Мистер Январь - Николь С. Гудин Страница 12

Я наклоняюсь к двигателю и приподнимаю бровь:

— А ты как думаешь?

Он качает головой от удовольствия:

— Как все прошло?

— Никак, — говорю я.

— Ты храбрее меня, Вуд. Я до смерти люблю твою женщину, но, черт возьми, она меня пугает.

Она меня тоже пугает, но по причинам, о которых я не хочу думать, и которыми я определенно не хочу делиться с идиотом передо мной.

Я киваю головой в знак согласия:

— Я уже провел одну ночь и даже не близок к тому, чтобы разрушить ее стены.

— Эта женщина теперь чертов каменщик, — бормочет он про себя.

Я прислоняюсь бедром к гладкому автомобилю и оцениваю текущую ситуацию. Возможно, я кормил ее и спал в ее постели прошлой ночью, но это единственное, что я пока изменил в ее жизни. Еда и сосед по постели не смогут убедить ее, что нам следует оставаться в браке.

— Она просто будет продолжать жить своей жизнью и ждать меня, — думаю я вслух.

Он пожимает плечами.

— Что, черт возьми, мне делать?

Он снова пожимает плечами, затем берет гаечный ключ и приседает, чтобы заглянуть под машину, над которой работает.

— Я не знаю, но ты не вернешь свою жену, возясь с этим двигателем, братан, я тебе это точно говорю.

Он прав. Я знаю, что он чертовски прав.

— Мне нужна неделя отпуска, — говорю я ему, когда у меня появляется план.

Он даже не удосуживается оглянуться на меня.

— Ты уже весь первый год отлынивал, какая еще неделя? — он меня подстрекает.

Я сопротивляюсь желанию швырнуть в него деталь двигателя, которую держу, и вместо этого соглашаюсь сказать:

— Спасибо, чувак, я ценю это.

Глава 10

Дилан

Всего один шаг за дверь, и я тут же вспоминаю, что я здесь больше не одна. Рядом с ним это место кажется другим. Ненавижу признаваться себе в этом, но это приятно. Мне никогда не нравилось приходить в пустой дом.

Я торопливо напоминаю себе, что это не навсегда — что к концу недели Энди снова уйдет. Но все равно хорошо.

Прищуриваюсь, глядя на этого самого мужчину, когда он с важным видом выходит из кухни, полный секса и греха, с голым торсом снова.

— У тебя вообще есть рубашки? — Язвительно спрашиваю.

Он волчьей ухмылкой смотрит на меня, и у меня внутри все переворачивается:

— С возвращением домой, принцесса.

Он подходит ко мне и целует в лоб, и я не совсем понимаю, почему позволяю это, но позволяю. Мысленно ругаю себя за это, но, честно говоря, я провела ночь рядом с ним — обнаженным, — так что поцелуй в лоб, наверное, меня сейчас волнует меньше всего.

И кроме того, он хорошо выглядит. Чертовски хорошо. Я знаю, что он делает это нарочно, но ничего не могу с собой поделать, мне приходится смотреть, пока иду за ним.

Честно говоря, его тело никогда не было таким скульптурным. Я не знаю, каким спортом он занимался там, но мышцы у него сильные и выпуклые, живот четкий и твердый…

— Они все отправлены в химчистку, — говорит он мне, и его тон окрашивается весельем.

— А? — я пытаюсь вернуться к реальности после мини-секса-в-моей-голове.

— Мои рубашки. — Он усмехается. — Вот почему я их не ношу.

— Удобно, — бормочу я, обходя его.

Я иду на кухню, следуя за запахом чего-то вкусного. И почти хнычу, поднимая крышку кастрюли с тайским куриным соусом. Если бы мой муж не был паршивым бывшим заключенным, вором и лжецом, я бы серьезно привыкла к этой теме с личным поваром.

— Вино на полке. — Его голос доносится из-за моей спины.

— Еще вино? — спрашиваю я, нетерпеливо подходя к нему.

— Просто показываю тебе, какой будет жизнь, Дилан.

Мои глаза встречают его взгляд, когда он произносит мое имя. Я знаю, что не должна из-за этого чувствовать мурашки по коже, но чувствую.

Я наливаю себе стакан дорогого на вид белого вина и сажусь. Он наблюдает за мной несколько мгновений, прежде чем подойти к варочной панели и вернуться к своей работе.

— У тебя был хороший день? — спрашивает он меня.

— Отличный. Там не было тебя, — отвечаю я.

Он смотрит на меня через плечо и усмехается:

— Ой.

Я не спеша вращаю бокал в руке и мило улыбаюсь ему:

— Удалось ли вам прожить день, не нарушив закон?

— Едва. — Он смеется.

Я не могу сдержать искреннюю улыбку, которая расплывается по моему лицу. Его смех всегда делал меня счастливой.

— Ах! Вот оно! — Он направляет на меня лопаточку, которую держит.

— Что?

— Та улыбка. Черт, я скучал по ней.

Оно медленно соскальзывает с моего лица, пока мы смотрим друг на друга. Проходит несколько мгновений, и все, что делает каждый из нас, — это смотрит на другого.

Я знаю, что для меня это опасная территория — территория химического типа, но я не могу оторвать от него взгляд.

Эндрю делает шаг в мою сторону, и я заметно вздрагиваю. Он подойдет сюда и прикоснется к моим губам, и я позволю ему.

Мой телефон щебечет, сообщая мне, что у меня новое сообщение, и я моргаю, выходя из транса.

Иисус Христос.

Я слышу, как он вздыхает, несомненно, разочарованный. Хватаю телефон и открываю его, надеясь, что кто бы это ни был, он сможет проделать чертовски отличную работу, отвлекая меня от великолепного мужчины, готовящего еду, стоящего передо мной в паре баскетбольных шорт с низкой посадкой.

От: Медвежонок Сара

Сексуальный преступник ведет себя прилично?

Я пытаюсь сдержать улыбку, пока печатаю ответ:

Кому: Медвежонку Саре

Сама посмотри

Я делаю фотографию подтянутой спины Энди, татуировок и всего остального — что тоже выглядит чертовски невероятно теперь, когда я хорошенько ее рассмотрела — и прикрепляю ее к сообщению.

Он поворачивается и поднимает на меня бровь:

— Ты только что меня сфотографировала?

Я хмурюсь и изображаю невиновность:

— Кого? Тебя?!

Он просто качает мне головой, в уголках его губ играет улыбка, и снова оборачивается, когда мой телефон снова издает звуковой сигнал.

От: Медвежонок Сара

Святой Боже, трахни меня боком и зови меня Мартой. Вот это зрелище!

На этот раз я не могу контролировать себя и разражаюсь громким смехом.

— Вот и все, — объявляет это мужчина, бросая лопаточку на столешницу и направляясь ко мне. — Что смешного?

— Ничего. — Я задыхаюсь смехом.

— Не похоже. — Он ухмыляется.

И тянется за моим телефоном на стуле в тот же момент, что и я, но гораздо быстрее меня.

Он ловит его и посмеивается, глядя на экран:

— Ну-ну-ну, что