Герцель Давыдов - Десять дней в ноябре Страница 12

– Я не могу ответить вот так сразу, мне нужно

подумать.

– Думай. У тебя есть время до завтрашнего вечера.

– Почему именно до завтрашнего вечера?

– Потому что завтра вечером мы идем в театр.

Я уже и билеты купил.

– Гарри, куда ты так торопишься? – с удивлени-

ем спросил Лея.

– Жизнь слишком коротка, и я хочу провести

с тобой рядом как можно больше времени, – ответил

Гарри.

– Обещаю, что подумаю и завтра дам тебе ответ.

Гарри как бы случайно взял ладонь Леи, и они дви-

нулись по направлению к ее дому. По дороге девушка

спросила:

– Вчера ты так и не рассказал мне о своем сне. Ты

начал рисовать картину?

– А ты понимаешь что-нибудь в снах, умеешь их

толковать?

– Нет… Но мне очень интересно, расскажи, пожа-

луйста, что ты видел во сне, а я послушаю.

– Хорошо, слушай! Стояло ясное утро, и солнце

восходило на горизонте. Я находился в густом лесу,

любовался природой, слушал пение птиц. Вдруг от-

куда ни возьмись появился большой бурый медведь.

Увидев его, я стал убегать…

– И как, убежал? – рассмеялась Лея.

– Если честно, мне было тогда не до смеха. Я бы-

стро проснулся…

– А я никогда не запоминаю сны. Не знаю, хоро-

шо это или плохо.

– Ты, главное, помни, что завтра в семь часов ве-

чера я буду ждать тебя около театра.

– Хорошо, постараюсь не забыть, – улыбнулась

девушка.

Когда они остановились около дома, их взгляды

снова встретились, и какое-то время Лея и Гарри при-

стально смотрели друг на друга. Затем девушка бы-

стро вытащила ладонь из руки спутника и направилась

в сторону дома. Гарри произнес вслед:

– Я буду думать о тебе всю ночь и ждать, когда на-

ступит то мгновенье, когда я завтра снова увижу тебя

возле театра. Я буду считать часы, минуты, секунды…

Лея подошла к калитке и, обернувшись, чтобы по-

прощаться с Гарри, тихо произнесла:

– До завтра.

Четвертая глава

Понедельник

Будильник мисс Уотсон прозвенел ровно в восемь утра.

Приведя себя в порядок, позавтракав, поупражняв-

шись в дикции и предварительно зайдя в банк, чтобы

снять деньги для поездки в Лондон и на прочие расхо-

ды, она отправилась на железнодорожный вокзал. До-

рога заняла у Джули чуть менее часа. Прибыв в город,

она сразу отправилась в один из самых знаменитых те-

атров Великобритании, «Глобус». С самого утра у вхо-

да выстроилась длинная очередь, и хоть было уже два

часа дня, но люди все прибывали и прибывали.

Когда подошел ее черед, режиссеры попросили

мисс Уотсон представиться и продекламировать от-

рывок из спектакля. После этого они поблагодарили

актрису и пригласили следующую претендентку.

– Как вы считаете, есть ли у меня шансы? —

спросила Джули одного из членов комиссии, расхажи-

вающего по залу со списком претендентов.

– Шансы есть у всех, но о том, кого выберет ре-

жиссер, станет известно сегодня вечером. И если это

будете вы – вам обязательно позвонят.

Однако вечером, когда Джули возвращалась

в Виндзор, ей позвонил только мистер Гоулд, решив-

ший узнать, как прошел день. «Какой бы выбор ни сде-

лали режиссеры, я считаю тебя лучшей актрисой», —

заявил он. Но его слова слабо утешили мисс Уотсон,

ведь уже она осознала, что мечте о большой сцене

пришел конец.

С вокзала Джули поспешила в багетную мастер-

скую, чтобы доплатить оставшиеся пятнадцать фунтов

и забрать одну картину.

– Когда я могу прийти за остальными картина-

ми? – поинтересовалась она.

– Думаю, завтра днем, – оформляя очередную

раму, ответил мастер.

– Вы успеете сделать обе?

– Нет, только вторую. С третьей придется подо-

ждать, пока привезут багеты, какие вы выбрали.

– Но у вас же были багеты для всех трех картин…

– Да, но материал оказался бракованным, при-

шлось для третьей картины заказывать новую партию.

– Пожалуйста, поторопитесь, – попросила Джу-

ли, развернув холсты и еще раз внимательно рассмо-

трев обе картины, она спросила: – Кстати, вы не зна-

ете, почему художник написал название города и дату

на лицевой стороне, а подписался на обратной?

– Трудно сказать. У каждого живописца собствен-

ная манера подписывать картины и свои соображения

на этот счет. Возможно, он позаимствовал этот прием

у какого-то известного художника…

– Я не знаю, почему мне так понравились эти

работы, – поделилась впечатлениями мисс Уотсон. —

На днях придется попросить плотника вбить три гвоз-

дя, чтобы картины не пылились в шкафу, а сразу заня-

ли место в моем салоне, думаю, они там будут велико-

лепно смотреться.

– Мисс Уотсон, я вижу, как тепло вы относитесь

к этим полотнам. Поэтому постараюсь завтра с самого

утра заняться второй картиной. Как только все будет

сделано, сразу вам позвоню.

Утомившись после длинного и тяжелого дня,

Джули произнесла:

– Спасибо вам, Вольф.

Забрав готовую картину, актриса отправилась

домой.

Вернувшись, сняв верхнюю одежду и положив

на тумбу тяжелую сумку с многочисленными распе-

чатками диалогов, Джули пошла на кухню. Быстро

поужинав, она пристроила картину на шкафу около те-

левизора. Затем нашла в сумке текст спектакля «Аки-

ва и Рахель» и начала повторять. После того как она

бегло перечитала свою роль, решила сделать больший

акцент на длинных монологах, в основном во втором

акте спектакля, но, едва нашла это место, зазвонил те-

лефон. Это мистер Гоулд под предлогом обсуждения

спектакля решил еще раз подбодрить подопечную.

– Добрый вечер, Джули! Как настроение? Ты уже

начала репетировать?

– Да, я даже успела быстро перечитать все свои

диалоги.

– Первый акт ты и так играешь здорово, начни

лучше сразу со второго, – желая помочь Джулии по-

скорее забыть сегодняшние прослушивания в Лондоне,

режиссер пытался переключить ее внимания на пред-

стоящий спектакль. Ты можешь прочесть коммента-

рии к ней?

– Да, секундочку, – проговорила Джули, листая

страницы. – Вот, нашла. «Во втором акте после же-

нитьбы Акивы и Рахель прошло уже шесть лет. После

долгих уговоров Акива наконец-то начал постигать

грамоту, пойдя учиться вместе со старшим сыном Ио-

шуа, когда тому исполнилось пять лет. Акиве на тот

момент было уже сорок, вначале ему казалось все

очень сложным. Заботы по дому Рахель взяла на себя,

а жители города, учителя и дети смеялись над бедным

пастухом, но он сумел все это преодолеть. Когда же

Акива освоил алфавит и азы Святого Писания, его