Олег Рой - Я тебя никому не отдам Страница 11

Ладно, рискнем. Она решительно нажала кнопку мобильника.

Через несколько минут из подъезда вышел работяга в замызганной спецовке и обвисшей бейсболке, уныло тащивший чемоданчик, в которых мастеровые люди носят набор инструментов. Сутулясь и не обращая никакого внимания на окружающее, мужик зашагал прочь со двора, ведомый, вероятно, единственной тягой – добыть пузырь, чтобы вечер не пропал зря.

Таня, наблюдавшая из-за угла, усмехнулась – надо же, какие актерские таланты. Эти унылые плечи, шаркающая походка… Слесарь-электрик-водопроводчик, сердитый на неурочный вызов и жаждущий добраться наконец до вечернего стакана огненной воды. Сергей – молодец, ничего не скажешь. Потому что сама-то маскировочка так себе, собранная из чего попало. Подходящий чемоданчик нашелся на антресолях. В гардеробе выбрали куртку самого невзрачного цвета и пару часов старательно мяли ее и пачкали, чтобы придать убедительно «рабочий» вид. Щедро сдобренная мукой, маслом и черт знает чем еще, слегка выстиранная, а главное – высушенная в стиральной машине одежка выглядела теперь так, словно ее жевал гиппопотам. Бейсболка, прошедшая тот же цикл, выглядела чуть «новее», но тоже вполне убедительно.

Осторожно, отставая на двадцать-тридцать метров, Таня следовала за Сергеем, который брел по улице, все так же ссутулившись, опустив голову и не глядя по сторонам. В ее же голове мысли бродили не слишком радостные.

Через пару кварталов Сергей свернул в небольшой переулок, где дожидалось вызванное заранее такси. Таня, убедившись, что отъезд прошел благополучно, быстро дошагала до спрятанного в укромном месте мотоцикла и понеслась по заранее намеченному маршруту.

Через полчаса они встретились в условленном месте, где Сергей отпустил такси и выбросил в ближайший мусорный бак спецовку, оставшись в «цивильной», хотя и достаточно неброской одежде – джинсах и легкой ветровке поверх футболки. Таня протянула ему запасной шлем, и через несколько минут они уже мчались на верном байке в сторону Парголова.

Питер вскоре остался позади, узкую дорогу обступили мрачные ели и светлые высокие березы. И вот наконец шоссейка влилась в такие же узкие улочки, на которых вполне современные коттеджи чередовались с просевшими от старости домиками «с историей». Впереди оловянно блеснуло озеро, среди душноватых, типично дачных ароматов пыли и душистого табака пахнуло водой и свежестью.

Таня что-то крикнула, но из-за несущегося навстречу ветра Сергей ее не расслышал.

– Что ты говоришь? – он наклонился поближе.

Девушка сбросила скорость до минимума и слегка обернулась.

– Говорю, что вот это – Финское озеро, некоторые еще называют его Чухонским. А улица, на которую мы выехали, называется Пляжевая. Смешное название, правда? Не Пляжная, а Пляжевая. Хотя до пляжа отсюда еще топать и топать. Это я к тому, что мы, в общем-то, приехали.

Она круто свернула в узкий проулок, проехала вдоль дощатого, когда-то, вероятно, зеленого забора и, затормозив перед покосившимися щелястыми воротами, ловко соскочила с седла. Вдвоем они открыли ворота и закатили мотоцикл в небольшой, изрядно заросший двор. Справа из сплошного переплетения боярышника, малины и сирени выглядывал дощатый сарайчик, прямо перед ними высился скромный домик, такой же облезлый, как и все его окружение.

– Мои друзья живут за границей, так что этот дом в полном моем распоряжении, – пояснила Таня и, понизив голос, добавила: – Надеюсь, нас все-таки не выследили. Я проверяла, конечно, по трассе за нами никто вроде не шел, там далеко видно, и по округе покрутилась, прежде чем сюда свернуть, кажется, никто не увязался. Хорошо, если так. Значит, некоторое время можем чувствовать себя почти в безопасности. Почти…

Сергею ужасно нравилось, что она так легко и свободно говорит «мы», «нас». Как о едином целом. Хотя и не слишком приятно было чувствовать себя в роли этакого «живого чемодана».

– Берут, кладут, грузят, везут, выгружают, – кисло усмехнулся он. – Непривычно, знаешь ли. До этого момента все решения я всегда принимал сам.

– Ничего, зато будешь цел, – утешительно улыбнулась Таня, наклонилась и чмокнула в макушку. Как маленького, честное слово! – Сам подумай, кому нужен чемодан с дыркой в боку?

Зайдя в дом, они тщательно заперли двери и окна, провели ревизию содержимого старенького холодильника, наскоро перекусили и решили сразу лечь спать. Оба изрядно устали и чертовски перенервничали, так что «спать» означало просто спать. И то, что в доме не нашлось двуспальной кровати, было только к лучшему. Таня постелила Сергею на диване, сама устроилась на узкой тахте в соседней комнате и, кажется, мгновенно уснула.

А Сергею не спалось. Он следил за пляшущими на потолке бликами и тенями – белая ночь, черт бы ее взял! – и перебирал в памяти события последних дней. Неужели Таня права, и за ним действительно идет настоящая охота? Верить в такое не хотелось, но как там говорится? Лучше быть живым параноиком, чем мертвым оптимистом. И отсидеться немного в безопасном месте, подумать, попытаться понять, что, собственно, происходит, – правильная мысль.

Вот только нашел это укрытие не он. Хозяйка убежища, хоть и говорила «мы», и Сергею это нравилось, черт побери, но… Когда они добрались до этого чужого, темного, неуютного дома, он почувствовал – несмотря на «мы» – пролетевшую между ними тень отчуждения. Не то чтобы Таня так уж явно отдалилась, но… Опять – но! Сергей совсем ее не понимал. Эта необычная девушка появилась в его жизни так вовремя, так бережно о нем заботится, по сути дела жизнь спасает, даже рискуя собой… Почему? Из-за внезапно вспыхнувших чувств? Ну, бывает и такое, но… Но!

Старый дом скрипел своими деревянными ребрами, глухо вздыхал, словно жаловался. Под этот скрип, под мелькание теней на беленом потолке Сергей, так ничего толкового и не надумав, забылся наконец неглубоким, беспокойным сном. Снилось ему почему-то яркое, все в солнечных бликах южное море. Из прозрачно-синего сверкания вздымалась угрюмо-серая бронированная гора, ощетинившаяся десятками разнокалиберных ствольных жерл – словно чудовищные стальные щупальца, высматривающие потенциальную добычу. Вжавшийся в узкую трещину в скале, Сергей чувствовал, что смертоносные «глаза» ищут именно его, а ему, кроме этой скалы, и спрятаться негде, остается только вжиматься изо всех сил в нагретый камень, надеясь, что не заметят, что проскочат мимо…

Утром, впрочем, ощущение отчужденности почти рассеялось. Они мирно позавтракали, наслаждаясь поистине пасторальной тишиной, которую даже воробьиный гомон за окнами не разрушал, а лишь подчеркивал. Чивик-чивик, сюда-сюда, тут тихо, тут еда, тут безопасно.