Диана Килина - #Сталкер Страница 11

Я сжала его короткие волосы на макушке, потянула голову назад – наклонилась, чтобы поцеловать. Рывком опрокинув меня на кровать, он устроился сверху, между моих ног. Посмотрел обжигающим взглядом, облизнул губы. Провёл языком по шее, я ахнула; спустился ниже и нашёл грудь, припал жадным ртом к соску. Извивалась, как змея под ним – так жарко было, плавилась, словно воск, под его руками.

Его шершавые пальцы отодвинули кремовые кружевные стринги, скользнули вглубь, погладили осторожно.

– Зажило? – спросил напряжённо, оторвавшись от моей груди.

– Да, – ответила, и повела бёдрами.

Приглашая. Подзывая. Прося.

Он отстранился, выпрямился и ловко спрыгнул на пол. Потянул резинку трусиков по ногам, отбросил их в сторону, следом за ними снял чулки. Развёл бёдра широко в стороны и наклонился, проводя языком по коже. Я приподнялась на локтях и замерла.

– Мне ещё ни разу не делали, – прохрипела, распахнув глаза.

– Я знаю, – ответил с улыбкой, спускаясь ниже.

Закружил языком по клитору – меня как током прошибло. Вдарило 220 вольт, стояла бы на ногах – точно рухнула бы навзничь. Застонала протяжно, а он продолжал лизать – ненасытно, рыча. Всосал комок нервов, как будто иголками проткнули – так остро. Закричала пронзительно, поняла, что ещё одно движение мягкого языка – и всё.

– Ох, – выдохнула, зажмурившись.

Он облизал влагалище, просунул язык внутрь и застонал, когда начала вздрагивать и сокращаться. Трахал меня нежно, мягко; крепко держа за бёдра руками. Не успела опомниться, навалился сверху – вошёл глубоко.

Его лицо было влажным, пахло мной, и я начала лизать его, как кошка. Мой вкус на его коже был лучше любого швейцарского шоколада. Вылизала дочиста, пока он вздрагивал, глубоко двигаясь во мне. Накрыл мои губы, вторгся языком в рот – кисло—горький, я и он.

Двигался, как обычно – жёстко. Глубоко. Я кричала в традициях лучших порнофильмов: «Ещё, сильнее, глубже, трахни меня». Орала, как будто рвут надвое – он накрыл лицо подушкой. Царапала грудь и руки ногтями, пока вонзался в меня и рычал над головой.

Убрал подушку, пропустил руки под спину и поднялся на колени. Ладони опустил на ягодицы, развёл их в стороны, и стал поднимать и опускать – прямиком на свой член. Глубоко, невыносимо глубоко. Я скулила ему в шею, слёзы текли по лицу от сладкой боли.

– Хочу… Чтобы ты… Ещё раз, – прошептал, едва дыша, продолжая подбрасывать меня в воздух.

– Не могу, – простонала, запрокинув голову.

– Можешь. Давай, ещё разок. Для меня.

Для тебя я сделаю всё что угодно. Низкий голос пробрался под кожу, послужив лучшим афродизиаком. Кончила – громко, быстро, сильно. Снова повалил меня на кровать и последовал за мной – вздрагивая во мне, и дрожа всем телом.

Тело обмякло, лениво проводила ладонями по его спине, ощущая всю мощь и силу. Нащупала кончиками пальцев крупную родинку – улыбнулась.

– Что? – спросил, вглядываясь в моё лицо.

– У тебя есть родинка, – растянулась в улыбке ещё шире.

Он приподнялся на руке, и заглянул себе за спину.

– Да? Не знал.

Я рассмеялась, прижимая его к себе. Вцепилась так, чтобы не упустить.

– Останешься?

– Кормить будешь? – усмехнулся.

– Ничего не готовила, – призналась я, прикрыв глаза.

– Всё—таки, не ждала? – нахмурился, почувствовала кожей на шее.

– Ждала, ждала. Могу котлет пожарить, по—быстренькому.

– А вареники есть?

– Есть. С картошкой и творогом, – удивилась, ещё раз улыбнулась и провела пальцами по его затылку.

– Давай с картошкой, – промычал сталкер в моё плечо.

12

В подоконник мой бьются горошины

Тишину разбивая веселием

Умирали давно понемножку мы,

И, наверное, было спасением

Он остался со мной на весь день. Засыпали в обнимку, переплетаясь ногами и руками под одеялом. Мурлыкал какую—то знакомую мелодию под нос – хоть убей, не могу вспомнить какую. Целовал лицо, гладил волосы и перебирал кожу пальцами.

Проснулась ночью, стало зябко. Повернулась и села на кровати, прикрывшись одеялом. Он стоял у окна, спиной ко мне, опустив руки на подоконник.

– Эй, – тихо позвала сонным голосом.

– Эй, – ответил, повернув голову.

Я выползла из тёплой постели, и подошла к нему, обнимая со спины.

– Не спится? – спросила, проводя носом по лопаткам.

Отрицательно промычал, накрыл мои ладони своими, переплёл наши пальцы. За его спиной не было видно внешнего мира, как будто кирпичная стена – твёрдая, крепкая, надёжная. Развернулся, обхватил моё лицо ладонями, поцеловал нежно и аккуратно. К животу прижался тёплый член, я опустила глаза – в полумраке не разглядеть. Облизнула губы, и потянулась рукой к нему, пробежала пальцами по шелковистой коже.

Подняла голову – смотрел с таким жаром, с такой страстью. Поняла, что пропала ещё тогда – когда открыла дверь соседки и впервые заглянула в тёмные глаза. Поняла, что знала своего сталкера ещё до того, как снизошло озарение.

Медленно опустилась на колени с поднятой головой – остатки гордости. Посмотрела на его достоинство, которое начало подниматься от моего взгляда. Бросила вопросительно: «Помоги».

– Ещё ни разу? – спросил мягко, без издёвки.

– Ни разу, – ответила с кивком, и снова посмотрела на него с интересом.

Он протяжно вздохнул, мягко приподнял подбородок.

– Открой рот.

Я повиновалась, разомкнула губы. Он положил мне на язык два пальца, я облизала их, пососала – горько, но вкусно.

Он провёл ими по головке, та заблестела в отблесках лунного света – так маняще и притягательно. Прикоснулся гладкой кожей к губам, я открыла рот шире и облизнула, причмокнув.

– Вот так, – шепнул напряжённо, – Не торопись. Если не хочешь глотать, скажи.

Пошло, грязно звучали его слова. Подстёгивая, побуждая к большему. Не знаю, почему никогда не делала этого раньше, а сейчас рот наполнился слюной, как у бешеной собаки. Взяла его за основание, провела языком по всей длине, потом рукой вверх—вниз. Стон сорвался с губ моего мужчины, стон удовольствия. И всё это делаю я.

Не стала думать «Как», «Почему» и «Зачем», просто взяла его на всю длину, пока головка не упёрлась в глотку. Чуть неприятно – но жить можно. Он положил руку мне на голову, сжал волосы. Застыл напряжённый, я начала сосать. Сначала неумело, осторожно, боясь прикусить зубами. Потом жадно, быстро, стараясь взять как можно глубже.

Мужской вкус на языке – терпкий, солёный, мускусный. Для женщин должны придумать карамель с этим вкусом – без него, наверное, жить нереально. Сосала, заглатывая, не могла насытиться им. Тугой, твёрдый, гладкий – неповторимый. Обалденный. Сводящий с ума. Оторваться невозможно.