Татьяна Тронина - О голубка моя Страница 12

Тая невольно отклонилась назад.

– Где?

– Какая-то сажа у тебя на лице, что ли… Иди умойся, – с раздражением произнес Егор. – Да иди, не бойся, я посмотрю за твоими вещами!

Тая спрыгнула с высокого стула, на подкашивающихся ногах ушла в туалет. Там рассмотрела свое лицо. И правда, темная полоска на щеке. Тая умылась холодной водой, некоторое время стояла, склонившись над раковиной, чувствуя, как в груди отчаянно бухает сердце. «Ну вот, он узнал о Лидусе… Я хотела, чтобы он узнал. Я все время думала о том, какое у него будет лицо, когда он услышит, что у нас есть ребенок… А теперь… А теперь он узнал, что ребенок был… Что Лидуси больше нет».

Она отдышалась, сердце постепенно перестало колотиться как сумасшедшее, успокоилось.

Вернулась в зал, забралась обратно на кресло.

Егор смотрел на улицу, вертел в руках свой мобильный, молчал.

– Прости, – устало произнесла Тая.

– Да что ты все извиняешься… Перестань. Я тоже виноват. Если бы я вел себя как-то иначе, раньше… То ты бы, наверное, не стала так поступать со мной.

– Ты сказал Лизе? – тихо спросила Тая.

– О ребенке? Нет еще. Я сам только вчера узнал об этом.

– А скажешь?

– Не знаю, – сухо ответил Егор, не поворачивая головы.

Все-таки он изменился. Из юноши, из молодого человека превратился в мужчину. Серьезного и сильного. Красавцем Егор никогда не был, так, обычная внешность, симпатичный… Но сейчас определенно выглядел очень хорошо. Наверное, женщины на него заглядываются.

Он слишком хорош для Таи. Слишком. Не пара. Она бы не удержала его все равно…

Любила ли она его до сих пор? Нет, конечно. Все давным-давно прошло, отболело. И совсем не хотелось, чтобы Егор жалел ее, приходил зачем-то. Пусть думает, что у нее кто-то есть. Когда-то давно они договорились с Дашей, что если вдруг (вдруг!) она встретит Егора, то скажет ему, что Тая – не одна.

И она сама в последнюю их встречу намекнула Егору на то же. А он не запомнил. Со второго раза только, после Дашиных слов, до Егора – дошло. А что это значило? Это значило, что Егору было глубоко все равно, устроена Таина личная жизнь или нет. И даже эти вопросы сегодняшние – кто он, Таин кавалер, какой он? – это не из ревности Егор спрашивал и даже не из любопытства, это… Это другое, словом. Мужской контроль? Да, наверное.

Да и вообще, Тая говорила всем окружающим (не сама, не первой, а если только спрашивали), что она не одна. У нее есть мужчина рядом. Так проще. Так никто не лезет в твою жизнь. Ведь большинство людей, особенно женщины, обожают копаться в чужой жизни, давать советы… Сочувствовать.

Проще наврать, что у тебя все хорошо. А еще проще – сменить всех знакомых и не искать новых…

– Я все равно не поняла. Как ты узнал… Почему ты пошел к Даше?

Егор пожал плечами. Затем положил свой телефон в карман куртки, повернулся к Тае:

– История странная. На той вечеринке… Помнишь, в тот раз я на нее ехал? Так вот, я приехал в ресторан, а там уже Ася сидела. Ася Каткова. Я ей сказал, что только что тебя встретил. Ну, и слово за слово… Она вдруг вспомнила, что семь лет назад видела тебя в женской консультации и ты прошла к врачу без очереди. Ну, как все беременные. Ася об этом забыла и вот спустя столько лет вдруг заговорила. А ты меня знаешь, я же остановиться уже не могу… Я тебя стал искать, провел собственное расследование, в конце концов из Даши вчера все вытряс.

– Да, вполне в твоем духе… Недаром же говорят, что все тайное рано или поздно становится явным.

– Если бы Ася сказала мне это сразу, тогда, семь лет назад…

– Ничего бы не изменилось. Я бы стала все отрицать. Я была очень зла на тебя, – призналась Тая.

– То есть ты собиралась растить ребенка, ничего мне не говоря? – спросил Егор со странным, каким-то перекошенным лицом.

– Не знаю. Я собиралась тебе сказать, чисто теоретически… Я понимала, что рано или поздно ты узнаешь о Лидусе.

– Рано или поздно… – эхом отозвался Егор, все с тем же странным выражением лица. – Только поздно это случилось, поздно. Слишком поздно!

– Да. Я виновата. Ну казни меня теперь, казни. Добивай.

– Ты… у меня просто нет слов, что ты за человек такой, Тая…

– Я собиралась тебе рассказать. Сразу, как родила. Только я боялась чего-то, все тянула. Одно, другое, третье. С маленьким ребенком крутишься, как белка в колесе, и время летит совершенно незаметно. Я не успела тебе сказать, да. Ну а потом было уже слишком поздно.

Егор некоторое время смотрел на нее, затем резко поднялся и ушел прочь.

Тая осталась одна. С недоумением уставилась на тарелку холодного супа перед собой. Потом взглянула на часы. Разрыдается она или не сейчас, впадет ли опять в истерику, как когда-то?

Нет. Таю охватило то знакомое, спасительное ощущение кокона. Она внутри. Все эти эмоции – где-то там, снаружи. Она все видит, слышит и понимает, но ее сердца ничего не касается…

Хотя, конечно, теперь надо поговорить с Дашей. Не сейчас, а вечером.

Дарья со вчерашнего дня думала только о своей младшей сестре – после того как встретилась с Егором. И кляла себя за несдержанность… Надо было отрицать все до последнего. Не знаю, не видела, не слышала, не было никакого ребенка! Но, с другой стороны, если бы она не рассказала Егору всю правду, он полез бы дальше, он докопался бы до истины, он снова нашел бы Таю, он вытряс бы из нее душу и добился бы своего… Упертый тип.

Хорошо, что Дарья взяла с него слово не искать больше Таю. Чего-чего, а слово держать Егор умел. Единственное его достоинство, пожалуй.

На всякий случай Даша позвонила вчера сестре, болтала о какой-то чепухе… Пытаясь понять, в каком состоянии сейчас Тая. Вдруг опять… Но нет, Тая, кажется, чувствовала себя прекрасно. Да и со встречи Таи с Егором, как поняла Дарья, уже изрядно времени прошло…

Она, старшая сестра, испытывала перед младшей чувство вины.

У них ведь не всегда такие дружеские, близкие отношения были.

В детстве Даша ревновала родителей к младшей сестре. Ей уже исполнилось двенадцать, когда родители решили завести еще одного ребенка.

У Дарьи – сложный подростковый период, она хотела любви и внимания, а вместо этого родители возились с Таей. И заставляли ее помогать. Дарья, нисколько этого не желая, довольно долго являлась практически нянькой младшей сестренки.

Девочка едва терпела Таю, исполняла свои обязанности с неохотой. Была строга и жестка по отношению к младшей сестре. Позже, когда Тая подросла, Дарья помыкала ею, как хотела, гоняла по своим поручениям.

А Тая обожала старшую сестру вопреки всему, считала ее чуть ли не богиней, ходила за ней, точно хвостик. Дарья, конечно, повзрослев, старалась уже не перегибать палку, не отталкивала Таю. Но, пожалуй, ласковой и доброй старшей сестрой она тогда не была. Скорее строгой надзирательницей…