Игра в любовь (СИ) - Лена Тэсс Страница 12

Отношений тоже не было, в общем-то.

Я звонил, она отвечала, но мы просто разговаривали на самые разные темы. Не затрагивая работу — используя для этого всё ту же электронную почту. Про любимые фильмы и книги, про то, что она никогда не была за границей, но уже давно мечтает взглянуть на телебашню Намсан в Сеуле и бросить монетку в фонтан Треви в Риме. Про любимую еду и учёбу в университете, про всё то, что мне никогда не приходило в голову обсудить с ней лично. Мы были коллегами — даже не друзьями.

Иногда мы ругались из-за всяких мелочей.

Но каждый разговор заканчивался как-то неопределённо. Оля теряла терпение, я же терял уверенность в том, что хотел сказать.

В конце концов. Однажды.

Но не говорил, продолжая проводить вечера в обществе Бекки, чувствуя тупое физическое удовлетворение и полный моральный провал. Всё еще грёбаный урод, не способный к нормальным отношениям.

— Мы постоянно о чем-то говорим, — попытался отшутиться я, придав голосу максимально лёгкий тон. Обвести ее вокруг пальца не удалось.

— Почему ты мне снова позвонил?

Хотел услышать твой голос.

— Хотел узнать, как продвигается с проектом и…

— Херня, — грубо перебила Оля. — Знаешь — это херня, а не ответ.

— Тогда спроси о том, что тебя на самом деле волнует?

В этот раз тишина с той стороны длилась чуть дольше. Видимо следующий вопрос она обдумывала давно.

— Почему ты развёлся с женой? — Спросила она, не скрывая явной заинтересованности. Я мог бы манипулировать этим фактом ещё долгое-долгое время. Но важным оказалось нечто иное — ей действительно было интересно, но не в том извращённо-заносчивом смысле. Возможно, что она чувствовала вину.

Так долго?

— Не из-за тебя. Не из-за того, что между нами произошло, кроха, — в конце концов, ответил я.

— Я не кроха, — протест ею был произнесен скорее по привычке, чем из искреннего возмущения.

Но не это волновало меня сейчас сильнее всего. Ответ на её такой личный вопрос означал, что я готов разделить с ней ту часть своей жизни, которую не обсуждал ни с кем. Приятелей у меня было в избытке, друзей — не наберётся и пяти, но ни с кем свои прошлые отношения (кроме, пожалуй, адвоката) я не затрагивал, даже в пьяных бредовых беседах.

— Мы уже были в процессе долгого и болезненного развода, и то, что произошло между мной и тобой в ту ночь, никак не повлияло на решение закончить этот бесполезный брак.

— Бесполезный?

— Именно.

— Разве ты женился не по любви? Моя бабушка всегда говорила, что жениться нужно по молодости и глупости, пока в голове ветер, а любовь кружит голову. Она с моим дедушкой прожила почти пятьдесят лет, пока его не стало.

— А твоя мама? — это был отличный вариант сместить вектор разговора в её сторону.

— А что мама?

— Она так и поступила, вышла замуж по молодости и по любви?

Наверно мой вопрос показался Оле тоже слишком личным, потому что с ответом она не спешила. Возможно, что я и не подозревал, насколько наши истории были похожи.

— Да, вероятно так и было, — подтвердила она мои догадки. — Развод был таким же стремительным, если именно об этом ты хочешь спросить дальше. Мне было около трёх лет, так что я особо ничего не помню. Они нормально общаются друг с другом и со мной. Мне не на что жаловаться.

— Хочешь сказать, что это не повлияло на становление твоей личности и характера?

— Конечно повлияло. Поэтому я и не стала повторять их опыт.

Я усмехнулся.

— А ты? — вопрос с той стороны прозвучал заинтересованно.

— Мне было двадцать пять. Но поступок был продиктован не голосом разума.

Оля не стала ничего отвечать, давая мне возможность выбрать самому, готов ли я открыть для нее некоторые подробности своего прошлого. За это я был ей благодарен. Слишком часто женщины в моей жизни не соблюдали границ, считая своей первоочередной целью узнать обо мне всё, что не смогли вычитать на страницах глянца и из чат-ботов в телеграмме.

И всё же не получив никаких разъяснений Оля тяжело вздохнула и едва слышно простонала.

— Я слышу, как ты злишься.

— Я ничего не сказала.

— Тебе и не нужно. Ты даже не представляешь, насколько иногда громко думаешь. Твои эмоции волнами расходятся от тебя, как круги на воде от упавшего камня. Мы на расстоянии тысячи километров, но я всё еще представляю тебя сосредоточенно выводящую ручкой круги в блокноте прямо сейчас.

С той стороны телефона что-то брякнуло, раздалось матерное ругательство и я хохотнул, представив как пишущий предмет вывалился из её пальцев на поверхность стеклянного журнального столика.

— Ты даже не замечала, как часто я находился рядом с тобой и видел тебя.

— Но ты никогда не проявлял интереса ко мне после…

— Потому что, как ты сама верно заметила — это было плохо. То как я поступил — было плохо. То, что я позволил себе с тобой — было плохо.

— Хочешь сказать, что это была ошибка? — в её интонации была скрыта боль и неуверенность. Слышать такое было паршиво.

— Если бы хотел, то сказал бы.

Я ослабил узел своего галстука и расстегнул две верхние пуговицы рубашки. Вместе с первым свободным вдохом я понял, что пора ослабить контроль, даже если я потом об этом пожалею.

— Ты была очаровательна в тот день, когда врезалась в меня на всём ходу, испортив своей дешёвой тушью мою любимую сорочку, — я медленно произнёс слово, которое её так бесило и представил как она закатила глаза шепча «чертов сноб» себе под нос. — Я почему-то думал, что тебе не выжить в этом коллективе, но за пару месяцев ты очаровала не только мужчин, но и женщин, и видавших виды старожил телеканала, совсем не жалующих молодых, симпатичных и перспективных девушек. Мне было интересно, так что я наблюдал за тобой, и так уж вышло, что особенное внимание ты обратила на себя на вечеринке в честь нового года. Ты принесла мне подарок, а этого никто и никогда не делал. Обычно руководители одаривают своих подчинённых, а не наоборот. Но ты… — я взял паузу, словно снова споря с сам с собой, а стоило ли продолжать. — Это был долбанный D'Avino Napoli*! Я ведь знаю цену и так же хорошо знаю, что покупка сделала огромную дыру в твоём бюджете, но мне было приятно получить подарок