Правильный ход - Лиз Томфорд Страница 12

На ее губах появляется ухмылка, но она не отвечает полностью на мой вопрос.

— Да, я буду наблюдать.

Дерьмо. Блять.

— У тебя, наверное, есть билеты. Тебе стоит сходить на игру. Пообщаться со своим отцом. Я попрошу Зандерса присмотреть за ним.

— Все в порядке. — она отмахивается от меня, явно не понимая того факта, что я предпочел бы, чтобы Зандерс присмотрел за ним сегодня вечером. Я достаточно доверяю ему, и, таким образом, Макс будет в том де месте, что и я. — Кажется, теперь я буду рядом все лето. Можно вдоволь понаблюдать за бейсболом.

Да, это мы еще посмотрим.

Часть меня хочет обречь ее на неудачу, дать ее отцу повод уволить ее, но ее неудача в долгосрочной перспективе только навредит Максу.

Как по команде, когда эта неодобрительная мысль проносится у меня в голове, Макс протягивает руки к Миллеру, чтобы тот обнял его. Она легко принимает его, и он утыкается ей в плечо, чего он никогда не делает с незнакомцами, тем более со случайными девушками.

Мой сын смотрит на меня с легкой усмешкой на губах, как будто он молча говорит мне, что, несмотря на все мои усилия, она остается.

*********************************************************

Снимая кепку, я даю себе минутку между подачами, провожу большим пальцем по маленькой фотографии Макса, которую держу за внутренней лентой.

Трэвис требует переодеться, но я отмахиваюсь от него.

Два аута, и через две подачи будет третий. Конец седьмого тайма, и мы проигрываем «Майами» со счетом 3: 1. Эта игра выводит меня из себя. Я потерял концентрацию и пробил прямо в лузу отбивающего, где игрок второй базы «Майами» отправил мяч на трибуны мимо правого поля.

К счастью, других бегунов на базах не было, но это последний раз, когда я думаю о Миллер, блядь, Монтгомери, пока нахожусь на насыпи.

Это ее первая ночь с Максом, и я бы предположил, она также будет для нее последней. Не может быть, чтобы она все не испортила.

Трэвис, мой кэтчер, меняет подачу, давая мне то, что я хочу, — быстрый мяч с четырьмя швами. Мне нужно закончить этот тайм. Никаких лишних бегунов на основаниях, никакого дополнительного времени, потраченного на выполнение последовательностей подачи. Просто вверх и вниз. Три атаки. Три аута.

Кивнув ему, я выпрямляюсь и кладу пальцы на шнурки мяча в перчатке. Глубокий вдох, и я выполняю свою механику, посылая быстрый мяч высоко и далеко. На столько, чтобы отбивающий замахнулся и промахнулся, заработав мой второй удар.

Он зол на себя, и мне это нравится. Я вижу его разочарование даже с холма. И когда Трэвис дает мне мою следующую подачу, я знаю, что он будет очень зол, когда я нанесу свой последний удар по слайдеру.

Это похоже на кручёный мяч, но мой слайдер смертельно опасен. Это всего лишь второй сезон, когда Трэвис работает моим кэтчером, но он знает, что именно так я люблю заканчивать подачу. Это эффективно, и прямо сейчас мне нужна эффективность, чтобы я мог вернуться в землянку и проверить, как там мой сын.

Как по маслу, отбивающий раскачивается, когда мяч делает нисходящий вираж, врезаясь внутрь.

Три страйка. Три аута. Подача окончена.

Трэвис встречает меня на полпути между домашней площадкой и площадкой питчеров, соединяя свою перчатку кэтчера с моей. — Черт, Эйс. С такой скоростью ты оставишь синяк на моей ладони. Как рука?

Я обхватываю себя за плечи. — Все еще чувствую себя хорошо.

Я бы добавил, что у меня в запасе по крайней мере еще один иннинг (Иннинг в бейсболе — это игровой отрезок, период. В каждом иннинге команды по разу играют в атаке и в защите.

Обычно в матче девять иннингов. Очки, набранные в каждом из них, суммируются. Если по итогам девяти иннингов счёт равный, назначается дополнительный иннинг. И так до тех пор, пока кто-нибудь не выиграет.), но я бы не осмелился произнести это вслух. Суеверия и все такое.

— Это то, что мне нравится слышать.

— Поехали, большой брат!

Исайя подбегает со своей позиции между второй и третьей базой и шлепает меня по заднице своей перчаткой. — Что на тебя нашло сегодня вечером?

Я уверенно бегу трусцой к блиндажу (скамейка запасных команды, расположенная на территории нарушения правил между домашней площадкой и первой или третьей базой. Есть два блиндажа, один для команды хозяев и один для команды гостей) вместе с ними. — Просто хочу поскорее, чтоб эта игра закончилась. И желательно как можно скорее.

— Черт возьми, — смеется он. — Это из-за горячей няни?

— Что, черт возьми, ты только что сказал, Роудс? — Кричит Монти, когда мы проходим мимо него, поднимаясь по лестнице в блиндаж, где меня встречают шлепками по заднице, хлопками по плечам и бесконечными похвалами за сегодняшнюю подачу.

— Ничего. По-моему, я ничего не говорил. — он оглядывается. — Нет, я точно ничего не говорил

— Хорошо. Ты мне нравишься намного больше, когда молчишь. Он гладит меня по затылку. — Отличная подача, Эйс.

Кивнув, я нахожу первого сотрудника, который не занят.

— Сандерсон, — окликаю я одного из наших тренеров, когда сажусь на заднюю скамейку, достаточно высоко, чтобы мне было видно поле. — У тебя с собой телефон?

Его глаза нервно перескакивают на мои, вероятно, потому, что он знает, что лучше не разговаривать с питчером между подачами. На самом деле, я вообще не разговариваю, и мои товарищи по команде знают, что нельзя отвлекать меня, когда я сажусь на скамейку — Семь подач подряд, что делает это седьмое сообщение, которое я отправил Миллеру. Только я не могу быть тем, кто это сделает, потому что в блиндаже на меня нацелено слишком много камер.

⸻Отправь для меня сообщение, — кричу я, прежде чем набирать номер Миллер, который язапомнил сегодня днем.

⸻Что я должен сказать?

⸻ Спроси у нее, как дела у Макса, и напомни, что она может привести его сюда, если у нее возникнут проблемы. Ты ведь сможешь ее если что подменить, правда?

⸻Эйс! — кричит Монти. ⸻Прекрати переписываться с моей дочерью и сосредоточься на этой чертовой игре.

⸻ Эй, это ты тот, кто вырастил абсолютную бунтарку, так еще и нанял ее присматривать за моим сыном. Это твоя вина.

На его губах появляется тень улыбки.

Сандерсон прочищает горло. ⸻Она ответила. — он читает со сообщение абсолютно без интонации в голосе. ⸻Она говорит: «Скажи Каю, что если он не оставит меня в покое, я накормлю его ребенка всем сахаром, который смогу найти в этом отеле, посажу его перед экраном телевизора,