Галина Волкова - Не ходите, девки, замуж… или… ЛОШАДЬ БОЛЬШАЯ Страница 12

Уроки математики в классе вела тогда Инесса Вахтанговна. Женщиной та слыла одинокой, причём напрочь – ни мужа, ни детей, ни родни мало-мальской в её близком окружении не наблюдалось. Массивная дамочка предпенсионного возраста и колоритной внешности: жгуче-чёрные волосы с проседью, жёсткий взгляд тёмно-карих глаз буравил, казалось, насквозь, выдающийся нос прямо указывал на национальность предков, а крупная, размером с горошину, бородавка на подбородке с торчащими из неё пружинками волос угрожающе шевелилась, стоило хозяйке открыть рот. Считала она себя глубоко несчастным человеком, а детей открыто не терпела, не пытаясь скрыть свои чувства к ним.

В тот памятный день скучно-монотонный голос Инессочки, как за глаза величали её ребята, периодически срывался на истеричные вопли в ответ, как сама полагала, на беспросветную глупость доставшихся ей учеников, причём всех как один бездарей. Хитроумная задачка у Василисы сегодня ну никак не желала решаться, а злобная училка склонялась всё ниже и ниже и вот уже совсем нависла внушительной грудью над белобрысой головой девочки.

– Ну неужели можно быть такой тупой? – над самым её ухом шипела женщина, обдавая резким запахом терпких духов и несвежего дыхания.

– Я стараюсь… – прошептала Васька и, не сдержавшись, чуть заметно поморщилась.

– Ты чего от меня нос воротишь?! А?! – сорвалась на крик преподавательница. – Вот! Смотри сюда! Я твоей тупой башке персонально ещё раз объясняю! – тыкая указательным, толстым, словно сарделька, пальцем в тетрадку девочки, принялась пересказывать условия задачи.

Василиска съёжилась, испуганно вжав голову в плечи и абсолютно ничего не соображая. Вообще ничегошеньки! Более того, напрочь позабыв даже то, что отлично знала. Не дождавшись ответа, рассерженная Инессочка замахнулась большой деревянной указкой, которую держала в руках, и со всей дури шлёпнула по беззащитной макушке ученицы… Класс замолчал. Стояла гробовая тишина. У Васьки на глаза навернулись влага, образовав небольшие озёрца, сквозь которые синевой отражалась целая гамма едва сдерживаемых чувств – обида, злость, стыд… Не выдержав напора, ресницы дрогнули и по щекам девочки двумя тоненькими ниточками потекли ручейки слёз. Крепко закусила губу, до боли, чтобы не разрыдаться на виду всего класса. Чтобы она, школьная атаманша, и вдруг показала свою слабость?! Ведь на самом деле сейчас девочке было не так больно, как мучительно обидно. Её унизили! Прилюдно! «Ненавижу!» – злобно сверкнув глазищами, едва сдержалась, чтобы не произнести вслух. Сама всегда защищала слабых и незаслуженно обиженных, а тут и сдачи дать не могла. Не положено… ять его… по статусу!

Ну что за день такой сегодня выдался? Не успело детское сердечко отойти от горечи оскорбления, как к концу уроков её поджидало очередное бесчестье и унижение.

Ежемесячно со всех родителей собирали деньги на школьные обеды. Накануне Василисе выдали необходимую сумму, завязав купюры, чтобы не выронила ненароком, в чистый носовой платок, строго-настрого наказав не потерять и с самого утра передать классному руководителю! Девочка полдня просидела за партой как на иголках, то и дело проверяя сохранность ценного узелка. Подходящий момент выдался лишь ближе к обеду, когда наступила большая перемена. В классе стоял невообразимый шум и гомон, ребятишки носились друг за дружкой, со свистом пролетая мимо преподавательского стола.

– Так! Быстренько все успокоились! Я кому сказала?! Петров, ты у меня сегодня после уроков останешься! – пыталась урезонить разбушевавшийся класс классная.

Васька нерешительно топталась рядом, переминаясь с ноги на ногу, не осмеливаясь подойти к сердитому учителю.

– Что тебе? – раздражённо спросила та.

– Деньги… за обеды… – смущаясь пролепетала девочка и, разжав побелевший от напряжения кулачок, протянула смятые десятки.

Женщина машинально взяла бумажки, пересчитала и засунула в верхний ящик стола, забыв сделать отметку в учётной тетради. Прошло несколько дней, и классная, сверившись со списком, вдруг обнаружила наличие должника. Недолго думая, потребовала у девочки дневник, красной пастой написав внушение родителям: «Прошу оплатить питание ребёнку!»

– Василиса, подойди ко мне! – сухим тоном подозвала вечером мать.

– Да, мам… – пыталась понять, чем вызвано недовольство.

– Куда ты дела деньги, которые я просила передать Галине Ивановне?

В первый момент Васька даже опешила, крайне обеспокоившись подобным вопросом.

– Деньги? На питание? – искренне удивилась. – Как куда дела? Отдала ей… классной! На перемене…

– Да? Тогда ничего не понимаю… – озабоченно нахмурилась мать. – Ты мне точно не врёшь? Ну ка посмотри в глаза!

Васька смело шагнула вперёд и как можно убедительнее вытаращила глазищи, кажется, позабыв при этом моргать! И вот парадокс, впервые в жизни девочке поверили!

По стечению обстоятельств, именно в этот злополучный день родительница для разборок явилась в школу.

– Здравствуйте, Галина Ивановна! – обратилась она к классной. – Прошу прощения, но я не поняла, с чем связана запись в дневнике. Василиса утверждает, что деньги передала лично в руки вам!

– Что значит – передала мне?! – моментально вспыхнула женщина, наливаясь краской негодования, покрывшей лицо, шею, грудь яркими пятнами. – Значит, вы решили поверить этой пигалице, а меня, заслуженную учительницу, унизить и обвинить в воровстве?

– Ни в коем случае вас не обвиняю, что вы?! Но в данной ситуации у меня нет оснований, чтобы не верить дочери… – немного стушевалась мать. – Может, вы всё-таки взглянете ещё раз и сверите общую сумму со списком?

– Да я… Да она… Да как вы смеете?! – разошлась не на шутку классная. – Вы просто не знаете детей! Да они врут, причём очень искусно, на каждом шагу! Да ваша дочь небось давно деньги эти истратила на сигареты или даже на пиво!

Во время происходящего промеж взрослых диалога весь класс тихонько стоял в сторонке, с интересом прислушиваясь к бурным дебатам.

«Пиво… сигареты…» – гулким набатом звучали в голове Василисы гнусные обвинения. В одиннадцать лет она и в мыслях своих не допускала ничего того, что ей инкриминировали. Да, пусть проказница жуткая! Пусть хулиганка неуправляемая! Тем не менее стержень в ней правильный имелся, и заслуга в том не родителей вовсе – нравственные принципы и ценности сложились в ответ на прочтение книг, которые глотала запоем, зачастую тайком, укрывшись с головой одеялом при свете фонарика. Кстати, мать увлечение дочки книгами не одобряла: «У тебя дел никаких нет, кроме как с книжкой среди бела дня на диване валяться?!» – в очередной раз застав девочку за чтением, ругалась она.