Рэдклифф - УЗЫ ЧЕСТИ Страница 13

Кэм глубоко вдохнула и, закрыв на секунду глаза, собрала волю в кулак. Дело было не в ней. Пора было перестать думать об их отношениях. Ей нужно отделить свои чувства от работы. На первый план вышла реальная угроза жизни Блэр в лице так называемого Ухажера. А ее чувства, ее разочарование, ощущение того, что ее предали, – все это было неважно. Кэм сосредоточилась на своем долге. Она всегда сосредотачивалась на нем, и именно работа позволяла ей избавиться от терзавшей ее ярости.

Кэм с усилием выпрямилась и постаралась скрыть свое смятение. Она заставила себя разжать кулаки и заговорила своим профессиональным тоном. Спокойным, ровным, безличным тоном коммандера.

– Вам следовало сообщить обо всем Маку, как только это снова началось, еще три месяца назад, мисс Паэулл. Вам также следовало вчера поставить в известность меня. При первой же удобной для вас возможности мне необходимо обсудить с вами правила безопасности. В свете новой информации нам необходимо повысить уровень готовности. Утром, как можно раньше, мне бы хотелось обсудить с вами ваши планы.

Блэр не произнесла ни слова.

Слушая Кэм, Блэр наблюдала, как на лице коммандера одна эмоция сменялась другой. На смену злости, отчаянию и бессилию пришла непробиваемая невозмутимость, с помощью которой, как уже знала Блэр, Кэм ставила барьер между своими эмоциями и работой. Умом Блэр понимала, что именно благодаря этой способности Кэмерон была отличным профессионалом, но девушка не хотела, чтобы Кэм была такой же в их отношениях. Блэр совсем не хотелось, чтобы Кэм дистанцировалась от нее для того, чтобы позаботиться о ней. Она не понимала до конца, чего именно ей хотелось, но была уверена, что только не этого.

Поддавшись отчаянию и страху, Блэр язвительно произнесла:

– Так вот твое решение всех проблем, да, Кэмерон? Усилить безопасность и еще больше ограничить мою жизнь? Это простой ответ, и тебе он легко дался, но мне – нет.

Постаравшись сохранить спокойствие, Кэм ответила:

– Это не обсуждается. Тот человек настроен решительно. Ему свойственно упорство, у него острый ум и высокие способности, и он зациклен на тебе. По-хорошему, тебя нужно отправить в безопасное место до тех пор, пока его не поймают.

Эти слова вызвали в Блэр настоящую панику, приведя в действие инстинкт самосохранения. Она не станет пленницей. Она и без того провела в заточении всю свою сознательную жизнь. И ничто, кроме одной-единственной вещи, не значило для нее больше, чем свобода.

– Я не хочу, чтобы ты занималась моей охраной, Робертс. Я не могу с тобой работать. И я не буду с тобой работать. Если не уволишься сама, я сделаю все, чтобы тебя отстранили.

– Я говорила с твоим отцом сегодня, – мрачно сообщила Кэм. – Похоже, он считает, что лучше меня никто с этой работой не справится. Я тоже так думаю. На этот раз твои рычаги не сработают.

Открыв рот от удивления, Блэр уставилась на Кэм. Наконец, обретя дар речи, она недоверчиво спросила:

– Ты разговаривала с моим отцом?

Кэм подошла к ближайшему дивану и уселась, откинувшись на спинку. Она попыталась хотя бы немного расслабиться. Она была так напряжена, что боялась потерять контроль. А ведь ближайшее будущее Блэр напрямую зависело от того, что произойдет между ними в следующие несколько минут.

– Это произошло неожиданно. Он вдруг появился на совещании, где мы обсуждали эту… ситуацию.

Кэм вспомнила эту странную встречу.

Президент повел себя так, словно Дойл и Кэм не были готовы наброситься друг на друга прямо через стол. Махнув рукой, он попросил всех сесть.

После чего, представитель Агентства национальной безопасности представил остальных присутствующих и поспешил заверить президента, что для обеспечения безопасности его дочери будет сделано все возможное. Эндрю Паэулл молча слушал и внимательно изучал лица сидевших за столом людей. Спустя пару минут он сказал:

– Я уверен, что будут приняты все надлежащие меры. У меня плотное расписание, и я бы хотел поговорить с агентом Робертс, если ваше совещание закончено.

Тем самым президент явно просил остальных выйти.

Линдси Райан тут же поднялась с места и стала собирать свои вещи, Стюарт Карлайл сделал то же самое. Дойл и Оуэнс замешкались, казалось, они готовы были высказать протест, но потом и они покинули конференц-зал с недовольными лицами. Когда за ними закрылась дверь, Кэм осталась наедине с президентом. Их взгляды встретились, и Кэм спросила:

– Что я могу для вас сделать, господин президент?

Слабая улыбка промелькнула на красивом лице мужчины. Черты его лица на мгновение смягчились, и Кэм увидела в них лицо Блэр. В этот момент ее ярость превратилась в несгибаемую решимость. Она не позволит сделать Блэр пешкой в политической игре амбициозных бюрократов. И не допустит, чтобы Блэр стала объектом преследования какого-то психопата.

– Похоже, мне снова нужно, чтобы вы присмотрели за моей дочерью, агент Робертс. Я уверен, что оперативная группа сделает все возможное, но я знаю свою дочь. С ней будет непросто.

– Сэр, – начала Кэм, собираясь защищать Блэр. Учитывая все обстоятельства, у ее команды было меньше всего проблем с девушкой.

Президент поднял руку, прерывая Кэм, словно догадываясь, что она хотела сказать. Он посмотрел мимо нее, будто видел что-то невидимое ее взгляду.

– Она не выбирала эту жизнь, я сделал выбор за нее. Ей трудно, я это понимаю. Она сильная и упрямая, и с этим ничего не поделаешь. Я рассчитываю на вас. Надеюсь, вы продолжите обеспечивать как ее свободу, так и безопасность.

– Да, господин президент, – очень тихо сказала Кэм, не отрывая взгляда от президента. – Я сделаю это, сэр. Можете на меня положиться.

Он кивнул и, поблагодарив ее, вышел из комнаты. Даже если бы у нее не было собственной мотивации, его невысказанной команды было бы достаточно. Но у Кэм были свои причины. И эти причины были глубоко личными.

Кэм посмотрела на девушку и мягко произнесла:

– Прости, Блэр, я остаюсь.

Глава 8

«Я остаюсь». Эти слова громом отдавались у Блэр в голове. Она очень хотела услышать эти слова от Кэм, но не в этой ситуации. Не так! Не по тем причинам, которые были у Кэм. Блэр больше не могла говорить об этом. Она не могла думать о том, что это означало для них обеих. «Я остаюсь».

Схватив сумочку со стола, Блэр выпалила:

– Ну а я, нет. Я ухожу!

Кэм не тронулась с места, чтобы остановить девушку. Она не станет ее тюремщиком. Но все же окликнула ее:

– Блэр?

Услышав, что в голосе Кэм прозвучали нотки поражения, Блэр остановилась у двери. Она почувствовала, как Кэм устала, хотя с ней это бывало крайне редко, даже когда она работала целыми сутками без сна. Блэр оглянулась, увидев, что Кэм все еще сидит на диване. Несколько минут назад девушка задыхалась от злости и ничего не видела вокруг, но теперь заметила тени под глазами Кэм. Но больше всего Кэм выдавал взгляд. Ее глаза потускнели от усталости, в них появилось что-то близкое к отчаянию. Такого с Кэм не было даже тогда, когда она лежала в больнице, приходя в себя после ранения.