Каменный ангел (СИ) - Амусина Юлия Страница 12

Парень здорово ошибся, полагая, что меня можно склонить к откровенности, предложив «познакомиться поближе».

Он ничего не знает… Иначе сразу бы сообразил, что все это бесполезно.

ХАОС

Глеб бездумно листал свежий выпуск газеты, мельком просматривая совершенно неинтересные заметки и дивясь тому, какие глупости подчас тревожат некоторых людей. Ему бы все эти проблемы — там и решать-то ничего не надо, заехал кому надо разок по пятаку, ну или на лапу дал особо блатным, вот и все дела. Так нет же, эти шакалы внимание привлекают, целую заметку на пустом месте раздуют и ждут неизвестно чего…

Лучше бы ему звонили — и сами не внакладе, и для него какая-никакая работенка.

Он с раздражением швырнул газету на стол, поднялся и остановился возле окна — на улице было по-осеннему темно, чувствовалось, что вскоре может хлынуть дождь.

Ну зашибись, блин, погодка прямо в масть. Будет аккомпанементом к сегодняшнему делу.

Хаос не любил дождь, впрочем, он вообще ничего не любил — снег, дождь, солнце, метели или ураганы… Главное, что есть текущее задание, а все остальное уже вторично. Глеб мог приспособиться к любым погодным условиям без риска для общего дела.

В последние несколько дней он чувствовал необъяснимую маетность, словно что-то вдруг пошло не так, как надо, будто в хорошо отлаженном механизме возник сбой. Хотя — Хаос знал точно — его собственная криминальная структура, состоящая из нескольких тонко связанных друг с другом звеньев, настолько выверена, что головняков возникнуть ну никак не должно. В случае чего первым забьет тревогу Макс, как наиболее приближенный и, соответственно, владеющий большей частью нужной информации. В руках у Макса нехилый такой рычажок, при помощи которого приятель помогает Глебу избежать многих косяков и, если возникнет экстренная необходимость, быстро проинформирует того о всплывшей проблеме.

Молчит Макс — значит, все ништяк и можно расслабиться.

Глеб с силой потер лицо и вновь покосился за окно. Мимо его временной хавиры неторопливо прошел сухонький старикан в темной дутой куртке. Глеб проводил его взглядом, не совсем понимая, чем тот его заинтересовал, и в этот момент ожил мобильник.

Ну, вспомнишь его… Звонил никто иной, как Макс. Усмехнувшись про себя такому удачному совпадению, Глеб нажал на кнопку и приложил трубку к уху.

— Глеб, что там у тебя происходит? — несколько странно начал разговор Макс.

Нахмурившись, Хаос удобнее перехватил телефон и вновь приблизился к окну. На улице — по крайней мере, в непосредственной близости — никого не было.

— О чем ты, баклан?

— Не врублюсь… — Макс помолчал; до Глеба донеслись быстрые звуки зажимаемых на клавиатуре кнопок. — Какие-то гребаные помехи, приятель. У тебя тихо, или как?

— Пока да… — осторожно пробормотал Глеб, тенью метнувшись к своей куртке и молниеносно вытащив из кармана АПС калибром 9 мм. Выбив обойму, убедился, что все в порядке, вновь перезарядил оружие и, более не выпуская из рук, вернулся обратно к окну.

Снаружи по-прежнему было тихо.

— Может, все нормально, — признал Макс, вновь застучав по клавишам. — У меня помехи — я сразу сигналю тебе, ты ж сечешь…

— Секу, — подтвердил Хаос, прислушиваясь к абсолютной тишине, повисшей как в помещении, так, кажется, и за его пределами.

— Кстати, — Макс не торопился отключаться, по-видимому, убедившись, что все действительно в норме. — Та девица, которую ты с какого-то вертухая отпустил…

Глеб сразу понял, о ком вещает его приближенный, потому не стал задавать никаких наводящих вопросов, тем самым только тянуть время и выглядеть так, будто нарочно пытается абстрагироваться от их неожиданной знакомой.

Абстрагироваться?..

— Ну? Че она?

— Ты все-таки дал маху, приятель — менты собираются взять ее в оборот и, судя по всему, молчать она не станет.

— Чего гонишь? Сам же видел, эта цыпа — кремень. Даже тебе не удалось развязать ей язык, — Хаос фыркнул, припомнив, как Макс недовольно выговаривал ему после того, как девушка Вера покинула их теплую компанию.

— Я просто не пытался. А они, — приятель многозначительно выделил последнее слово, — на этом съели собаку. Запоет птичка, и тут-то высветятся наши с тобой имена, а может и физиомордии заодно…

— Погоди, не трынди, — Хаос наморщил лоб, соображая. — С какой стати менты к ней прикопались, а? Они там совсем ****, девчонку подозревать?

— Приятель, я не знаю, в чем там они ее подозревают, но скажу тебе так — девка она мутная и очень странная. Шальная, мать ее… Покопался немного в файлах, и знаешь, что наклевывается? С Павликом они не родственники. Братан нашего кента вместе с женой удочерили детку, а после отбыли в мир иной, причем замес там был темный, но разбираться никто не стал.

— Павлик прикормил, кого надо?

— Думаешь, смерть братца — его рук дело?

— Мне похрен, — отмахнулся Глеб, стараясь убедить в этом не столько Макса, сколько себя самого. Несмотря на мысленные отрицания, Хаос тем не менее отлично понимал, что был бы не прочь услышать больше сведений о девчонке, ведь она действительно каким-то образом снова и снова появлялась среди его мыслей, не давала забыть о себе, то и дело напоминала о своем существовании, о том, что он, Хаос, явно сделал недостаточно, и его роль в ее судьбе еще не сыграна до конца.

Нет, он не считал себя ее должником, с какой стати?

Просто девица запала в память, стала каким-то навязчивым образом, попеременно оживающим через повторяющиеся воспоминания, и теперь он все-таки думал о ней, хотя должен бы выбросить из головы их случайное знакомство

Какой-то галимый бред…

Если бы эти слова сейчас произнес Макс, то он, Глеб, наверняка поднял бы приятеля на смех — ну что это реально за ерунда про невербальные подчинения? Девчонка не колдунья и не медиум, она просто… слегка помешанная, вот так вернее. Не бывает дыма без огня, кому, как не Глебу с его пристрастиями к взрывам об этом знать? Значит, и Павлуша не мог желать упечь племяшку в дурку просто так, без всякого повода.

Были у него какие-то причины, наверняка были…

— Что ты предлагаешь? — поколебавшись, осведомился Хаос.

— Конкретно предлагаю ее убрать, ну… на всякий пожарный. На кой она нам сдалась, Глеб? Без этой чокнутой будет спокойнее, отвечаю.

— С какого вертухая убирать? — Хаос и сам не заметил, как начал злиться. — Только потому, что она видела наши рожи? А ты хоть один приличный фоторобот на мою морду зырил? Я — нет. У цыпы была возможность слить сычам все, что ей о нас известно, но она же прошла проверку и смолчала. Ни слова, блин, не сказала! И теперь вдруг начнет каяться?

— Ты там совсем мозгами поехал? Предлагаешь пустить все на самотек и надеяться, что пронесет?

— Слушай, баклан, я тебе говорю — она ничего нам не сделает. Я… забазаривал с ней уже потом, после ментовских допросов, и говорю тебе — девчонка никуда не сунется.

— По своей воле — возможно, — раздраженно бросил Макс. — Но что ты запоешь, приятель, когда менты возьмутся за нее всерьез, отыщут какие-нибудь улики и станут колоть нашу зайку всеми возможными способами?

Глеб помолчал, хаотично пытаясь отыскать более-менее подходящий ответ. Перед глазами тут же возникла картина — девчонка корчится от боли в сломанных ребрах на полу в комнате допросов, над ней, такой маленькой и щуплой, нависает здоровенное тело одного из сычевских вертухаев. Резко склонив корпус, цербер хватает ее за ворот болтающейся рубахи и с силой, наотмашь бьет по лицу; в уголке четко очерченных девичьих губ тут же возникает струйка неправдоподобно алой крови, стекает по подбородку, пачкает белоснежную ткань блузки и в конце концов смешивается со старыми бордовыми пятнами — то ли от его крови, то ли от пролитого вина…

Черт!

Хаос сам не заметил, как машинально сжал ладонью рукоять пистолета с такой силой, что побелели неоднократно сбитые костяшки пальцев.