Ким Лоренс - Скандал у алтаря Страница 11

– О да, это просто обморок, ничего серьезного. Она приземлилась на чью-то шляпу.

– Спасибо, дальше я справлюсь сам.

– Ты уверен, Себ? Я мог бы остаться.

Мужчины заговорили шепотом, и Мари не разобрала, о чем идет речь. Дверь открылась и закрылась.

– Вы вполне можете встать. Я не сомневаюсь, что вы притворяетесь.

В голосе звучала скука. Мари возмутилась. Ничего она не притворяется!

– Где я?

Девушка медленно повернула голову и поняла, что ее голова лежит на пыльной подушке. Стиснув зубы, она открыла глаза. Казалось, к ее ресницам подвесили груз. Ей пришлось несколько раз моргнуть, чтобы сфокусировать взгляд на разговаривающем с ней мужчине. Кроме них, в комнате никого не было. Он стоял у окна с витражным стеклом. С улицы проникали солнечные лучи, освещая его лицо голубым мерцающим светом.

Даже без светового шоу лицо у него было примечательное. Комбинация высокого и широкого лба с прорезавшими его морщинами, аристократических скул и чувственных губ была завораживающей. Однако его тяжелый мрачный взгляд едва не заставил Мари запаниковать.

– Ну и что означают ваши слова? – протянул он.

Воспоминание о том, что предшествовало ее обмороку, во всех подробностях вспыхнуло в голове.

Она сделала это. В самом деле сделала… О боже!

Разве она не должна ощущать триумф или хотя бы мстительное удовлетворение? Но удовлетворения не было.

Стараясь оставаться спокойной, Мари облизнула губы кончиком языка и прочистила горло.

– Разве вы не должны жениться?

В замкнутом помещении от окружающей его ауры мужественности некуда было деваться. По ее коже начали бегать мурашки.

– Должен. Был.

Мари, досадуя на своевольные гормоны, с трудом отвела взгляд от горла Себа – верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, узел галстука растянут.

– Вы хотите сказать, что вы не…

– Свадьба не состоялась. Разве вы преследовали не эту цель? – Он поднял бровь.

Мари опустила ресницы, чтобы скрыть отражавшиеся в глазах чувства, вызванные пронзительным взглядом Себастьяна. Она хотела унизить его так, как он унизил ее, и не задумывалась о последствиях. Мари весьма смутно представляла, как она сбросит его с пьедестала или по крайней мере заставит осознать, что у него нет прав вмешиваться в жизнь близнецов Джонс.

Н-да, не сработало…

Этот тип непоколебим, и дело не только в его железобетонной мускулатуре. Он словно отлит из стали. Понимая, что она начинает откровенно на него глазеть, Мари сделала глубокий вдох и села. Она обеими руками откинула пламенеющие пряди с лица и спустила ноги на пол.

– Не совсем.

– Тогда чего вы ожидали? – Она пожала плечами. На его худой щеке дернулся мускул. – Значит, далеко вы не загадывали?

– Мне даже в голову не могло прийти, что она упустит такого богатого мужчину, как вы. – Мари услышала его резкий вздох, с вызовом посмотрела на него и добавила: – И мне не жаль.

– Вы это уже сказали. Но все может измениться.

Это было предупреждение, хотя говорил он достаточно дружелюбно. Мари внезапно стало холодно и она обхватила себя руками, чтобы согреться.

Себ не думал, что она может побледнеть еще сильнее, но это случилось. Ее кожа была прозрачной, и это завораживало… или дело было в нем самом? Он отмахнулся от этой мысли. Если он признает, что в броне его контроля есть брешь, значит, тем самым признает, что у него есть и слабости. Еще в молодости, когда его сверстники позволяли девушкам себя дурачить, Себ гордился тем, что женщины нажимают лишь на те кнопки, на которые он позволяет им нажимать. А ведь он уже давно не юноша.

Ее округлый подбородок с намеком на ямочку вызывающе приподнялся, выразительные глаза засверкали.

– Это угроза?

Себ любовался, как изгибается тонкая бровь. За исключением губ, черты ее лица были тонкими и изящными, и это составляло соблазнительный контраст.

– Ах да, вообще-то это был риторический вопрос. Я не совсем идиотка. Если вы хотите, чтобы меня арестовали, то пожалуйста.

Себ перевел взгляд на руки, которые она протянула, скрестив их в запястьях.

– Вообще-то наручники не в моем стиле, – заметил он. – Но, может, в вашем?

Какой у него стиль?

Стоило этому вопросу возникнуть в мозгу, как перед глазами Мари замелькали разнообразные и далеко не приличные картины. Ее обдало жаркой волной.

Зачем она об этом подумала?

Ощущая, как щеки пылают от стыда, она отвела глаза в сторону, чтобы не смотреть на его руки с длинными красивыми пальцами. Интерес к ним иначе, как нездоровым, назвать было нельзя. Мари потирала запястья, старательно отгоняя упрямо возникающие в голове и не имеющие права на существование образы. Ни в одной из воображаемых сцен она не пыталась высвободиться из плена этих рук.

– У вас отвратительное воображение, – заявила она.

– Кто бы говорил, Мари…

– Вы грубиян.

– Похоже, вы получаете удовольствие, – усмехнулся Себ. – Вы оказались правы, однако люди могут сказать, что удача просто повернулась к вам лицом. Вы могли бы выкинуть ваш фокус, а затем выяснить, что на самом деле я добрый и душевный человек. Вообще-то я глубоко польщен тем, что произвел на вас такое впечатление шесть лет назад.

Мари рассмеялась – намеренно грубо и презрительно – и… опустилась на колени.

– Я помню вас так же, как посетитель ресторана – то блюдо, которым отравился. – Ее локоны упали на плечи и запрыгали, что заставило Себа зачарованно уставиться на них, пока Мари искала что-то под диваном. – Где мои туфли? – поинтересовалась она. – Я хочу домой.

– И все?

Она отчаянно пыталась скрыть накативший на нее страх, от которого ее пробрала дрожь.

– Вы не посмеете меня остановить. – Она прикусила полную нижнюю губу и взглянула на него из-под полуопущенных ресниц, ненавидя свой неуверенный голос.

– Вы задолжали мне по крайней мере объяснение, или я не прав?

– Я вам ничего не должна! – огрызнулась Мари.

– Вы всерьез считаете, что можете выкинуть такой фокус и спокойно уйти? – спросил Себ, поворачиваясь к окну, о которое беспомощно билась бабочка. Он открыл его, подтолкнул бабочку к свободе, после чего снова повернулся к Мари, которая следила за каждым его движением. – Вас кто-нибудь надоумил?

Девушка заморгала. В том, как двигался этот мужчина, было что-то гипнотическое.

– Я не понимаю, о чем вы. А нет, понимаю! Вы один из тех, кому враги мерещатся за каждым углом. – Она одарила его снисходительной улыбкой. – Кажется, это называется паранойя.

– Вы надеетесь, что я поверю, будто через шесть лет – шесть! – вы решили отплатить мне только потому, что я испортил ваш грязный уик-энд с женатым любовником? – Себ поморщился, вспомнив Адриана, который ныне был уже бывшим мужем Элис. – Скажите, время и опыт улучшили ваш вкус?