Оксана Гринберга - Амбер. Магическая Академия Страница 13

Дело шло к их помолвке.

Меня передернуло, когда я вспомнила наш вчерашний разговор под портретами его предков. Планы Тагора простирались не только на дочь губернатора, но и, как оказалось, на меня.

Рассказать маме о его домогательствах или не стоит? Сможет ли она повлиять на младшего Вейра, если… Если сама находится в фактическом рабстве у старшего?

Промолчала, все же решив не портить такое замечательное утро, побоявшись разрушить атмосферу взаимного доверия, возникшую между нами.

Мама тем временем хлопотала по хозяйству. Проследила, чтобы армия слуг вымыла и вычистила дом, служанки натерли мастикой до блеска паркетные полы в танцевальном зале. После этого сделала несколько распоряжений насчет ужина, заглянула в винный погреб, переговорила с цветочником и горничными, уже украшавшими первый этаж.

– Мама… Ты счастлива? – спросила я у нее, когда она, закончив с делами, устало опустилась в кресле в своем будуаре.

Здесь были бежево-серебряные обои, мягкие шторы, изящная мебель из красного дерева. Пушистый ковер скрадывал шаги. Белые лилии в напольных вазах пахли нежно, но резко.

Вместо ответа Арита Вейр принялась перебирать содержимое одной из шкатулок, с дюжину из которых стояло на полированной поверхности ее изящного трюмо. Я же, устроившись неподалеку в мягком кресле, расправив подол одного из стареньких маминых платьев, что принесла горничная этим утром, любовалась ее точеным профилем и думала о том, что, несмотря на столь чудесно проведенное время, мы все еще оставались слишком далеки друг от друга.

И мне захотелось снести разделявшую нас стену, взять ее нахрапом, как восточная конница, что на маленьких крепких лошадках, словно саранча, сметала все на своем пути. Поэтому и спросила, а теперь с замиранием сердца ждала ответа. Гадала – может, мама не расслышала?!

Она же достала из шкатулки длинные сапфировые серьги, приложила к мочкам ушей. Повертела, качнула головой, дожидаясь, когда ярко-синие «слезы» засверкают в солнечных лучах, льющихся в комнату сквозь распахнутое окно будуара.

Только после этого повернулась ко мне.

– Счастлива? – переспросила у меня. – Здесь-то я уж куда счастливее, чем в той мерзкой деревне, с твоим отцом!

Я выдохнула изумленно, не ожидая такого резкого ответа.

– Мое место в столице, – продолжала мама. – Я рождена для того, чтобы… сверкать. – В подтверждении ее слов, одна из сережек вспыхнула, рассыпав синие сполохи по светлым стенам. – Твой отец больше не был в состоянии меня обеспечивать. Не мог поддерживать тот образ жизни, к которому я привыкла… Которого я заслуживаю, Амбер! А я заслуживаю жить! Жить красиво, жить среди людей, которые что-то из себя представляют. Среди вещей, которые мне дороги.

Судя по содержимому шкатулок, эти вещи стоили целое состояние.

– Но…

Хотела спросить о брачных клятвах, но мама меня перебила:

– Запомни, Амбер! Лишь сильный и обеспеченный мужчина способен сделать тебя счастливой! Конечно, брак предполагает некие компромиссы…

– Например, скотское к тебе отношение? – я все же не выдержала, но, видит Трехликий, продержалась довольно долго! – Такова расплата за подобное счастье?!

На миг мне показалось, что она меня ударит. Нет, не магией, от которой давно уже отказалась в угоду своему компромиссу, а залепит пощечину. Вместо этого мама произнесла:

– Будь добра, придержи свой язычок! Веди себя прилично, как и подобает…

– Бедной родственнице, – напомнила ей.

– Это мой дом, и тебе никто не давал право осуждать меня. Ты либо выполняешь мои правила, либо…

Стена между нами стала куда более серьезной, чем до этого разговора, поэтому я пошла на попятную.

– Не волнуйся, – сказала маме, – впредь я буду молчать. У тебя своя правда, – пусть мне и непонятная, – и у меня нет никакого права ни осуждать, ни упрекать тебя. Я лишь пыталась понять…

– Эммерих меня любит, – неожиданно произнесла мама. – По-своему, как умеет.

– А ты его? – сглотнув, спросила у нее.

Пожав плечами, мама потянулась к сверкнувшему в дневном свете рубину. Вытащила браслет, затем, поморщившись, стала выпутывать его из жемчужного ожерелья.

– Все же красное, – сообщила мне, оставив последний вопрос без ответа. – Думаю, так будет правильнее. Они как раз успеют перешить на тебя мое синее платье, а я надену новое… Эммерих привез мне его из Детрии пару месяцев назад, и у меня до сих пор не было возможности в нем показаться.

А вскоре настал вечер, и мой первый в жизни бал, на который я вовсе не горела желанием идти. Засобиралась было отсидеться в своей комнате, но мама, вернув себе парой бокалов превосходное расположение духа, настояла на моем присутствии. Напомнила, что, вообще-то, я пообещала ей не перечить. Да и Эммерих удивится, если меня не увидит.

«Это всего лишь бал, Амбер!»

Всего лишь бал! Мой первый бал!

Час мучений с садисткой… Вернее, с маминой камеристкой, сложная прическа, новое синее платье, вновь затянутое так, что лишало возможности нормально дышать, и вот я уже ступаю в маминых бальных туфлях по переполненному залу. Полы блестят, подошва скользит, мама крепко держит меня за руку – наверное, чтобы я не сбежала или не навернулась, опозорив ее раз и навсегда, – и представляет гостям, как свою осиротевшую двоюродную племянницу.

Для нее это была какая-то изощренная, непонятная мне игра. Но в нее играла не только она. Все эти томные улыбки, поклоны, вздохи, обмахивания веером, воздушные поцелуи, ахи и охи – я ничего в этом не понимала!

Гостей собралось много. Солидного вида мужчин сопровождали разодетые жены. Многие прибыли с дочерями и сыновьями примерно одного со мной возраста, но они, как один, воротили носы от бедной племянницы лорда Вейра. Да и я, впрочем, не рвалась к ним с заверениями дружбы и любви. Деловые партнеры лорда Вейра непринужденно беседовали, преимущественно о растущих, как грибы под дождем, пошлинах и налогах, подхватывая бокалы с шампанским с подносов лакеев. Дамы сбивались в разноцветные стайки. Из танцевального зала уже доносилась музыка, но ведущие в него резные двери все еще были закрыты. Так же как и в столовую, где, судя по звукам и запахам, слуги накрывали стол.

В чехарде разноцветных платьев и темных нарядов мужчин промелькнул черный камзол лорда Вейра. Хозяин дома тоже меня заметил. Смерил предупреждающим взглядом, словно напоминая о правилах этого дома.

Я уже выучила назубок – не перечить. И никакой магии.

Пожала обнаженными плечами. Мамино платье – пышное, красивое, с золотистой нижней юбкой, украшенное золотой тесьмой и набивным шелком – показалось мне излишне откровенным, поэтому я выпросила у нее полупрозрачную накидку из органзы. Я не собиралась нарушать правила этого дома. Не сегодня. Не сейчас. Не перечить и не пользоваться магией – проще простого!

Тогда кто же их нарушил, если не я?

Закрутила головой, внезапно почувствовав легкие колебания магических потоков. Ага, заметила! Тагор Вейр в роскошном золотом наряде любезничал с молодой полной девицей. Ей совершенно не шло ярко-розовое платье с квадратным вырезом, делавшее ее похожей на молодого молочного поросенка. Девушка заливисто смеялась, обмахиваясь огромным розовым веером. Потела она нещадно, и резкий запах заставлял гостей обходить эту парочку стороной.

– Амелия Самер, будущая жена Тагора, – шепнула мне мама.

– Но…

Видела ли она то же, что и я? На дочери лорда Сориха оказалась искусно наложенная магическая иллюзия. Хорошая, добротная – уверена, до конца вечера продержится и даже ночь захватит. Но что могла скрывать будущая невеста молодого Вейра? Я прищурилась, оценивая работу неизвестного мне мага.

На первый взгляд Амелия казалась крупной, но, стоило присмотреться, как я поняла – нет же, она была тучной! Рыхлой и дебелой, а некоторые части ее тела так и не смогли утрамбовать в слишком узкое для нее платье.

Кажется, молодого лорда Вейра после свадьбы ждал очень большой сюрприз. А я… А что я? Пожала плечами. Я ничего не знаю и знать не хочу! Никакой магии в доме Вейров!

Тут мама – поразительно красивая в кроваво-красном платье, излишне возбужденная – меня покинула. Ее подхватил под локоть седовласый мужчина – кажется, представитель Торговой Палаты – и увлек в сторону, засыпая комплиментами.

Постояв немного посреди зала – моя персона в синем платье и с вплетенными в черные волосы яркими атласными лентами мало кого интересовала, – я отправилась, лавируя между гостями, в давно уже присмотренный уголок. По дороге, правда, удостоилась нескольких оценивающих и одобрительных мужских взглядов и даже пары комплиментов. Наконец, опустилась на одинокую софу возле распахнутого в сад окна. Синие шторы прекрасно сочетались с цветом моего платья… Еще бы немного, еще чуток магии, и я могла бы слиться с обстановкой, да так, что меня никто бы и не нашел!