Алисон Робертс - Давай нарушим правила Страница 12

Ему повезло, что в кармане завалялся презерватив. Мысль о незащищенном сексе пугала Рэйфа. Он всегда предохранялся – это было его непреложным правилом. Иначе на свет мог появиться ребенок – ранимое существо, которому мог быть причинен вред. Рэйфу даже думать об этом не хотелось.

Пенелопа Коллинз натянула платье, снова превратившись в бездушную чопорную особу, и ушла. Неудивительно, что Рэйф избегал таких. Но это непонятное, гложущее его чувство, кажется, не скоро утихнет.

Он даже не расправил смятую постель перед тем, как выйти в коридор. К чему? Ведь он теперь хозяин всего особняка вместе с мебелью. В этой комнате он собирался устроить свою спальню. Но, черт возьми, сможет ли он спать тут, не вспоминая о том, что тут сегодня произошло?

Не в том ли причина его раздражения? Может, все дело в том, что он понимает: это свидание с Пенелопой больше никогда не повторится? Впрочем, мечтать о таком – сумасшествие. К чему свидания, после которых остается такое паршивое чувство?

Спускаясь по лестнице на первый этаж, Рэйф бросил взгляд на мужчину, выходящего из бальной залы. Это был его старый друг. Один из немногих его хороших приятелей, с которыми Рэйф, увы, общался нечасто в последние годы, потому что жизнь их развела в разные стороны.

Он почувствовал себя неловко. А вдруг друзья уже исключили его из своего круга, сочтя, что Рэйф теперь слишком важная птица, чтобы с ними тусоваться?

Но, заметив его, старый приятель расплылся в улыбке:

– Привет, чувак! Какими судьбами!

– Неряха, привет! Рад тебя видеть. Давай помогу. – Рэйф взял у него один из больших кофров с барабанными тарелками и стойками. – Слышал, как вы с парнями сегодня играли. По-прежнему круто звучите.

– Спасибо, чувак. Нам не хватало в некоторых каверах твоих соло на саксофоне. Например, в песне Адели. Знали бы, что ты здесь, обязательно вытащили бы тебя на сцену.

– Я был слегка занят. Видел сегодня фейерверк? Моя работа. Уже много лет не делал такое сам. Было весело.

– Класс! – похвалил Неряха.

Дойдя до автостоянки, он плюхнул на землю рядом с фургоном свои кофры, прислонился спиной к машине, ловко сделал самокрутку с марихуаной и предложил ее Рэйфу, но тот отказался:

– Я наконец завязал.

– Правда, что ли? Чувак, ну ты даешь!

Неряха зажег «косяк» и глубоко затянулся, разглядывая старого приятеля сквозь дымок от травки. У Рэйфа снова возникло чувство неловкости от понимания, что их отношения изменились, потому что изменился он сам.

– Неужели завязал и со всеми остальными своими пороками? – поинтересовался Неряха.

– Не… – ухмыльнулся Рэйф. – Некоторые слишком клёвые, чтобы от них отказываться.

«Секс, например», – добавил он мысленно.

Неряха, громко заржав, хлопнул его по спине, и чувство неловкости испарилось. Вскоре к ним подошли остальные музыканты из группы «Отклонение» и встретили Рэйфа с шумным восторгом и упреками за то, что он так долго где-то пропадал.

Заканчивая загружать аппаратуру в грузовик, старые друзья предложили Рэйфу:

– Не желаешь тряхнуть стариной? Завтра мы играем на вечеринке. А нет, уже сегодня. Ты с нами?

– Еще бы!

Мэтт, вокалист группы, ухмыльнулся:

– Тогда придется разослать еще пару-тройку приглашений. Думаю, кое-кто захочет снова тебя увидеть.

Неряха прыснул от смеха:

– Ага… Типа тех близняшек из Туикнема.

Неожиданно снова воцарилась тишина. Музыканты переглянулись. «Все еще пытаются понять, насколько я изменился, – подумал Рэйф и весело покачал головой:

– О, нет! Неужели они до сих пор в тусовке? И по-прежнему одеваются, как подружки ковбоя?

– Разумеется. – Неряха дружески заехал ему кулаком в плечо. – И они ужасно будут рады встрече, ковбой.

– Договорились. Только скажите, где и во сколько будет эта вечеринка.

Неприятное чувство, досаждавшее Рейфа, почти исчезло, и оставалось надеяться, что скоро оно забудется.

Детский приют находился на противоположном от Локсбери-Холл конце города. И это здание, видавшее виды, как и прилегающая к нему игровая площадка, совсем не походило на пышный особняк.

Но Пенелопа чувствовала себя здесь как дома. Мэгги и Дэйв, опекуны приюта, как всегда, встретили ее с той же радостью, что и в первый раз, когда она привезла в приют продукты, оставшиеся после организации большого банкета.

Мэгги и Дэйв были ровесниками бабушки и дедушки Пенелопы и относились к ней как к своей дочери.

Она приезжала сюда снова и снова. Мэгги даже не подозревала, что Пенелопа специально что-нибудь готовит или печет для приютских детишек, если на текущей неделе не оставалось вкусностей после банкетов. А когда этот секрет открылся, Мэгги крепко обняла ее и сказала:

– Ты нам нужнее, чем бесплатная еда, лапочка. Просто приезжай в любое время, когда захочешь.

Пенелопа обожала вместе с Мэгги, самым близким для нее человеком, готовить воскресные обеды. Это стало еженедельным ритуалом, и она свято блюла его.

В приюте жили не только дети-инвалиды, но и те ребятишки, которым пытались подобрать усыновителей. А еще «дети-бумеранги», которые кочевали из одной приемной семьи в другую по той или иной причине. В этом месте всегда было много етей. И много любви.

– Ух ты! Это филе?!

– Оно самое. Джек приготовил на всякий случай лишние порции для вчерашней свадьбы. Там оно подавалось со спаржей и запеченным картофелем, но, думаю, детям больше понравится гарнир из чипсов или горошка.

– Отличная идея. Вот это угощение! Давай приниматься за работу. Почисть пока картофель. Кстати, а разве ты сегодня не готовишь праздничный ужин для деда?

– С меня только десерт, и я уже сделала торт. Так что я свободна до полвосьмого.

Мэгги засияла от радости.

– Вот и славно! Дети разучили для тебя небольшую пьесу и собираются показать ее после обеда. Должна предупредить: она немного нудная.

– Ну уж не нуднее ожидающего меня праздничного ужина. Мэгги, мне почти тридцать, а я по-прежнему получаю строгий взгляд от родных, если вдруг воспользуюсь не той вилкой из столового прибора.

– А как прошла свадьба? Между прочим, даже отсюда был виден фейерверк. Двое мальчишек улизнули из своих кроватей, чтобы посмотреть на салют, и у нас не поднялась рука загнать их в спальню. Так красиво было!

– Правда? А я смотрела на шоу с верхнего этажа Локсбери-Холл.

– Но ведь по лестнице подниматься запрещено!

– У того парня, что делал фейерверк, кажется, было на это разрешение. Ему нужно было наблюдать за шоу сверху, чтобы держать все под контролем.

– И он взял тебя с собой на верхний этаж?

– Э-э-э… – Пенелопа сделала вид, что очень занята выковыриванием картофельного глазка. Вчера Рэйф сделал с ней не только это, но, как бы Пенелопа ни любила Мэгги, она была не в силах признаться ей в таких вещах. Уж Пенелопа знала, что происходит, когда разочаровываешь людей своими поступками, – они перестают тебя любить.