Татьяна Герцик - Неудавшийся розыгрыш Страница 12

Отчаянно покраснев, но тем не менее гневно сверкнув очами, Аня не спеша сделала глоток. Решив, что правила хорошего тона требуют благодарности, неловко прохрипела:

– Спасибо. Кофе в постель мне еще никто не подавал.

– Все когда-нибудь делается впервые. – Он с дерзким намеком посмотрел на ее грудь, четко обтянутую блузкой.

Аню обдало горячей волной, и захотелось немедленно убежать отсюда за тридевять земель. Она резко подала хозяину пустую чашку, но он не уходил. Наоборот, небрежно поставив чашку на журнальный столик, сел на кровать и интимным жестом пригладил ее растрепавшиеся волосы.

– Может быть, ты хочешь чего-нибудь еще?

У него откровенной похотью горели глаза, и девушка поняла: едва она подаст малейший знак, он пойдет дальше. Это и пугало, и возбуждало. Чтобы остановиться, строго напомнила себе, что ей это совершенно не нужно, что она не хочет служить одноразовой забавой, и отодвинулась от него подальше.

– Нет, благодарю! Мне больше ничего не нужно, спасибо! – Она была сама церемонность и чопорность, как средневековая испанская инфанта. – Кофе пьют на прощание, поэтому, если ты выйдешь, я приведу себя в порядок и уйду.

Он не двинулся с места, но наклонился еще ниже, так что она ощутила на своей коже его дыхание.

– Я тебя не гоню. Можешь оставаться сколько хочешь.

Сексуальный подтекст его слов подтверждал жадный взгляд, устремленный на ее припухшие губы. Аню пробрала лихорадочная дрожь. Она хорошо помнила вчерашний поцелуй. Быстро отказалась, оборвав его на полуслове:

– Нет, спасибо. – И повторила: – Выйди, пожалуйста, я оденусь.

Влад разочарованно протянул:

– Ну, если ты так хочешь.

– Именно так. Выходи! – К ее удивлению, это требование прозвучало достаточно твердо.

Он нехотя встал и вышел. Девушка, как могла, привела себя в порядок. Выйдя в коридор, вежливо попросила хозяина:

– Выпусти меня, пожалуйста!

Влад подошел к двери и оперся на нее плечом, разглядывая ее чуть опухшее лицо. Затягивая прощание, провокационно заметил, надеясь, что она разозлится и хоть немного с ним поговорит:

– Надо же, как ты раскованно себя вчера вела! А я-то считал тебя образцом благочестия! Вот ведь как ошибаешься в людях…

Она вспыхнула, но, заглянув в его хитроватые глаза, догадалась, что он ее просто дразнит. Сурово отрезала:

– Извини, если разочаровала, но мне и в самом деле пора домой. Полина будет беспокоиться…

Оторвавшись от двери, он сделал шаг вперед и разочарованно рявкнул:

– Да черт с ней, с Полиной! Тоже мне, семеро по лавкам… – Ласково взял ее за руку. – Может, останешься?

У нее не укладывалось в голове, для чего так настаивать. Ну, была бы она какой-нибудь сексапильной красоткой, а так… Строго заявила, чтобы прекратить дальнейшие поползновения:

– Спасибо, но что-то не хочется! И не надейся, что я из вежливости скажу: как-нибудь в другой раз. Другого раза не будет!

Разочарованно засмеявшись, он смирился:

– Ладно, уговорила! Подожди чуток, я оденусь и тебя отвезу.

Но ее это не устраивало. Еще полчаса вдвоем в тесном, замкнутом пространстве?

– Это совершенно излишне. Здесь в двух шагах остановка трамвая. Доехать до дома не проблема. – Она замялась, но все-таки спросила: – А что бы ты стал делать, если бы я вчера ответила «да»?

Он хмуро уставился на ее сочные, розовые губы. Ужасно хотелось прижаться к ним снова. С трудом перевел взгляд на голубые глаза, несколько мутноватые после вчерашнего.

– А вот этого ты никогда не узнаешь. Поезд ушел.

Она гордо выпрямилась.

– Верно. Я тоже пойду. До свиданья!

Ее решительный тон сделал свое дело, и он нехотя открыл дверь, выпуская птичку на волю. Девушка тихо выскользнула на улицу.

Обеспокоенная Полина открыла дверь сразу, едва заслышав легкий шум. С укором покачала головой, увидев зеленоватое, с серыми тенями под глазами, лицо Ани.

– Вот что значит не уметь вовремя сказать «нет»!

Та возмутилась безжалостностью подруги:

– Неправда, одно «нет» я вчера все-таки сказала, и очень вовремя. Хотя, если честно, хотелось мне совсем другого.

Полина все больше округляла глаза, пока Аня рассказывала о вчерашнем приключении.

– Похоже, вас сильно тянет друг к другу. Только вот чем это закончится…

Аня недоверчиво встрепенулась.

– Не думаю, чтобы он действительно хотел чего-ни-будь серьезного. Так, пошалил слегка. Я ведь кто – особа женского пола, меня вполне можно употребить, если глаза вовремя закрыть. Как там гласит французская пословица: ночью все кошки серы, женщины все хороши? – Она тоненько всхлипнула от проснувшейся острой жалости к себе.

Полина пошла на кухню, крикнув:

– Прими ванну, смой пьяные слезы, а я пока приготовлю поесть. Вид у тебя сейчас – только ворон пугать.

– У меня всегда такой вид, но это не значит, что я всю жизнь должна мокнуть в воде. Русалочкой мне все равно не стать! Мне роль пугала гораздо ближе…

Несмотря на посталкогольную к себе жалость, в ванну забралась с удовольствием. Понежилась, напустив горячей воды и насыпав две пригоршни тонизирующей соли. Вышла уже посвежевшая и, в сравнении с утренним, относительно бодрая. Подруга приготовила для нее легкий салат и помыла фрукты.

Аня села за стол, нагребла себе огромную порцию и принялась с воодушевлением есть. Опустошив тарелку, положила добавку и быстренько осилила и ее. Наевшись, поблагодарила подругу, ушла в свою комнату и взяла в руки учебник. Но прочитать не смогла ни слова. Мысли вертелись вокруг одного: что сделал бы Влад, если бы она сказала «да»?

Глава 3

Лето промелькнуло мгновенно. С Владом Аня почти не виделась: весь отпуск провела у матери, борясь с непослушными братцами и делая ремонт. Когда в августе вышла на работу, Влад уехал отдыхать куда-то на Кипр. Вернулся, предложил продолжить, и они стали изредка встречаться, продлевая спектакль. Их розыгрыш имел большой успех. Чем закончатся их отношения, гадали все сослуживцы.

Но чем дольше они с Владом встречались, тем сильнее тяготила Аню эта фальшивая любовь. Она не могла больше оставаться спокойной в его присутствии. Рядом с ним она, несмотря на все свое чувство юмора и уравновешенность, начинала остро чувствовать свою неполноценность. Особенно когда проходившие мимо сексапильные девицы с восхищением оглядывали мощную фигуру Владислава и с нескрываемым пренебрежением посматривали на нее. К тому же и здравый смысл подводил – игра в псевдолюбовь начинала казаться правдой. Это-то и было самым опасным – не ровен час перепутаешь правду с ложью. Опять оказалась права Полина, считавшая, что в подобные игры лучше не заигрываться.