Бог Боли - Рина Кент Страница 12

Вскоре оно становится второстепенным, простым инстинктом, который нужно удовлетворить.

— Готов к тому, что будет дальше? — Лэндон наклоняет голову. — Предупреждение о спойлерах, это будет жестоко.

Я резко киваю.

— Всегда хороший, мать твою, спорт, Крей. Слушай, в обмен на то, что я расскажу тебе, кто уничтожил твою биологическую семью, вот что я хочу, чтобы ты сделал....

Мои мышцы напряглись при мысли о том, что у меня наконец-то будет имя.

Я никогда не задавался вопросом, что за план Лэндона стоит за всеми этими маленькими анархиями. Он всегда замышляет хаос, и я не против сыграть в этом роль, пока я получаю то, что хочу.

А для этого я отключу все отвлекающие факторы.

А именно, Аннику, мать ее, Волкову.

Глава 5

Анника

— A ты уверена, что мы можем это сделать?

Я смотрю на Сесили и ухмыляюсь.

— Нет, но мы определенно можем попробовать.

— Из-за тебя нас убьют, да? — шепчет она, пока мы пробираемся по саду особняка.

— Не будь занудой, Сес. Это наш единственный шанс заглянуть внутрь дома Язычников. — Ава ударяется своим плечом о мое, и я киваю, соглашаясь с ней.

— Я думала, это должна была быть просто вечеринка, — шепчет Сесилия, даже не поднимая головы. Ее шаги намного тише наших. Как у ниндзя.

Я заглядываю за угол особняка, а затем ускоряю шаг к пристроенному дому.

— Я знаю, это прозвучит как кощунство, но вечеринки иногда становятся скучными.

— Если только тебя не трахает такой горячий парень, как у Глиндон. — Ава взмахнула бровями.

— Ты уверена, что хочешь назвать кого-то горячим, когда у Илая уши в чертовом небе? — спрашивает Сесили.

— Сучка, пожалуйста. Мне на него наплевать.

— Шшш, ребята. Если кто-нибудь из охранников увидит нас, они доложат Джеру, и с нами будет покончено. То есть, изгонят из особняка Язычников на всю жизнь. Ну, вас. Я просто вернусь к роли пленницы а-ля Рапунцель.

— Ладно, ладно. Это здесь случился пожар? — Ава, на которой великолепное кружевное розовое платье в тон моему фиолетовому, наклоняется ближе к моему боку.

Мы находимся на том этапе нашей дружбы, когда носим одинаковые вещи наших любимых цветов.

Я вскидываю руку в общем направлении пристроенного дома.

— Ага.

— Хотя выглядит все чистенько.

— Прошло больше недели. К тому же, это был не большой пожар.

— О! — восклицает Ава. — Покажи нам, где они делают все эти жестокие вещи. Ну, знаешь, где они преследуют людей и выслеживают их.

Сесили прижимает два пальца к виску своей подруги детства и толкает ее.

— В твоей чертовой голове не работает винтик. Зачем тебе на это смотреть?

— Потому что это весело, да.

Я поднимаю плечо.

— На самом деле я не знаю точного места для этого. Это может произойти на всей территории.

— Нет, я слышала, что последнее случилось в лесу, окружающем особняк.

— Ты хочешь пойти в лес ночью?

— Да! Это должно быть так весело.

— Ты сумасшедшая. — Прилив адреналина проникает под мою кожу. — Мне это нравится.

— Нет, нет. — Сесилия останавливается перед нами, упираясь слегка дрожащей рукой в бедро. — Мы не пойдем в какой-то обреченный лес в темноте. Там все хищники.

— Да ладно, Сеси, ты так много изучала психологию, что видишь худшее раньше лучшего. Кроме того, это частная собственность. Хищникам вход воспрещен, не так ли, Анни?

— Если не считать тех, кто внутри, то конечно. Я, конечно, сама не очень люблю темноту, но я открыта для приключений.

— Да, приключениям! Пойдем, Сес. Это будет очень весело.

— Но...

— Не-а. Два к одному, демократия побеждает.

Сесилия выглядит так, будто хочет что-то сказать, но она сдвигает очки в черной оправе на нос и идет за нами по тропинке к лесу.

Музыка и разговоры из главного дома стихают и в конце концов исчезают, пока мы бредем по грунтовой дорожке.

Высокие деревья следят за каждым нашим движением, как хмурые охранники. Из-за пасмурного неба свет не освещает наш путь, и нам приходится пользоваться фонариками наших телефонов.

Листья хрустят под нашими ботинками при каждом шаге, и это действительно худший случай для каблуков.

— Видишь? Нет ничего интересного в том, чтобы бродить по лесу ночью. Кроме плохих предчувствий и странных талисманов, — говорит Сесили через пятнадцать минут после того, как мы забрели сюда. И мне показалось, или она дрожала все это время?

Я всегда знала, что Сесилия более круче демонов, поэтому странно, что она дрожит. Может быть, мне все привиделось из-за моей собственной паранойи.

— Странный талисман, вероятно, из-за всей крови, пролитой здесь во время инициации, — шепчет Ава, ее тон напуган. — Я слышала, что нескольким участникам пришлось лечь в больницу из-за того, как жестоко это было. Возможно, некоторые даже умерли. Как ты думаешь, их души могут быть здесь и ждать, пока кто-нибудь ими овладеет? Бу!

Я подпрыгиваю, а Сесили вздрагивает.

Ава откидывает голову назад в громком смехе.

— Вы, девочки, такие трусихи, хаха.

— Ты напугала меня до смерти, — выдыхаю я. — И еще, не слишком ли вам знакома эта сцена? О, это как в фильмах ужасов, когда они забредают в безлюдное место и их убивают по одному...

— Кто там?

Мы все трое замираем от старшего мужского голоса, доносящегося с небольшого расстояния.

Тяжелые шаги сминают листья, направляясь в нашу сторону.

— Черт, это, должно быть, охранники, — шепчет Ава.

— Бежим, — шепчу я в ответ, и мы бежим.

Или они, потому что у меня самые высокие каблуки из всей группы.

Я быстро отстаю, изо всех сил стараясь не отстать. Сесили останавливается и оборачивается, затем протягивает руку.

— Сними туфли.

— Ни за что на свете. Это же Gucci.

— Ты можешь просто нести их, Анни, — говорит Ава.

— Но я пораню ноги. — Мысль о том, что я могу получить какую-нибудь травму и погубить свое потенциальное балетное будущее, вызывает у меня кошмары.

Хотя мне вообще не следовало надевать каблуки. В свою защиту скажу, что каблуки — это редкая поблажка, и у меня всего три пары.

— Я бы предпочла быть запертой в своей башне из слоновой кости еще на несколько дней. Бегите, девочки. Он один из охранников