоянии до конца жизни».

На следующее утро тетя Эдит зашла к ней в каюту как раз в тот момент, когда Мюриел заканчивала возиться со своей прической. Старая дама неодобрительно посмотрела на нее, но промолчала.

— Ты еще не готова? — спросила она, взглянув на часы.

— Я сейчас, тетя Эдит. — Мюриел искала в ящике комода носовой платок, а когда повернулась, то увидела, что тетя стоит возле письменного стола.

— Сразу два письма Кристин? Я же просила тебя не связываться с этой взбалмошной девчонкой!

— О… — Взяв одно письмо со стола, Мюриел спрятала его в сумочку. — А то уже не имеет значения, — сказала она и, сложив второй листок пополам, бросила в мусорную корзину. — Одну минутку, тетя Эдит, я забыла свои духи.

— Духи… — старая дама с отвращением отвернулась, но, когда Мюриел ушла в ванную, нагнулась и достала отвергнутое письмо.

— Ну и ну! — Она не могла поверить своим глазам. — Да…

— Как вы можете! — Выхватив письмо, Мюриел разорвала его на мелкие кусочки. — Вы не имеете права читать мои письма!

Мюриел покраснела от стыда и бросила клочки в корзину.

— Как я могу? — тетя Эдит бросила на нее испепеляющий взгляд. — Как ты можешь?! Я никогда в жизни не читала ничего более… более откровенного. Подумать только — ты, умная девушка, могла написать такую чушь! Ты в своем ли уме?

— Но я же не послала его! — стала оправдываться Мюриел, подумав, что тетя Эдит могла бы употребить вместо слова «чушь» более резкое выражение. — Я написала другое письмо… совсем другое.

— Рада это слышать! — ответила тетя. — Пойдем, Мюриел, мы уже опаздываем!

Через три дня их корабль снова зашел в порт, на этот раз в Касабланку. Кэтлин и Билл уже бывали раньше во дворце султана в Рабате и решили провести этот день на морском курорте Федала. Эндрю взял напрокат машину, и они с Мюриел поехали в Рабат. Снова все увиденное приводило Мюриел в восторг. Дворец султана и сады поразили ее, но девушка тщательно скрывала свои эмоции, стараясь говорить легко и беспечно, а порой и со скукой.

Эндрю смотрел на нее со смешанным чувством удивления и насмешки. «Очень забавно, — думал он, — как она делает большие глаза и серьезно смотрит на меня, когда пытается обольстить. Иногда кокетливо прикрывает их густыми ресницами, иногда в них мелькает скука». Но бывали моменты, когда глаза Мюриел смотрели совершенно искренне и невинно, и тогда его беспокоило смутное сомнение. Эндрю хотел видеть в Мюриел только легкомысленную светскую женщину, но иногда в ней замечал ребенка, очаровательно нежного и робкого. Он привык иметь дело с женщинами, знал все их уловки. «Все это — часть игры, — убеждал он себя, — тут нет ничего нового». Он часто видел, как «искушенная» женщина изображает невинную девушку.

И ему не хотелось, чтобы Мюриел вела себя так же. Когда она, как ему казалось, была сама собой, он знал, что надо делать, он был спокоен, доволен собой и ждал того момента, когда она узнает, что он только играл с нею, что она зря тратила на него дорогое времечко. Но когда она начинала вести себя с детской непосредственностью, что-то вызывало его беспокойство и разные сомнения, а при мысли о скором расставании в душе у него возникало какое-то странное чувство.

Эндрю и Мюриел посетили Сале, лагерь корсаров шестнадцатого века; осмотрели старые районы города, затем на машине отправились в сады Удайя, чтобы выпить там чаю.

Эндрю не мог оторвать глаз от Мюриел, когда она сидела, откинувшись, на стуле, мечтательно глядя перед собой; ее губы были приоткрыты, а волосы под солнечными лучами, казалось, горели огнем… Он никогда не видел таких волос! Интересно, как они выглядят, когда не собраны в прическу… когда свободно падают на плечи? Эндрю рассердился на себя за такие мысли. Ну какое ему до этого дело? Это всего лишь приятное летнее приключение, через неделю оно закончится, через месяц — забудется… и Мюриел вместе с ним.

Мюриел подняла на Эндрю глаза и безмятежно встретила его взгляд. Он посмотрел на нее с притворной радостью, она не заметила его игры: по неопытности она считала его радость совершенно искренней. Она блаженно вздохнула и сказала ему, что она никогда не забудет эти дни. Эндрю улыбнулся: он подумал, что бы она сказала, если бы узнала, какие мысли мелькнули у него всего лишь минуту назад. Но, продолжая смотреть в ее глаза, он начал понимать, что не сможет так быстро забыть Мюриел. Казалось, само время остановилось на миг, давая ему шанс внимательно посмотреть, подумать, узнать… прежде, чем он сделает что-то, о чем будет потом жалеть. Жалеть?

Эндрю нахмурился, когда это слово пришло ему в голову. Что за странные мысли появляются у него в последнее время? О чем он может пожалеть. Он отвернулся, а Мюриел тихо вздохнула. «Почему он вдруг нахмурился?» — недоумевала она, не отводя взгляда от лица Эндрю. Та минута, когда они смотрели в глаза друг другу, была просто волшебной, и если бы Эндрю сейчас вновь заглянул ей в глаза, то они выдали бы все секреты ее сердца гораздо красноречивее любых слов. Но он не взглянул на нее, да и потом, в машине, смотрел только на пейзажи за окном и даже не разговаривал с Мюриел.

На корабле Эндрю взял ключи и, передав ей ключ от ее каюты, коротко и сдержанно пожелал спокойной ночи.

У Мюриел защемило сердце. Она чем-то рассердила его, но у нее не хватало духа попросить объяснений. Как легко он мог обидеть ее… «Неужели он всегда будет иметь надо мной такую власть», — думала она. Если бы только он не был таким суровым и неприступным, она могла бы взять его за руку и спросить, в чем дело. Она могла бы обнять его и сказать, что ей тревожно. И его улыбка успокоила бы ее, а один его поцелуй вернул бы миру розовые краски. Да, так это должно быть… но станут ли они с Эндрю так близки, чтобы ее мечты оказались явью? Печально вздохнув, она чуть слышно произнесла:

— Спокойной ночи, Эндрю, — и пошла по коридору.

Он ни слова не сказал о завтрашней встрече в бассейне. Внезапно ее охватил страх: а что, если он вовсе не любит ее и больше не захочет видеть…

— Мюриел! — ее имя вырвалось у него помимо воли; она повернулась, услышав, что он идет к ней; и когда она подняла на него глаза, он заметил в них слезы.