Екатерина Риз - Остановите музыку Страница 13

На ее туалетном столике в гримерке стояла большая корзина красных роз. Если честно, ей таких цветов, в таком количестве, никогда до этого не дарили. Нина оглядела корзину со всех сторон, увидела среди бутонов небольшую открытку и осторожно ее достала. Правда, ясностью та не порадовала, в открытке было всего одно слово: «Красавице». Нина хмыкнула и сунула открытку обратно в цветы.

– Первый бонус? – со смешком заинтересовалась Рита, войдя.

А Нина вместо ответа спросила:

– Знаешь от кого?

Та безразлично пожала плечами.

– Не знаю. Но скоро проявится, не волнуйся.

Нина натянуто улыбнулась, не скрывая того, что именно это ее и беспокоит, что поклонник себя проявит и принесет с собой кучу неприятностей.

– О, цветочки. – Илона подошла к ее столику и наклонилась над корзиной, вдыхая сладковатый аромат. – Красота. Люблю красные розы.

– Да, что может быть банальнее? – пренебрежительно фыркнула Рита, переодеваясь в стороне.

Илона сделала в ее сторону неприличный жест, ссора вспыхнула мгновенно, но Нина решила не вмешиваться. Разглядывала новый пояс для чулок, купленный сегодня, а думала о розах. В конце концов, решила спросить у Вити про дарителя, он должен знать. И, переодевшись, накинула на себя халат, и, пройдя через кухню, вышла к кабинету Жабы. В зале уже появились первые посетители, зазвучала музыка, и, проходя мимо распахнутых в зал дверей, Нина увидела Илону, что взошла на сцену. Девчонки почти все были в зале, кроме Греты, которую Нина обнаружила в кабинете Вити, с удобством раскинувшуюся на диване. На Гретке был лишь шелковый пеньюар, смело расходившийся на полной груди и привлекавший внимание, а не скрывавший наготу. Она полулежала, опираясь на подлокотник, и курила, судя по выражению лица, раздумывала над тем, что ей Жаба говорил. Тот же, напротив, казался недовольным и, кажется, готов был начать плеваться от неприятностей, что на него валились, а увидев Нину в дверях, и вовсе насупился.

– Еще одна явилась из меня жилы тянуть, – порадовался он ее появлению. – Тебе чего надо?

Нина кинула на Грету быстрый взгляд, отметила то, как понимающе та усмехнулась, и сказать ничего не успела, Гретка ее перебила и сама сообщила о поводе ее визита.

– Она хочет знать, от кого цветы.

– А какая, на хрен, разница?

– Вот и я о том же, – поддакнула ему Грета.

Но Нина заупрямилась.

– Это вам разницы никакой, а мне есть. Мне для полного счастья только озабоченных поклонников не хватает.

Грета усмехнулась.

– Они все здесь озабоченные, как один. Да и не только здесь.

Витя перекладывал бумажки на столе, потом глянул на Нину исподлобья и сказал:

– Радуйся, дура.

Нина руку в бок уперла.

– Чему это мне радоваться? – Она направилась к столу, не спуская с Вити тяжелого взгляда. – Мы с тобой как договаривались?

– А как мы с тобой договаривались? – Витя глянул на нее волком. – Ты хотела денег? Я тебе плачу. Заметь, хорошо плачу. И ценю. Пока ты эти деньги отрабатываешь. Но отгонять от тебя мужиков я не нанимался. Ты сюда пришла задницей крутить или проповеди им читать о вреде беспорядочных связей? – Он впился злыми глазками в Нинино лицо. – Вот и не строй из себя целку. Иди и работай. – Жаба немного смягчился и добавил: – Считай, что количество цветов определяет качество твоей работы, а значит, зарплату. А уж как ты будешь разбираться со своими воздыхателями, это только твоя проблема.

– В клубе тебя никто не тронет, – сказала Грета, желая Нину успокоить.

– Для этого есть охрана, – снова огрызнулся Витя, и на Нину зыркнул. – Иди, твой выход скоро. Полный зал клиентов.

Из его кабинета Нина вышла, сгорая от возмущения. Вот только направить его было не на кого, если только на себя. Сама ведь прекрасно понимала, во что ввязывается, когда к Жабе на поклон пришла, работу просить. И ждать, что всегда сможет ускользать незаметно, было глупо.

Нина остановилась за шторой и осторожно выглянула в зал, принялась разглядывать посетителей. Самое странное, что, собираясь в «Тюльпане», мужчины не только отдыхали, но и умудрялись работать, договариваться, заключать сделки и выгодные контракты. Сюда приглашали деловых партнеров из других городов, и здесь же устраивали шумные пирушки и мальчишники. Некоторые даже с дамами приходили, хотя Нина была уверена, что на этих дамах пробы ставить негде, да и вели себя некоторые соответственно, сами готовы были в любой момент раздеться, по прихоти своего кавалера, и выйти к шесту. Правильно, какая бы нормальная женщина согласилась провести вечер в мужском клубе? Все-таки это была изнанка жизни, хоть и с шиком обставленная. А Жаба пытается убедить ее, что ей должно льстить мужское внимание посетителей клуба. Только она для них не женщина, а красивая кукла, которая обладает определенной ловкостью и грацией, и умеет выгодно продемонстрировать молодое тело, им на потеху. И страшно подумать, что придет день, когда она к этому привыкнет и будет считать нормой. Никто не спорит, это не третьесортный стриптиз-бар, здесь деньги крутятся большие, и девчонки, который работают здесь достаточно долгое время, ходят в дорогих нарядах и бриллиантах, без преувеличения, но разве это делает их преуспевающими женщинами? Их, как знамя полка, передают по кругу, из рук в руки, и соревнуются, кто произведет большее впечатление, и в сексуальном и в материальном плане. Единственный шанс уйти отсюда когда-нибудь, поставить себя выше остальных, вот как Грета. К той из посетителей никто не лезет, все отлично знают, что она у Жабы главный советчик и утеха. Конечно, спать с Жабой и сталкивать Гретку с насиженного места, Нина не собиралась, упаси Господь, она надеялась и вовсе обойтись без постели, просто нужно выбрать правильную модель поведения, дать понять, что она особенная, и не просто танцует стриптиз. Она танцует, именно танцует, а не раздевается под музыку. Она вообще не раздевается, за две недели работы в «Тюльпане» ни разу не сняла с себя лишней тряпочки. Стриптиз, как танец, тоже способ выразить себя, вот она этим и занимается. Ну, и получает за это деньги, конечно же. Хорошие деньги, надо признать. Но это совсем не значит, что она собирается здесь задержаться. Наоборот, нужно вести себя по-умному, чтобы через полгода покинуть «Тюльпан» без потерь для своего морального облика, и забыть о нем навсегда.

Через несколько дней Витя поостыл, и когда Нина пришла после законного выходного, встретил ее вполне благодушной улыбкой. И не только улыбнулся, но и приобнял за талию, отчего Нина не на шутку насторожилась, решив, что Жаба точно что-то задумал.

– Пойдем в бар, разговор есть.

Они прошли через пустой зал, Витя указал на высокий табурет у барной стойки, и Нина на него села, решив не спорить и выслушать, что от нее начальство, если так можно назвать владельца стриптиз-клуба, хочет. Улыбнулась Грете в знак приветствия, она единственная из девчонок была здесь, пила мартини, а на Витю поглядывала в ожидании, видимо, тоже в преддверии новостей или указаний. А Жаба приблизился к ним вплотную, руки им на плечи положил и сообщил вполголоса, но весьма довольно и бодро:

– Значит так, девочки, не думаю, что сообщу вам новость, все уже знают, что сын мэра женится, в эту пятницу.

Гретка многозначительно ухмыльнулась, а после притворно вздохнула.

– Вадик. А он ведь у меня на глазах вырос. Точнее, возмужал.

– Да, да, и ты ему всеми силами помогала, – ухмыльнулся Жаба.

– Как не стыдно мне об этом напоминать, я сразу старой себя чувствую. – Грета запечалилась, а Нина не смогла скрыть улыбку, наблюдая за ней. – Сколько ему, лет двадцать пять?

– Вообще, двадцать восемь.

– Боже мой. – После этих слов Грета искренне изумилась, нахмурилась, и, кажется, принялась в уме высчитывать. – Это что же, десять лет прошло?

– Все, заткнись, – беззлобно шикнул на нее Витя, и сосредоточил свое внимание на Нине. – Завтра мальчишник. Мы закрываемся на спецобслуживание, гостей человек тридцать будет. Нинок, нужно что-то феерическое.

На ее губах появилась кривая усмешка.

– Для сына мэра? Само собой.

Витя предостерегающе сдвинул брови. Он, вообще, любил поиграть бровями, для эффекта, хотя особой густотой они не радовали.

– Ты шуточки свои оставь для другого раза. Лучше скажи, что-нибудь новенькое покажешь?

Нина на минуту задумалась, после чего кивнула.

– Покажу.

– Удивишь?

– Постараюсь, – не слишком охотно пообещала она.

– Вот и умница. – Витя снова глянул на Грету. – Девочки, на вас вся надежда. Гретка, на тебе зал, – он перевел взгляд на Нину, – на тебе шоу. И чтоб так, чтоб обалдели.

Нина промолчала, а когда Витя ушел, встретилась глазами с Гретой. Та понимающе усмехнулась.

– Разденешься? Чем еще ты их удивишь?

Нина презрительно фыркнула.